Богатая и сильная - Вера Кауи

— Но ведь мы вышли из дома в три часа!

Медленно и тяжело миссис Хокс спускалась по трапу. Зажмурившись от яркого солнца, она покачала головой и изумленно произнесла:

— Ну и жарища, — и стала обмахиваться платком.

— Здесь всегда жарко.

Искусственная прохлада внутри «роллс-ройса» пришлась ей больше по душе. Она величаво расположилась на сиденье, словно в жизни ни на чем другом не ездила.

Но когда они подъехали к холму и за деревьями показался дом, она, тяжело задышав, с беспокойством произнесла:

— Мне ничего не говорили о дворце…

— Это дом, — поспешила успокоить ее Элизабет. — Просто большой дом.

Касс бросила на Элизабет быстрый взгляд. Голос ее звучал уже не так звонко, а сияние, исходившее от нее в Лондоне, потускнело. Возможно, это из-за того, подумала Касс, что в Лондоне она была вне конкуренции.

А здесь ее затмевает солнце.

Помогая миссис Хокс выбраться из машины, Дэв произнес:

— Черт побери… Они устроили торжественную встречу.

Касс посмотрела на крыльцо. Там в напряженном ожидании застыли Харви, Матти, Дейвид, Ньевес и Дан.

— Этого еще не хватало! — пробормотала Касс.

Ньевес, не утерпев, слетела со ступенек и бросилась к Дэву.

— Я так соскучилась! — радостно воскликнула она.

Услыхав тяжелое дыхание миссис Хокс, она перевела на нее изумленный взгляд.

— Привет, моя радость… Мы привезли с собой старинную приятельницу… миссис Хокс. А это Ньевес.

— Здравствуйте, — вежливо, но робко сказала Ньевес.

— Рада познакомиться, — волнуясь, произнесла миссис Хокс.

— Возьми-ка миссис Хокс под руку с другой стороны, — непринужденно предложил Дэв.

— Вот славная девочка, — растрогавшись, произнесла миссис Хокс. — Видишь ли, мои ноги… и эти ступеньки…

— Не торопитесь, — успокоил ее Дэв. — Спешить нам некуда.

Группа ожидающих расступилась, и Дэв с Ньевес подвели миссис Хокс к большому креслу в холле, в которое она рухнула.

— Вам нужно отдышаться, — заботливо сказала Элизабет. — Дайте мне ваше пальто.

Харви, который был явно уполномочен держать речь от лица всех присутствующих, выступил вперед.

— Миссис Хокс, — начал он, протягивая ей руку, — я крайне признателен вам за то, что вы проделали весь этот длинный путь, чтобы нам помочь.

— Не стоит благодарности, — едва слышно произнесла миссис Хокс, пожимая ему руку.

— У миссис Хокс был тяжелый день, — вступилась за нее Элизабет. — Я думаю, ей лучше немного отдохнуть.

— Я бы не отказалась от чашки чаю, — произнесла миссис Хокс.

— Вам принесут хоть целый чайник, — пообещала Элизабет. — Поднимемся на лифте. — Было ясно, что миссис Хокс не одолеть ступенек. — А после со всеми познакомитесь.

— Давайте я вам помогу! — предложила Ньевес.

— Благослови тебя Господь, моя красавица, — благодарно прохрипела миссис Хокс, — но, по-моему, мистеру Локлину сподручнее меня вести.

Дэв с Элизабет помогли ей подняться, и она засеменила к позолоченной клетке лифта, скрытой за портретом сэра Ричарда.

— Потрясающая старушка! — воскликнула Матти. — Где вы ее откопали? Я просто умираю от желания все услышать! — Она взяла под руку Касс. — Давай же, расскажи нам все.

Харви глядел наверх.

— Что, Хелен действительно жила у этой женщины? — спросил он слабым голосом.

— Целых пять лет, и, если бы не Ричард, за ними, вероятно, последовало бы счастливое будущее…

— Принцесса жила под боком у Горошины… аристократка рядом с простолюдинкой, вульгарной старухой, — засмеялся Дан, бросив злорадный взгляд на Харви.

— Золото тоже может быть вульгарным, — отрезала Касс. — У этой «вульгарной старухи» благородная душа!

— Вы видели эту шляпку? — ужаснулся Дейвид. — Пурпурный атлас!

Ледяной взгляд Касс заставил его умолкнуть.

— Пурпур — цвет королей, а эта почтенная леди — королева, вот что я вам скажу!

— Этого мы все и ждем, — нетерпеливо заметила Матти, — чтобы ты нам сказала. После звонка Элизабет я просто сгораю от любопытства.

— Да, — согласился Дан. — К черту старуху!

Лучше расскажи о фотографии, которую вы привезли.

— Хорошо, хорошо. — Почувствовав нетерпение публики, Касс приготовилась дать свое коронное представление.

Все проследовали в гостиную. Одна Ньевес поднялась наверх.

— На всякий случай я приготовил мартини, чтобы развязать тебе язык, хотя ты вряд ли станешь упираться… — Дан протянул Касс стакан.

Она попробовала, вздохнула и выпила стакан до дна.

— В одном тебе не откажешь: ты готовишь изумительный мартини.

Дейвид поднес ей сигареты и зажигалку. Приободрившись, Касс милостиво решила больше их не томить.

— Итак, днем в четверг мы постучались в дверь миссис Хокс…

Они слушали, затаив дыхание. Когда Касс, подражая сочному акценту миссис Хокс, описала, как та летела в самолете, Матти хохотала до слез, а Дейвид, усмехнувшись, сказал:

— Вот так история! Если написать такую книгу, то все сочтут ее надуманной! Я имею в виду, что Хелен Темнеет из Мальборо жила в крошечном домишке в Камден-Тауне и трудилась, не разгибая спины.

— Верно, — согласилась Касс, — и миссис Хокс не единственное тому доказательство. Я провела небольшое расследование, и все подтвердилось. Хелен работала в небольшом фешенебельном магазине, который назывался «Мезон Ребу». Он находился на Аппер-Брук-стрит. На втором этаже было рабочее помещение. Хелен исполняла особо сложную вышивку. Кстати, она была в числе тех, кто вышивал платье для коронации Елизаветы II — Касс победно обвела взглядом открытые рты. — Я узнала это от одной женщины, с которой она работала… Теперь она на пенсии, но прекрасно помнит Хелен и ее работу. Она сказала мне, что в мастерской догадывались, что с Хелен связана какая-то тайна, что по своему положению она выше многих своих заказчиц… Они все думали, что она незаконная дочь какого-нибудь аристократа, которая получила хорошее образование, но не избавилась от необходимости работать.

Хелен никогда не говорила о себе… выдавала себя за вдову, чей муж погиб на фронте.

— Миссис как ее там? — спросил ехидно Дан.

— Миссис Хелен Шеридан.

— Почему Шеридан?

— Об этом лучше спросить у Хелен. Кстати, как она?

— Луис Бастедо держит ее за семью замками. Никаких посетителей. Он говорит — я цитирую, — что «ее состояние улучшается», — сказал Харви мрачно.

— Давайте вернемся к нашей теме, — нетерпеливо перебил Дан.

— Так вот, в последний раз работницы видели ее в пятницу вечером. Обычно они вместе шли к автобусной остановке. И в эту пятницу они дошли до Бонд-стрит и ждали, чтобы перейти улицу, как вдруг перед ними остановился большой черный автомобиль, какой-то мужчина опустил стекло и сказал только одно слово: