Тайны утерянных камней - Мелисса Пейн

Глаза Люси снова стали ярко-голубыми, с кружащимися вокруг зрачков цветными крапинками.

— Это правильный вопрос. Машина была моей. — Старуха нахмурилась, отчего ее морщины еще глубже избороздили лицо. — Но она больше не моя. Я ее отдала.

Джесс опустилась возле Люси на колени, почти физически ощущая, как по ней прокатывается волна надежды.

— Вы ее отдали?

— Именно так. Отдала. — Люси уставилась на свои руки. — В моей памяти порой случаются провалы, сама знаешь. А тут — вообще огромный провал. Или же все это подступило слишком близко… Я думаю… — Она подняла глаза, но взгляд ее был уже нечетким и каким-то сконфуженным. — Слово из одиннадцати букв: «Укоренившаяся пагубная привычка».

— Зависимость, — впервые за весь вечер подал голос Джереми.

У Джесс начало покалывать кожу.

— Слово из восьми букв: «Неестественная смерть».

— Убийство, — тихо ответила Иби.

Слова беспорядочно кружились в мозгу у Джесс, точно разрозненные кусочки пазла. Она ждала, когда эти фрагменты наконец опустятся в нужное место, сложив понятную ей картинку.

— Слово из шести букв: «Часы», — снова зачитала вслух Люси. И повторила: — Шесть букв: «Часы».

Джесс подалась к ней ближе:

— Как вы сказали?

Но ее сердце уже грозило выскочить из груди, потому что она теперь знала ответ:

— «Биг-Бен». Большой Бен.

Глава 51. Стар

Вот и она — ее скамейка, стоящая в круге зеленоватого света от ближайшего фонаря. Стар неспешно приблизилась к скамье, приволакивая ноги по бетонным тротуарным плиткам. Когда-то это было ее прибежище — теперь оно скорее напоминало гроб.

За все годы, прошедшие после смерти отца, в любой приемной семье и даже в самую мрачную ночь, проведенную ею на улице, Стар никогда не чувствовала себя настолько одинокой. К тому же раньше ей было совершенно нечего терять. В Пайн-Лейке же ее жизнь потекла совсем иначе. И теперь она вернулась к своему прежнему жалкому существованию, потеряв все это навсегда.

Стар села, сгорбившись, на скамье. Сквозь тонкие джинсы бетонное сиденье показалось ей слишком жестким и холодным, и девочка сразу вспомнила про старый армейский бушлат, который она оставила висеть в стенном шкафу. Она уже дрожала от холода. Бетон вообще никогда теплым не бывает, особенно по ночам.

Поглядев вдоль улицы, Стар увидела знакомую сутулую фигуру в длинном пальто с обтрепанными полами, волочащимися по земле. Старик толкал перед собой небольшую магазинную тележку с болтающимися туда-сюда колесиками. Спустя некоторое время тележка остановилась перед ее скамьей. Мэл внимательно оглядел девочку, с явным разочарованием сдвинув свои густые, кустистые брови, втянул щеки, прикусив их беззубыми деснами. Потом, сунув руку в черный пакет для мусора, лежавший в его тележке, старик пошарил внутри и наконец вытащил то, что искал, — зеленое шерстяное пальто. Мэл протянул его девочке, и она заметила, что кожа на его некрупных ладонях сплошь изрезана глубокими и явно болезненными трещинами.

— Спасибо, — сказала Стар.

Мэл кивнул и улыбнулся — сжав губы и чуть приподняв краешки рта, после чего зашаркал дальше вдоль торгового центра, пока не дошел до входа, прикрытого большим матерчатым навесом. Там тележка остановилась, и Стар увидела, как Мэл снял пальто, расстелил его на бетонных плитках и принялся не торопясь на нем укладываться, пока не уперся в закрытую на ночь дверь своей тощей, словно высохшей спиной.

Свет фонаря заморгал, потом стал ярче и наконец совсем погас. Такое, вспомнила Стар, не раз уже бывало, когда фонарь то включался, то выключался совершенно в любое время. В наступившей темноте девочка почувствовала себя особенно беззащитной и торопливо заползла в укрытие. Но как только она попыталась принять позу поудобнее, в памяти сразу возникла ночь перед ее отъездом в Пайн-Лейк: Шред, его липкие руки и нож.

По телу пробежала крупная дрожь, и Стар быстро выбралась из-под скамьи. Она не могла здесь больше спать! С гор между тем подул холодный ветер, студя неприкрытые участки тела. Стар сунула руки в рукава пальто и натянула его на груди потуже, стараясь не замечать кислый дух, поднимавшийся от грязной шерстяной ткани. Она обвела глазами бульвар. Конусы света от фонарей выхватывали из темноты скамейки и стоящие рядом с ними урны. Девочка сжала руки в кулаки и двинулась в направлении шоколадной лавки.

Когда Стар подошла ближе, то сердце у нее забилось быстрее. Она настороженно огляделась — никого. Стар нашла себе другую скамейку — на сей раз металлическую и не такую длинную, как прежняя. Но ей и такая бы сейчас сгодилась. Стар заползла под нее и свернулась комочком. Может быть, когда она проснется, те две девицы снова будут играть рядом на гитарах?

Стар попыталась сомкнуть глаза — но тут же широко их распахнула, заслышав рядом какой-то очень тихий шорох. И сразу вспомнила о своей кровати в доме Люси. И о запирающейся двери. В горле у девочки застрял комок. Как она собиралась выжить тут одна?

По тротуару послышалось легкое шуршание подошв, и кто-то опустился на землю прямо возле ее головы. Стар выглянула наружу. На нее уставились бархатные карие глаза, и девочка, ахнув, дернулась от неожиданности, так сильно ударившись затылком о сиденье, что перед глазами побежали искры. Тут же появилась маленькая ладошка и легким щелчком что-то подбросила в сторону Стар. Предмет приземлился где-то возле ее локтя. Стар пошарила пальцами по холодному бетону, пока наконец не нащупала его. С замершим дыханием поднесла к лицу.

Камешек в виде сердечка. Маленький и идеальной