Море серебрянного света - Тед Уильямс

Пол повернулся и увидел черного мужчину по имени Тит, который слушал, опершись рукой о стену пещеры.  –  Спасибо тебе. Ты очень собр.

 –  Посмотрим, что вы будете чувствовать, когда они будут снимать с вас скальпы,  –  сказал Тит.  –  Я думаю, что вы все дураки, но мне все равно надо идти в долгий рейд и я смогу присмотреть за вами, пока буду недалеко. Но нужно подождать до темноты.

Мастерсон пересек пещеру и тут же вернулся с револьвером Пола в руках.  –  Возьми,  –  сказал он.  –  Я перезарядил его. Я считаю смертным грехом потерять такое оружие и напрасно потратить пули, но, видимо, это мой долг как христианина.

Пол посмотрел на желтоватую ручку и вороненый ствол как на змею.  –  Я же сказал, что больше не хочу нести его. Кроме того, если их там тысячи, что хорошего принесут мне шесть пуль?

Мастерсон подбросил его в руке и наклонился к уху Пола.  –  Я думаю, что у тебя есть немного здравого смысла, приятель. Неужели ты думаешь, что я разрешу тебя взять этих женщин вниз без револьвера? Неужели ты думаешь, что когда они схватят их, то просто убьют?

Пол, почувствовав камень в горле, только сглотнул и взял револьвер.

Совсем мало людей собрались посмотреть, как они уходили. Остальные беженцы похоже решили, что нет смысла тратить время на группу обреченных на смерть фанатиков. Полдюжины людей стояло у внешнего края пещеры, и только Энни Ладю казалась слегка опечаленной.

 –  Я никак не могу поверить, что вы уходите... и даже не взяли с собой еды.

Пол нахмурился. Как объяснить, что еда им не нужна и они не могут позволить себе тратить на нее время? Все эти недомолвки, неспособность сказать людям правду об их собственном существовании... Чувствуешь себя как бог серди смертных, но вряд ли большинство богов были так несчастны.  –  Это все из-за нашей религии,  –  сказал он, как будто это что-то объясняло.

Энни потрясла головой.  –  Ну, я не самая лучшая христианка, которую вы можете повстречать, но бог в помощь вам всем.  –  Она резко повернулась и ушла в пещеру.

 –  Я не предлагаю вам руку,  –  сказал Мастерсон,  –  потому что не одобряю такую глупость. Но я, вслед за Энни, говорю вам "удачи". Хотя, откровенно говоря, не могу себе представить, чтобы кому-нибудь из вас повезло. Тит, ты, по меньшей мере, должен вернуться назад.

 –  Что... что ты собираешься делать с пленником?  –  спросил Пол.

 –  Давайте скажем так,  –  сказал Мастерсон,  –  пусть он не рассчитывает на нежное обращение с собой. Мы не собираемся задавать банкет в его честь. Но это будет намного быстрее чем то, что случится с вами в Додже, если его родственники вас схватят.  –  Он кивнул головой, коснулся шляпы, прощаясь с Мартиной и Флоримель, и увел остальных провожающих в пещеру.

 –  Н-да, очень весело,  –  сказал Тит.  –  А теперь мы должны идти. Вы идете вслед за мной, и очень тихо. Если я подниму руку, вот так, просто стойте  –  не говорите ничего, только стойте. Дошло?

Река под ними уже спряталась в тенях, когда они отправились в путь, вершины далеких гор окрасились в темно-фиолетовый цвет. Пол замыкал колонну и с трудом видел своих товарищей, хотя самый ближайший из них был всего в нескольких метрах впереди.

Сколько миров?  –  спросил он себя.  –  Сколько миров падают в тень прямо сейчас?

Но это был не тот вопрос, над которым можно долго раздумывать на высоте тысячу футов над долиной реки, спускаясь вниз по крутому склону.

Тит уверенно вел их вниз, но все равно они шли достаточно медленно. Больная нога не позволяла Флоримель идти быстро, а Т-четыре-Б вообще не любил высоту, когда не мог себе представить, что играет в какую-нибудь свою любимую игру. Прошло не меньше половины ночи, прежде чем они почувствовали в воздухе влагу, хотя уже какое-то время слышали рокот реки.

Тит говорил очень мал, и только во время остановок. Он родился и вырос в Марикенде, сын освобожденного раба, и оттуда сбежал на запад. Большую часть взрослой жизни он работал следопытом  –  Пол даже не знал, что бывали черные ковбои, но Тит уверял, чтобы их тысячи на юго-западе. Он перегнал стадо шортгорнских овец из Техаса в Додж Сити, и беспечно пропивал заработанные денежки в ту ночь, когда земля задвигалась.

 –  В жизни не видел ничего страшнее.  –  В слабом лунном свете его было почти не видно, но, катая во рту табачную жвачку, он на мгновение сверкнул бледными скрюченными зубами.  –  Хуже только сотни одинаково выглядящих дьяволов на лошадях, которые появились позже, крича и завывая. А тогда все затряслось и земля начала выпирать складками  –  сначала я подумал, что вот-вот провалюсь прямо в ад, потом увидел, как горы растут на глазах прямо вокруг нас, как тростник. Я думаю, что это был Судный День, о котором мне рассказывала мама. А может быть и конец света. Почему нет? Уйма народу верит в это.

Так оно и было  –  для них, подумал Пол. Но когда они все умрут, то встанут ли опять и начнут заново, как народ Зазеркалья? Или Дред заморозит эту симуляцию и она будет в постоянном упадке?

Тит оказался прав  –  горы выпирали из земли как сорняки. Подойдя к дну долины они не нашли ни предгорий, ни пологих склонов  –  только валуны и каменные осыпи вокруг корней горы. Началась сама трудная часть пути, каждый шаг угрожал обрушить камнепад, и только вступив на болотистую плоскую землю рядом с рекой, Пол сообразил, что уже какое-то время видит свет над Додж Сити.

 –  Великий боже,  –  тихо сказала Флоримель.  –  Что они там делают?

 –  То, что сделают с вами,  –  прошептал Тит.  –  И со мной, поэтому заткнитесь!

Он поманил их рукой в пещеру, образованную упавшими со склона камнями  –  гора булыжников возвышалась над землей как гигантский символ лавки ростовщика. Из этого жалкого укрытия они могли город за рекой и его узкие улочки, освещенные светом огромного пожара, пылавшего на главной улице  –  столб дыма от него закрывал звезды, а бесчисленные более мелкие пожары освещали крыши домов Додж Сити как блестки на Рождество. По освещенным красным огнем улицам метались и кружились тени; даже отсюда, издали, слышались отчаянные крики.

 –  Они догорают,  –  прошептал Пол.

 –  Неа. Горят с того времени, как эти дьяволы захватили город,  –  сказал Тит.  –  Горят и горят, и никогда не тухнут.  –  Он покачал головой.  –  Конец света.

 –  Куда мы должны идти, в точности?  –  тихо спросил Пол у Мартины. Он чувствовал, как его сердце стучит как молот, и видел, что Флоримель и Т-четыре-Б тоже не горят желанием идти в это ужасное место.

 –  Еще не знаю. Мне надо немного спокойно подумать.  –  Она встала и отползла на несколько метров в сторону так, чтобы между ней и ее товарищами остался огромный валун.

 –  Ненавижу портить впечатление, но этому мамочкину сынку время двигать ногами.

 –  Задержись на мгновение,  –  попросил его Пол.  –  Быть может будут вопросы...

Мгновение тянулось и тянулось, а Пол и остальные глядели, как, доказывая справедливость слов Тита, пламя горело и горело на крышах и фасадах домов, не пожирая их, несмотря на очевидную непрочность зданий.

 –  Бесполезно,  –  сказала Мартина, приползая обратно.  –  Я ничего не могу сделать  –  слишком много факторов, слишком много пробоев в реальности. Если бы Дред специально захотел затруднить мне восприятие, он бы не мог сделать лучше.

 –  И?  –  резко спросила Флоримель.  –  Просто пойти в город? Это было бы безумием.

 –  Давайте поплывем по реке, мы,  –  предложил Т-четыре-Б.  –  Сделаем плот. И уплывем из этого сканированного места.

 –  Ты что, не слышал?  –  сказала Мартина негромко, но очень зло.  –  Нет другого пути туда, куда мы хотим попасть. Если мы поплывем по реке к дальним воротам, и нас по дороге не убьют, ворота скорее всего не откроются. Но даже в самом лучшем случае у нас нет никакой гарантии, что нас не зашвырнет в какой-нибудь еще более ужасный мир. Если мы хотим попасть в Египет, нам нужны самые ближние ворота.

 –  Все, кранты, приплыли,  –  пробормотал Т-четыре-Б, но больше не сказал ничего.

 –  Вы помните места, где мы находили ворота?  –  спросила Мартина?  –  Катакомбы? Лабиринты?

 –  Быть может шахты?  –  предположила Флоримель.  –  На склоне горы были шахты.  –  Она простонала.  –  Великий боже, не думаю, что смогу вскарабкаться обратно.

 –  Кладбища,  –  сказал Пол.  –  Места мертвых. Братство любит подобные маленькие шутки.  –  Он разрешил себе мрачно улыбнуться.  –  Вернемся обратно и укусим их за задницу, а?  –  Он повернулся к Титу, смотревшему на них с удивленным восхищением.  –  В городе есть кладбище?

 –  О, да, прямо на северо-запад. Туда.  –  Он указал через реку, в темноту, левее пылающего города.  –  Какое-то идиотское имя. Сапожный Холм, или что-то в этом роде.

 –  Сапожный Холм,  –  выдохнул Пол.  –  Я слышал о нем. Можем ли мы пересечь реку и дойти до него?  –  Он взглянул на товарищей.  –  И нам вообще не надо входить в город.