Миллион миров - Антон Александрович Карелин

— Не уточняем, — с улыбкой сказала защитница зверей. — Просто держите коготки подальше от Stellaris Gravitas Transfugae, иначе…

— Мясо джераи и его ткани нужны нам для выживания, — отчеканила женщина-солдат. — Даже если поверить, что вы способны нас остановить, мы сделаем всё, чтобы получить их.

— Тогда мы взорвём Беглеца гипер-бомбой, — улыбнулась гепардис. — И все ошметки засосет в гипер, а вы, охотники до чужого мяса, останетесь ни с чем.

— Что?! — поражённый возглас вырвался из доктора Жель, которая вызвала «ЗАВР», чтобы спасти уникального зверя. — Вы защищаете редкое вымирающее существо, но готовы его убить?!

— Ради высшего блага, — серьёзно сказала активистка. — Иногда приходится исключить возможность наживы зоофобов на несчастных зверях. Пресечь преступную практику. Ради всех защищаемых созданий галактики.

Эмо-волосы Аны отразили бы пару ярких цветов, если бы она предусмотрительно не отключила их на время переговоров.

— Позиции сторон понятны, фиксируем первый раунд, — в наступившей тишине кивнул Одиссей. — Есть два вопроса, первый к детям Харзаи. Верно ли я понимаю, что ваша цивилизация не владеет собственной планетой или стационарной базой? Вы нация скитальцев, ваш флот получил серьёзные повреждения и находится на грани остановки жизнеобеспечения. Поэтому для вас настолько узко пространство манёвра, и другого выхода, кроме получения Левиафана, с вашей точки зрения нет?

Женщина-воин напряжённо замерла. Конечно, она могла бы сказать что угодно. «Нет, наша гигантская армада на подходе к системе, бойтесь нас». Но в заданном вопросе уже содержался ответ, и всем разом стало очевидно, что так и есть. Всё слишком хорошо сходилось, каждая деталь их облика и появления, их поведения. Попытка соврать и преувеличить в данной ситуации стала бы очевидно лживой. Дочь Харзаи приняла решение:

— Да. Поэтому нам нечего терять. И если вы так печётесь о гуманизме и законности, отдайте ничейное животное и предотвратите геноцид!

Это был сильный и справедливый призыв. Ана, воспитанная на правителя и приученная заботиться о населении, думала, что во всей этой ситуации не о чем рассуждать. Крабитяне должны помочь несчастным скитальцам; а если не смогут, то конечно нужно отдать им Левиафана. Жалко ни в чём не повинную зверушку — но никакое животное, даже самое уникальное, не стоит жизней тысяч, а может, и сотен тысяч разумных.

О чём-то подобном думали все, кроме активистки из «ЗАВРа».

— Второй вопрос…

Человек вёл обсуждение уверенно, словно заранее знал, куда оно должно привести. Бледное лицо, побелевшие губы и запавшие глаза с кругами под глазами; его бессильная и безвольная поза и сам факт того, что жить детективу оставалось не больше часа — разительно не сочетались с его чёткой сосредоточенной речью:

— …к госпиталю грешного Зойдберга. Или зоопарку святого Тафа. В общем, к станции «Мёбиус».

Глава и Ана вздрогнули одновременно. Девушка от озарения и досады: «Что?!», «Как я сама не догадалась…» Иинхал от неожиданности.

— Понятно, почему ваша станция поворачивается к планете то одним, то другим ракурсом, меняет форму и варьирует освещение и дизайн экстерьера под нужную функцию. Наверняка вы не только зоопарк с госпиталем, а техно-хаб, казино с развлекательным центром и космос знает, что ещё. Это выгодная стратегия для странствующего стационара: в одной системе лучше быть А, в другой Б, в третьей В — а станция «всё и сразу» не вызовет доверия местных. Вопрос в другом.

Бледный детектив перевёл дух.

— Вы прилетаете в новую систему в виде чего угодно, кроме госпиталя. Изучаете местное население и конструируете вирус, который запускаете на планету. А когда начинается эпидемия, уже в виде госпиталя отзываетесь на экстренный зов. Вал пациентов и река прибыли в краткие сроки. Главное быстро покинуть систему, пока местные власти не сложили два плюс минус-два.

— ЧЕГО?! — недипломатично лязгнул уполномоченный представитель.

— Наглая ложь, Беспочвенные обвинения, Бездоказательная клевета, — быстрым, единым выдохом ответил Иинхал. Всем стало кристально ясно, что сказанное абсолютная правда.

Ана напрягла нейр и отыскала то, чего не заметила раньше: как мистер Щёклдер упомянул об эпидемии, бушующей на его планете. Заодно отметила, что Одиссей едва заметно хмыкнул, когда услышал, как удачно раненому в межпланетном странствующем зоопарке подвернулся межпланетный странствующий госпиталь. Мда. Теперь эти вещи казались очевидными.

— Ваша хитрость работает только в не самых развитых системах, но таких в галактике полным-полно, — продолжал детектив. — И вирус вы конструируете тщательно, чтобы он не вызывал летальных исходов. Может из всё-же-гуманизма, а может, чтобы не переступить черту, после которой вами всерьёз займутся межзвёздные структуры.

Он вздохнул и посмотрел на замершую и даже слегка отвердевшую Жель, мастерицу биохимического синтеза. На ней лица не было — она растворила черты и ушла в себя.

— Мы отрицаем инсинуации, — покачал головой Иинхал. — Это дезинформация. Фэйк.

— Вопрос не в этом, — повторил Фокс. — А в том, как именно вы привлекли Левиафана. Вы явно не делали это осознано, но что-то из вашей операционной деятельности привлекло звёздного кита к станции. Дикий зверь не стал бы беспричинно вцепляться в незнакомый стационар. Так что вы сделали?

— Я отрицаю всякую причастность к озвученным событиям и выводам! — потряс грузными руками возмущённый глава.

— Мы излучаем успокоительные вибраммы, — резко сказала доктор Жель, вернувшись из внутреннего мира во внешний. — Чтобы держать под контролем зоопарк.

— Это нарушение четвёртой тунбергской конвенции, — зашипела гепардис. Её глаза гневно сверкали, она изогнула хвост и выпустила когти, блестящие брильянтовой крошкой. — Манипулирующий контроль над животными приравнивается к жестокому обращению!

У всех было туго со временем, поэтому никто не объяснял активистке, что самые разные организации по защите каких угодно прав могут принимать абсолютно любые постановления — а жителям суверенных систем со своей собственной культурой и законодательством на них космически наплевать.

— Разные вибраммы для разных видов, — торопливо пояснила Жель, держа голову Фокса в желейных объятиях и нанося на сухие губы питающий гель. — Одна из них, наверное, и срезонировала с локационной спиралью звёздного кита. Он посчитал нас дружелюбными и бросился…

— Доктор!! — в ярости рявкнул Иинхал, которому совершенно не нравилось разглашение корпоративных тайн.

— Мы не можем врать, когда на кону жизнь половины населения планеты, целой странствующей колонии и такого уникального существа! — вскипела мелкарианка. Вереницы пузырей взлетали изнутри её разгорячённого тела к поверхности, бурлили и лопались, выпуская ошеломительный запах озона.

— Вы вообще здесь лишние, — прошипел носитель раздувшегося жабо.