Долг, окрашенный любовью (СИ) - Касс Селена

Отпрянув от Кейтлин, Катриона медленно развернула ее, заставляя посмотреть на себя.

— Расскажи мне все, — сказала она, уверенно потянув мать обратно к дивану.

Кейтлин покачала головой, подчиняясь воле дочери. Поспешно смахнув слезы, она взглянула на Катриону.

— Я не могу, — простонала она, ее руки снова задрожали, — просто не могу согласиться на это предложение.

— Почему? — спросила Катриона, хотя прекрасно понимала, в чем дело, но пусть лучше мама все скажет сама.

Опустив голову, Кейтлин вздохнула. Еще одна слезинка упала на руки, и она даже не пыталась ее смахнуть.

— Потому что я не достойна такого мужчины как он.

Катриона едва смогла сдержать возглас возмущения.

— Неужели Александр сам это сказал?

Кейтлин быстро покачала головой. Краска смущения залила ее лицо, когда она вспомнила, что Александр говорил ей прошлой ночью. Таких слов о себе прежде ей не доводилось слышать. Она до сих пор ощущала этот жар, который охватывал тело, когда его дыхание овевало ее шею. И ни разу за все это время она не услышала ни слова унижения.

— Я просто знаю это, — прошептала она, с мольбой во взгляде посмотрев на дочь, — Просто подумай кто я такая. Я никогда не смогу так унизить Александра. Все, что я могу предложить так это стать его любовницей.

— Ты лучшая и достойная женщина, которую Александр мог встретить, — возмущенно сказала Катриона, — И никогда не смей думать иначе.

Кейтлин снова покачала головой. Она знала, кем была в этой жизни, знала, что заслуживала.

— Я не могу себе этого позволить. Я женщина, которая в шестнадцать лет стала любовницей богатого мужчины и родила от него незаконнорожденную дочь. Ты, Катриона, единственная, чего я не стыжусь в этой жизни. Я, испачкана настолько сильно, что никогда в жизни не смогу отмыться. Мне надо было бороться до последнего с этим подлецом, но я не смогла.

Катриона покачала головой от несправедливости всего происходящего. Так не должно было быть. Только не так.

— Мама, прошу тебя.

Кейтлин вскочила на ноги, так резко, что Катриона едва успела отшатнуться в сторону.

— Я больше не хочу и не могу это обсуждать, — с тоской в голосе проговорила она, отворачиваясь.

Дверь в гостиную открылась с громким стуком, отчего Катриона подскочила на диване. Кейтлин не удержалась от испуганного вскрика.

Габриэль усмехнулся, оглядев двух женщин, одновременно таких похожих и чем-то слишком очевидно различающихся.

— Что случилось? — спросила Катриона, шагнув навстречу мужу.

Притянув ее к себе, Габриэль поцеловал, не испытывая смущения от того что Кейтлин смотрит на них. Отставив Катриону в сторону, он внимательно посмотрел на нее, а затем сказал:

— Катриона, я хочу поговорить с твоей матерью наедине. Надеюсь, ты не будешь против.

Кейтлин посмотрела на Габриэля, а потом на дочь, которая казалось такой же удивленной, как и она сама. Покраснев, она покачала головой и отступила назад. Она не могла представить ситуацию подобной этой. Неловкость от того, что муж Катрионы услышал их разговор, охватила ее с большей силой.

— Катриона, я жду, — резко сказал Габриэль.

Всего на мгновение Кейтлин даже удалось позабыть о собственных муках. Хотела ли она прямо сейчас обсуждать это с ним? Конечно нет, ведь она прекрасно понимала что ничего ответить ему не сможет. В ее голове все перемешалось, и она никак не могла понять, что делать. Своим неожиданным предложением, Александр разрушил спокойный мир, в котором она проживала с того момента, как он забрал ее из таверны.

— Я не могу, — прошептала она, — Будет лучше, если я уйду прямо сейчас.

Она сделала шаг к двери, но Катриона взяла ее за руку, останавливая. Она знала, что мать хочет сбежать, но не могла этого позволить.

— Зачем тебе это? — спросила она, внимательно глядя на Габриэля, — разве ты не видишь, что мама расстроена?

