Надбавка за вредность - Вера Эпингер

коня только Медведев — вот и его белый седан мирно замер слева от черного хищника.

Нахмурившись, нашла свободное место и, взяв сумку, подняла дверь вверх. Мне открывался прекрасный вид на лифт, и не заметить Ангелину я не могла. Она, быстро семеня, подошла к красному «Порше» и села в него, громко хлопнув дверью. Первая мысль, которая у меня возникла: приезжала по работе. Но не вязалась она с ее лицом. Лина была в слезах.

Чтобы Ангелина да показывала свои чувства? Когда Кирилл выставлял ее вон, она даже глазом не моргнула. Должно было случиться что-то действительно ужасное. На душе поселилось нехорошее чувство, будто кошки заскреблись. И вышла я из машины лишь тогда, когда Лина уехала, резко сорвавшись с места с визгом шин и чуть было не врезавшись в автомобиль, припаркованный рядом с поворотом на выезд.

Сразу же поднялась на тридцать первый и наткнулась на Евгения.

— Привет, Кир, — серьезно кивнул он.

— Здравствуй. Лина документы привезла? — осторожно спросила я.

— Нет, — сморщился Медведев. — Как обычно. Иди лучше к Кириллу. Я не в курсе, что там у них произошло.

Так… «Ревновать — глупо, ревновать — вредно, ревновать — бесполезно» — повторяла я себе, стучась к Воронцову. Он отозвался быстро. Стоило только войти в кабинет, как я поняла: что-то не так. Вроде бы причин волноваться не было — Кирилл, как обычно, сидел за ноутбуком, серьезный и сосредоточенный. Но, между тем, в воздухе висела тревога.

— Выспалась? — он улыбнулся, но эта улыбка вышла натянутой.

— Да, — отозвалась я, подходя к столу.

— Трудовую из отдела кадров я забрал, держи, — он пододвинул ко мне документ, — расчет перевели на карту. Блокировать ее пока не будем, я все еще жду твое решение.

— Как работается без меня? — осторожно поинтересовалась я.

— Ужасно, — он нарочито медленно поднялся и подошел ко мне, мягко притягивая к себе и глубоко вдыхая. Новые духи мне тоже нравились. — Будоражащий запах, — прошептал мужчина. — У меня ощущение, будто мы расстались неделю назад, а не сегодня утром. Я соскучился, Кира.

— Я тоже, — не смогла не улыбнуться. Вот как. Неужели уже привык к моему постоянному присутствию? — К хорошему быстро привыкаешь.

— Очень быстро, — подтвердил Воронцов, нежно целуя меня. Поцелуй вышел осторожным, мягким, словно Кирилл боялся спугнуть меня. — Приезжала Ангелина, — добавил он, отстранившись.

Незаметно выдохнула. Вроде бы глупость, но не хотелось, чтобы между нами были тайны.

— Я встретилась с ней на парковке, — призналась я. — Она плакала. Что случилось?

— Приехала выяснять отношения. Много кричала и истерила, пока я ее не выставил. Сама довела себя. Сказала, что любит меня.

— А ты?

— Мягко намекнул ей, что в ее чувства не верю. И даже если бы верил… у меня есть ты, Кира. И я люблю тебя. Это гораздо важнее.

— Может, и правда любит? — нахмурилась я.

Воронцов беспардонно запустил руки под футболку и принялся расстегивать крючки бюстгальтера.

— Ты уже спрашивала меня об этом. И я дал тебе ответ, — не прекращая свою маленькую шалость, ответил Кирилл. Я попыталась отстраниться от его вездесущих рук, но мне не позволили. Наоборот, рывок лишь позволил Кириллу исполнить задуманное.

— Кирилл, ты… — выдохнула я, когда его ладони накрыли грудь.

— Да, дорогая? — усмехнулся он. Футболка оказалась задрана до шеи, и Воронцов, не давая мне опомниться, подхватил меня под ягодицы и посадил на стол.

— Мы вчера… — груди коснулись горячие губы,

— Это было вчера, — он на мгновение отстранился и тут же обвел языком нежно — розовый ореол, срывая с моих губ стон. — Сегодня — это сегодня.

— Тогда почему она плакала? — мне с трудом удалось заставить свой голос не дрожать. Одному черту известно, как мне хотелось запустить руки в короткие волосы Воронцова и сильнее притянуть его к себе. Но тогда ни о каком разговоре просто не может быть и речи.

— Господи, Кира, ты хочешь знать это именно сейчас? — Кирилл отстранился и посмотрел мне в глаза. Успокаивая дыхание, кивнула. — Ладно, — вздохнул он. — Она услышала, что у меня с тобой все серьезно и в последствии я намерен на тебе жениться. Поэтому и разревелась.

— А ты намерен на мне жениться? — усмехнулась я, скрывая шок. Кажется, Кирилл решил окончательно свести меня с ума.

— Да, Кира, намерен, — только и сказал Кирилл.

— Интересно, что все важное я узнаю второй, — пошутила я.

— Поверь, предложение выйти за меня замуж ты услышишь первой, — в тон мне отозвался он. — Я не вижу, чтобы ты соскучилась.

Хотелось закатить глаза. Как маленький мальчик, ей богу! Совсем я его разбаловала. Все-таки правильно решила пока не переезжать… Но его слова мне понравились. И пусть пока что это лишь далеко идущие планы, но мне было приятно. Вспоминать о том, что и Данил говорил о свадьбе, не хотелось. И заранее радоваться — тоже. Неизвестно, что грядущий день нам готовит. А утихнувшая была тревога отчего — то поднялась снова.

— Я соскучилась, — смутилась я. — Просто ты шокировал меня своими словами.

— Так уж и шокировал? — хитро прищурился Кирилл и вернулся к прерванным ласкам.

Стоит ли говорить, что из «Немезиса» я вышла гораздо позже, чем собиралась, но раскрасневшаяся и довольная, словно кошка, объевшаяся сметаны? Едва оказалась на парковке, позвонила Лена.

— Ты все-таки на меня обиделась! — взяла она быка за рога. — Заходила в офис и даже ко мне не спустилась! Кира! Прости меня, пожалуйста! Я эти две недели места себе не находила. Вижу же, что ты обижаешься, хоть и вида не показываешь.

— Лен, — улыбалась я. — Я же тебе сказала, что все хорошо. Просто не до этого было…

— Ага, знаю, — расхохоталась Леденникова. — Уже по всем конторам ходит, что вы с Воронцовым хм… вместе.

Чего и требовалось ожидать.

— Вместе? — уточнила я. — Или использовалось другое слово?

— Другое, — не стала увиливать девушка. — Но я злым языкам не верю. Завидуют. Вот и несут чушь всякую. Я рада за вас, Кирюш. И если не злишься, давай… давай все будет, как раньше, а? Я скучаю по тебе и Настасье. За короткое время вы мне родными стали.

За разговором с Леной и вовсе забылась, совершенно не смотрела на дорогу, а зря… Спохватилась, когда перед глазами что-то мелькнуло и раздался визг тормозов. Внутри все похолодело, стоило только взглянуть перед собой. Ярко — синий паркетник Державина замер меньше, чем в полуметре от меня.

— Кира? Ты здесь? — слышала голос Леденниковой, но ответить…

И выскочившего из автомобиля испугано — разъяренного Максима не понимала. Гулко бухало в груди сердце, словно вот — вот выскочит. Кажется, у меня шок.

— Твою