На перекрестках фэнтези. Сборник фантастических произведений - Алексей Пехов

Лицо седого воина на мгновение стало одного цвета с запятнанным кровью снегом.

— Гос…

— Не надо, Фрит. Сейчас — не надо. Среди вас ещё живут те, кто помнит мое имя и облик. Я не хочу давать им ложных надежд.

Ледяной Туман опустил голову:

— Значит, Асы побеждены.

— Да, — подтвердила Фрейя, — и Девятью Мирами правит Лис Локи. Правда, он оказался лучше, чем мы о нём думали, но все равно остался тем, кем был. Я не прощу ему измены и когда-нибудь рассчитаюсь сполна! Но не теперь. Я более не богиня, Фрит. И не имею права выдавать себя за ту Фрейю, которую вы знали.

— Я не понимаю…

— Ничего, я объясню тебе все, потому что мне нужна твоя помощь. Ваша сила — сила всего вашего народа — поможет мне собрать собственную мощь, чтобы я смогла когда-нибудь встать против Локи и нанести удар. Это случится не скоро — пройдет ещё не одно столетие, — но так будет, обещаю!

— Не нужно обещаний. Я увижу это.

Искательница удивленно вскинула правую бровь:

— Ты стал провидцем, Ледяной Туман?

— Нет, — слабо усмехнулся северянин, — я обрел вечную жизнь. Не бессмертие, не Дар Воскрешения, но вечную жизнь, подобно йотунам или Асам.

— Как это случилось? — спросила Фрейя, чуть помолчав. Фрит заговорил, а в голове Искательницы эхом прозвучал отрывок из совсем иного рассказа:

«Узнай же забытый временем Лэнг по вечно пылающим злобным огням и отвратительному клекоту чешуйчатых Шантаков, парящих в вышине; по завываниям На-Хага, томящегося в ночных пещерах и наполняющего человеческие сновидения странным безумием; и по храму, сложенному из серого камня подле логова Мрачных Всадников Ночи, где в вечном одиночестве обитает Носитель Желтой Маски…» (Абдул аль-Хазред «Ал Азиф»)

— Вот так, — наконец завершил свой рассказ Ледяной Туман. — Мне ещё повезло: я ушел живым. Сигмунд и Ран ушли мёртвыми, и нам пришлось убивать их вторично. Тяжкое испытание…

— Итак, ты должен вечно служить ненавистному тебе мёртвому богу, который в конце времён восстанет из небытия и подарит твоему телу смерть, забрав душу в свой ад?

— Именно таков был приговор.

Я улыбнулась. Было ли это первое испытание для Игрока, каковое предусматривал Кодекс для вступающего в должность Властителя? Или просто Колесо Судьбы подкинуло мне этот шанс, словно извиняясь за суровую необходимость ограничить меня в прочих средствах?

Все это было далеко не так важно, как найденный мною ответ.

— Я могу изменить эту участь, — сказала я.

В глазах Фрита вспыхнула надежда. Увидеть свет надежды у того, кто пережил крушение собственной системы мироздания… это было потрясением, но потрясением приятным.

— Твоя власть превосходит мощь проклятия Гастура Змеезубого? — выдохнул Ледяной Туман.

Я покачала головой:

— Нет. Но я знаю, какому богу ты можешь служить, не опасаясь за свою душу. Кстати, таким образом ты даже вернешь один старый долг — те, кто должны были его оплатить, этого уже сделать не смогут никогда… Этот бог — Имир.

Седой Герой, ещё не знавший о своем титуле, застыл подобно камню, обдумывая услышанное. Идея ему понравилась.

— Имир, из тела которого был сотворен мир… Да, это достойный выбор. Но как мне служить тому, кто умер задолго до того, как Тор и Один сотворили людей?

— Очень просто. Поведай своим людям о том, что именно благодаря Имиру, пожертвовавшему собой, мир вообще существует. Асов же можешь назвать кем-то наподобие младших богов, павших в смертельной битве со своими отцами-гигантами… Короче, попробуй стать кем-то вроде странствующего проповедника — у тебя получится, потому что говорить нужно только чистую правду.

Фрит вновь усмехнулся:

— Это мне по нраву. Но… ради чего все это?

Я поняла, что он просто не осмеливается задать прямой вопрос. И рассказала все, что могла рассказать без риска подставить собственного Героя.

— Скоро вы покинете пределы Хладных Пустошей, — добавила я, — и войдёте в более гостеприимные земли. Там я и присоединюсь к вашему отряду, так чтобы все видели это. Вскоре ты достигнешь порога стоящего там Храма Имира, сложишь с себя полномочия вождя и примешь обет служения; впрочем, Имир не Белый Бог и не потребует от тебя никаких глупостей. А новым вождём буду я. Выбор будет сделан всем народом, так что никто ничего не сможет заподозрить. И лишь сколько-то там лет спустя, когда наше странствие подойдет к концу и мы ступим на землю новой родины, я открою вам, что являюсь Владычицей. К тому времени мое имя утратит для вас своё прежнее звучание, и все подумают, что я принимаю имя одной из богинь Асгарда просто для того, чтобы сделать вам приятное.

— Что за новая родина? — удивился Ледяной Туман.

— Я сама ещё не знаю. Но путь проложен, и мы придем туда. Годом раньше, годом позже — не имеет значения. Теперь я буду держаться рядом; в случае чего приду на помощь. В этих краях много нечисти, и ещё больше — тех, что желают стать таковой.

— Желают?!!

— Лучше не спрашивай, — вздохнула я, — мой ответ тебе совсем не понравится, а стать Истребителем Нечисти у тебя нет ни возможности, ни времени…

Это было давно.

Фрит с той поры успел дважды заслужить благосклонность Имира и ненависть прочих Богов Льда, за что и поплатился — он не смог переступить Ледяную Стену, ограждающую Джангар (главный из материков Светлой Стороны Арканмирра) от земель вечного холода, и остался замурованным в её толще. Время от времени я вытаскивала его оттуда, но каждый раз Герой возвращался к месту своего заточения. Иногда добровольно, иногда — после долгих битв с посланцами Хладных Пустошей.

А я, Фрейя Искательница, стала полноправной правительницей этого странного народа, потомков валькирий и воинов Асгарда. Они утратили тягу к морю, частично — самоубийственную страсть к битвам по малейшему поводу и без повода, однако сохранили ту главную черту суровых жителей Севера, которая пронизывала все легенды о Девяти Мирах. Прежним остался тот неукротимый дух, благодаря которому о северянах говорили: ни один из них не уступит дороги собственному богу, столкнувшись с ним на узкой горной тропинке…

Теперь я — повелевающая силами Природы Фрейя, Владычица Готланда; так мои подданные назвали новую отчизну, чем меня немало позабавили[10]. Мы были связаны не только формальностями Кодекса: став Владычицей Готланда, я принесла традиционную клятву на крови, а кровное братство — это одна из тех опор, каких ни одному Кодексу и ни одной Игре не сломать.

Впрочем, даже без этого я бы никогда не нарушила слова… Во-первых, это было бы невыгодно; во-вторых, бессмысленно. Наконец, попросту глупо. Обманывать вообще нехорошо, но обманывать своих же? Сам Отец Лжи, Локи, никогда не обманывал своих. Пока Асы были для него своими…