Международное частное право. Учебник - Ирина Гетьман-Павлова

В судебной практике распространен принцип выбора судом права того государства, которое в наибольшей степени учитывает интересы потерпевшего (принцип защиты слабой стороны). В деликтных отношениях широко применяется оговорка о публичном порядке в силу публично-правового характера таких обязательств. Во французском праве имеет место расширительное толкование гражданско-правовой ответственности – эти вопросы относятся к законам «благоустройства и безопасности», которые обязательны для всех лиц, пребывающих на территории Франции (Л. А. Лунц).

Во многих кодификациях МЧП подчеркивается: «Правила безопасности и поведения, установленные тем государством, в котором имело место противоправное действие, должны соблюдаться во всех случаях» (ст. 110 Закона о МЧП Румынии). В соответствии с законодательством Швейцарии и Туниса иностранные правила техники безопасности и нормы дозволенного поведения «принимаются во внимание».

Стандарты поведения и безопасности определяются на основе права места совершения вредоносного деяния. Если вред наступил в другом государстве, право которого предусматривает более высокий стандарт поведения, и деликвент предвидел наступление вреда в этом государстве, применяется право места наступления вреда (ст. 3543 ГК штата Луизиана).

В связи с повсеместным распространением института страхования гражданской ответственности во многих юрисдикциях предусматривается, что «потерпевший может предъявить свое притязание непосредственно к страховщику обязанного представить возмещение лица, если это предусматривает право, подлежащее применению к недозволенному действию, или право, которому подчинен договор страхования» (ст. 40.4 Вводного закона к ГГУ). Прямой иск к страховщику гражданской ответственности предъявляется по месту делового обзаведения страховщика, либо по месту совершения противоправного действия, либо по месту наступления вредных последствий.

Во многих странах используется понятие «локализация деликта» для определения материального права, применимого к деликтным обязательствам. Такой подход свойственен главным образом судам стран общего права. В судебной практике и законодательстве разработана теория индивидуальной локализации конкретного деликтного отношения – законопроект Австралии о выборе права:

1) требование, возникающее из личного вреда, подлежит определению в соответствии с правом места нахождения лица в момент причинения вреда. Если пострадавшее лицо умирает, требование, возникающее ввиду смерти, подлежит определению в соответствии с тем же правом;

2) требование, возникающее из утраты имущества или повреждения имущества, из вмешательства в права собственности или владения, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте нахождения имущества, когда оно было утрачено или ему был нанесен вред или когда случилось вмешательство;

3) требование, возникающее из диффамации (diffamare – разглашать, лишать доброго имени, порочить), подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте, где на момент диффамации заявитель имел место пребывания или основное место осуществления коммерческой деятельности;

4) требование, возникающее из угрозы утраты, вреда или убытков, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте, где утрата, вред или убытки случились бы, если бы угроза была осуществлена;

5) любое другое требование, возникающее из утраты, вреда или убытков, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте, где случились наиболее существенные обстоятельства относящихся к делу событий;

6) если суд определит, что обстоятельства требования имеют существенно большую связь с каким-либо другим местом, требование подлежит определению в соответствии с правом, действующим в другом месте.

Ранее общая концепция деликтных обязательств предписывала применение к ним только закона суда в связи с принудительным характером этих обязательств (Л. А. Лунц). В настоящее время традиционные деликтные привязки – закон места совершения деликта и закон суда – считаются слишком «жесткими». К деликтным обязательствам возможно применение автономии воли, личного закона, права наиболее тесной связи, права существа отношения: «К требованию, основанному на противоправном действии, нарушающем существующее между причинителем вреда и потерпевшим правоотношение, применяется право, применимое к этому правоотношению» (ст. 132.3 Закона о МЧП Швейцарии). Если обязательство возместить вред возникает из договорного обязательства, эти требования регулируются правом, применимым к договору (ст. 3127 ГК Квебека).

Основная коллизионная привязка в международном деликтном праве – закон места причинения вреда. До настоящего времени законодательство многих государств закрепляет это коллизионное начало как единственную императивную привязку деликтных обязательств: «Внедоговорные обязательства регулируются законом места, где случилось обстоятельство, из которого они вытекают» (ст. 10.9 ГК Испании, ст. 20 ГК Греции). Законодатель Южной Кореи использует эту привязку ко всем «обязательствам по закону»: «Совершение и последствия обязательств, вытекающих из ведения дел без поручения, неосновательного обогащения или незаконного действия, регулируются законом места, где случилось обстоятельство, которое вызвало такое ведение дел без поручения, неосновательное обогащение или незаконное действие» (ст. 13 Закона Южной Кореи). Данная формула прикрепления регулирует обязательственные правоотношения внедоговорного характера, основание которых – юридический факт причинения ущерба личности или имуществу. Привязка к закону места причинения вреда содержит скрытую коллизию: что считать местом причинения ущерба – место совершения вредоносного действия или место проявления вредоносных последствий. Страны англо-американской правовой системы традиционно под местом причинения вреда понимали место совершения вредоносного действия, а страны континентальной правовой системы права – место проявления вредоносных последствий.

В настоящее время на территории государств – членов ЕС применяется толкование Европейского Суда по делу Bier v. Mines de Potasse d’Alsace (1976), в соответствии с которым под местом причинения вреда следует понимать и место совершения действия, лежащего в основе деликта, и место проявления вредных последствий (Н. Ю. Ерпылева).

Если событие, повлекшее возникновение обязательства о возмещении вреда, произошло на борту корабля, в открытом море или на борту воздушного судна, то в качестве права места, где случились факты, обусловившие возникновение обязательства по возмещению вреда, применяется право государства национальности морского судна или регистрации воздушного судна (Венгрия, Балканские страны).

12.2 Общие принципы коллизионного регулирования внедоговорных обязательств

Коллизионный принцип «закон места причинения вреда» применительно к обязательствам из деликтов закреплен в законодательстве всех государств и считается общим началом для определения применимого права: «Внедоговорные обязательства подчиняются закону государства, на территории которого производится действие, приводящее к появлению обязательства» (ст. 21 ГК Египта).

В большинстве юрисдикций коллизионная привязка к закону места причинения вреда является не единственной, и даже не всегда может считаться основной. Применимое право определяется как по месту причинения вреда, так и по месту наступления вредных последствий путем следующих законодательных подходов:

1) альтернативное применение обоих коллизионных начал (Румыния, Чехия). «Обязательства, возникшие из неправомерных действий, подчиняются праву места, где неправомерные действия были совершены. Если противоправное действие, повлекшее причинение вреда, было совершено в одной стране, а вред наступил в другой стране, применяется право страны, где наступил вред» (ст. 25 Закона о МЧП Турции). Важное уточнение закреплено в законодательстве Югославии – к ответственности за вред, причиненный помимо договора, применимо право места совершения действия или право места наступления последствий, с учетом того, какое из них более благоприятно для потерпевшего;

2) деликвент предвидел наступление вреда в данном государстве (Швейцария, Канада): «Обязательство возместить вред, причиненный другому лицу, регулируется правом страны места совершения вредоносного действия. Однако если вред наступил в другой стране, подлежит применению право этой страны, если лицо, совершившее вредоносное действие, должно было предвидеть наступление вреда» (ст. 3126 ГК Квебека);

3) требование потерпевшего (Тунис, Италия). «Притязания из недозволенного действия подчиняются праву того государства, в котором обязанное представить возмещение лицо действовало. Потерпевший может потребовать, чтобы вместо этого права применялось право того государства, в котором наступил результат» (ст. 40.1 Вводного закона к ГГУ);