Габриэль недовольно взглянул на жену, которая встала между ним и Кейтлин. Похоже, она была готова сделать все, чтобы защитить свою мать от него, словно он был каким-то чудовищем. Хотя, наверное, именно им он и являлся. В обычной жизни, он ничего не имел против этой черты своего характера. Но прямо сейчас, все, чего он хотел, так это поговорить с Кейтлин о том, что услышал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Незнакомое до этого дня смущение охватило Габриэля. Конечно, он не делал это намеренно. Он случайно проходил мимо гостиной, когда четко расслышал взволнованные нотки в голосе Катрионы и ему это не понравилось. Или даже больше. Сейчас, он не мог точно сказать, что почувствовал в тот момент.

— Я не сделаю ничего, что расстроит ее еще больше, — ответил Габриэль, морщась от досады. А ведь когда-то он поклялся избавиться от жены, как только появится такая возможность. Теперь волнение в ее голосе, заставило его ворваться в эту гостиную.

Катриона с сомнением посмотрела на него. Она лучше, чем кто-либо другой знала, каким может быть Габриэль. Что если он причинит ее маме боль своими словами? Нет, такого она просто не могла допустить. Мама никогда не сможет справиться с Габриэлем. В этом она была уверенна целиком и полностью.

— Я против вашего разговора, — сказала она, оттесняя Кейтлин назад, так чтобы она оказалась как можно дальше от Габриэля.

Кейтлин испуганно вздрогнула, заметив раздражение на лице мужчины. Шагнув вперед, она хотела оградить дочь, но Габриэль ее опередил. Шагнув к жене, он бесцеремонно подхватил Катриону на руки и понес к двери, не обращая внимания на ее сопротивление.

— Отпусти меня, Габриэль, — возмущенно вскрикнула Катриона, когда поняла, что муж вынес ее из гостиной в коридор. Как он посмел так поступить с ней?

Габриэль опустил ее на пол, чем она и воспользовалась, тут же метнувшись обратно к дверям. Муж вновь оказался быстрее. Перехватив на полпути, он осторожно оттеснил Катриону к стене. Поставив руки по сторонам от ее головы, он склонился к ней, а потом сказал, так спокойно, как только мог:

— Тебе нечего бояться. Это будет простой разговор. Ничего кроме слов.

Катриона покачала головой, отрицая то, что он сказал. Горько усмехнувшись, она протянула руку и провела указательным пальцем по его гладко выбритой щеке. Медленно, стараясь не испугать его, она погладила глубокий шрам, пройдясь по всей длине. Резко вздохнув, Габриэль сжал кулаки. Он из-за всех сил сдерживался, чтобы не отшатнуться от Катрионы.

— Иногда, твои слова ранят больше чем любой удар, — прошептала она, — я не хочу, что мама страдала.

Габриэль глубоко вздохнул, набираясь терпения.

— Когда-то ты просила меня о доверии, не так ли? — спросил он, вглядываясь в глаза Катрионы.

— Помню, — выдохнула Катриона, — Я все помню.

— Тогда сейчас, мне от тебя нужно тоже самое, — сказал Габриэль, — Доверься мне, если хочешь счастья для Кейтлин.

Катриона изумленно смотрела на него. Счастье, легкое и светлое, охватило ее сердце.

— Я всегда защищала маму. И не хочу, чтобы ей было больно, — прошептала она, — Прошу, только не обижай ее, — привстав на носочки, она прижалась к мужу в быстром поцелуе, — Ты можешь поговорить с ней. Я тебе верю.

Габриэль кивнул. Он всегда знал, как Катриона относится к матери и то, что она пыталась защитить ее от него, прекрасно понимал. Ему все же удалось заслужить ее доверие. Только вот почему ему это так важно?

— Иди в комнату. Я скоро приду.

Дождавшись, когда Катриона последует его приказу, Габриэль вернулся в гостиную. Кейтлин, прижав руки к груди, стоял у окна.

— Вы все же смогли уговорить Катриона, — прошептала она, когда мужчина приблизился к ней, — Моя дочь всегда была упрямицей, но, кажется с вами все еще сложнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Габриэль усмехнулся.

— К нашему общему счастью мы учимся разговаривать, — ответил он. — Но сейчас я хотел бы поговорить с вами.

Кейтлин тяжело вздохнула. Значит, этот момент все же неминуем. Улыбнувшись дрожащими губами, она заставила себя кивнуть.

— Александр? Вы хотите поговорить о нем? — уверенная, что все именно так, спросила Кейтлин.