Оружейники. Книга 3. След Химеры - Александр Павлович Быченин

этому эффекту привыкну, а? Правильный ответ — никогда. Но это мелочи. Ладно, если бы меня просто выдавили из каверны! Но нет, меня еще и на ноги поставили, а кусок борта под ними тотчас же поплыл, оплавился, протаял до самой площадки на холме… на которой я и утвердился обеими нижними конечностями через каких-то пару секунд. Раздраженно оглянувшись, успел поймать краем глаза обратную метаморфозу — нависший над головой борт катера уже снова представлял собой монолит без единого зазора. Мысленно чертыхнувшись, повертел головой туда-сюда — катер снова покоился на паре «подошв слизня» под атмосферными плоскостями, а я стоял аккурат в арке — полюбовался поднимающимся с колена Маком и развалившимся у его ног псом, а потом, наткнувшись взглядом на знакомый паукообразный агрегат, в голос расхохотался.

Гленн, не купившийся на такую мою реакцию, живо развернулся, направив на врага ствол «милашки», которую умудрился уже извлечь из кобуры, да так и застыл — вряд ли его любимая «беретта-супернова» могла причинить вред скафандру Бранки, а «калаши» мы где-то посеяли… вернее, они оба наверняка сейчас замурованы в обшивке катера, но патронов к ним все равно нет.

— Хороший ход, госпожа Де Гроот! — отсмеявшись, объявил я. И даже большой палец продемонстрировал. — Вот только несвоевременный…

— А я надеялась сюрприз устроить, — холодно громыхнули динамики (или что там вместо них) скафандра-«паука».

— Фиг угадала, — беззаботно отмахнулся я. — Во-первых, не все подчистила, во-вторых, вся твоя хитрость шита белыми нитками.

И еще какими, если разобраться! При желании можно и канатами обозвать. Ну а как иначе? Что бы там Гленн ни говорил насчет тылов и естественного за них беспокойства, немного разобравшись в характере Бранки, я чего-то такого от нее и ожидал — типа, хитрый ход. Она демонстративно рванула разбираться с проблемами на базе, зная, что кроме как на катер нам все равно некуда деваться, спряталась на нем же, хорошенько (но не идеально!) замаскировавшись, и принялась имитировать бурную деятельность, в попытке убедить нас, что убыла на корабль. Ну а мы, такие наивные, должны были расслабиться и сделать ноги, вернув захваченный летательный аппарат. Этот момент, конечно, немного стремный, но, видимо, госпожа Де Гроот столь же качественно изучила меня, а потому могла с высокой долей вероятности прогнозировать развитие событий. И уж в том, что я сумею восстановить контроль над родной техникой, она ни секунды не сомневалась. А все это показное беспокойство за родную команду… показуха, она показуха и есть. Потому как ей все едино — что «номерные» клоны, что «истинные» люди. Выполнение задачи на первом месте. Фанатичка, да еще и военнослужащая — гремучее сочетание. А еще потрясающие адаптивные способности. Вон как она быстро сообразила, что силой от нас ничего не добиться! И мало того, что сообразила, еще и план более-менее реалистичный состряпала буквально на коленке. И не будь я таким параноиком (спасибо, Грег, спасибо, тренер дядя Коля, пошел ты, папенька!), он мог бы и сработать…

— … ну и сейчас ты сглупила, — с удовольствием подытожил я. — Надо было подождать, когда мы отойдем и разберемся тут со всем.

— Такой план и был!

Ух ты, злость в голосе? С чего бы, сама же лопухнулась?.. А-а-а!.. Закон Мерфи в действии. Ну точно — я же сказал «высаживаемся», а не «высаживай меня». Зевс бы, может, и воспринял нюансы адекватно, а вот свежеоцифрованная часть личности Эли пока еще только училась, а большую часть опыта Элисон-человека утратила. Вот и выполнила приказ в точности, то бишь без вопросов выдавила из корпуса катера всех пассажиров. Включая незадекларированных, ага. Хотя не всех — Васьки поблизости не было…

«Объект „Василий“ идентифицирован системой в качестве периферийного устройства, обслуживающего главную функциональную единицу — физическую оболочку пилота».

Спасибо, Зевс, сам бы я не догадался. Ну и что теперь делать, кстати?.. Впрочем, о чем речь — конечно же плыть по течению! Мы этому лучше всего обучены, если разобраться.

— Мак, ты со мной?

— А есть варианты? — Гленн, явно себя переборов, воткнул «милашку» в кобуру и снова склонился над Бадди: — Как ты, приятель?..

«Приятель» в ответ жалобно заскулил.

— Плохо дело? — Я шагнул поближе к соратникам, проигнорировав перебиравшего ногами «паука», но на миг подивившись — чтобы Бранка, да на месте в нерешительности топталась? Чудны дела твои, Господи!

— Да явно ни фига хорошего! — подтвердил Мак.

Впрочем, я уже и сам видел, что с псом творилось нечто непонятное. И невероятное: опора, повсюду темно-серая, непосредственно под Бадди чернела с каждым мгновением. Происходи дело где-нибудь еще, я бы подумал, что наш питомец истекал кровью, и темное пятно под ним — расползающаяся лужа, из-за особенностей освещения воспринимавшаяся абсолютно черной. Но только не здесь и не сейчас, ибо я хорошо понимал, к чему вся эта суета. И видел нечто подобное не далее чем сегодня утром — перед внутренним взором снова предстал Седьмой. Не сказать, что живой, но в той стадии, когда еще не успел превратиться в отвратную протоплазму.

«Зевс, это ты его?»

«Ответ отрицательный. Вы наблюдаете результаты спонтанных мутаций, про которые я тебе уже рассказывал».

«Сдержать сможешь?»

«Пытаюсь. Вероятность благополучного…»

«Ладно, хрен с ним!»

Снова накатил приступ паники, и снова по той же причине — полной, тотальной беспомощности. Хуже нет стоять и смотреть, как твой друг умирает, а ты ничего — ни-че-го! — не можешь сделать…

— Ни хрена!..

Вот именно, лучше, чем Мак, и не скажешь… я даже не постеснялся бесцеремонно отпихнуть чью-то подозрительно тонкую и гибкую лапу, протиснувшуюся между нами с Гленном (Бранкин «паук» любопытствует?), до того оказался увлечен зрелищем! А посмотреть, надо сказать, было на что: если утром несчастный Седьмой безмерно страдал и в результате очень плохо кончил (хе-хе!), то сейчас с Бадди происходил обратный процесс — черное пятно прекратило разрастаться вширь, но принялось расти вверх, выпуская многочисленные разнокалиберные щупальца, опутывавшие пса. И, что самое удивительное, в местах касания они таяли, опадая каплями и кляксами на тело Бадди, а потом и вовсе втягивались в кожу и шерсть. Или не втягивались, а покрывали тонкой пленкой, как совсем недавно бренные останки спека мое снаряжение? Черт, а ведь так и есть!!!

Бадди между тем несколько раз содрогнулся всем телом, закашлялся, выхаркнул ком черной — и отменно гадостной! — слизи, а потом как ни в чем не бывало поднялся на ноги, с еле слышимым звоном оборвав натянувшиеся