Тортоделка. Истинный шедевр - Евгения Грозд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Боже мой, Герочка, — взволнованный голос родительницы. — С Викой беда. Угроза выкидыша.
— Где она? В скорую звоните! — Тут же завёл авто и вырулил с автостоянки.
— Следователь Ярослав был в это время у нас. Он повёз её в больницу.
— Понял, — сбрасываю и набираю Ярослава. В ответ только гудки. Твою мать!
ЯРОСЛАВ
Да простят меня все правила при исполнении, но воспользовался сигнальной мигалкой для спецмашин. Вопрос жизни и смерти — не возмущаемся!
Вика старалась контролировать дыхание и тихо, шёпотом молила как Бога, так и меня просто успеть.
Догнал до ближайшей клиники за полчаса и, запыхаясь, внёс девушку в приёмный покой, громко сообщая медикам о нашей беде. Под моим натиском, Вику приняли почти сразу.
— Успели, всё нормально, — улыбнулся до смерти перепуганной девушке. — Вот увидите, — добродушно подмигнул ей.
Викторию увезли, а я остался в коридоре с кипой документов. Хм, знать бы что писать — я же не родственник. Достал телефон. Семь пропущенных от Германа, походу, уже в курсе. Начал набирать ему ответный, но вызов Женьки из судмедэкспертизы перекрыл мои старания. Ладно, муженек арестантки может подождать ещё пару минут.
— Да, — ответил деловито.
— Яр. Я тут с очередными анализами и тут довольно интересный и загадочный результат. У Майорова был накануне убийства половой акт либо он пару дней не мылся.
— Секс с черным волосом? — усмехнулся. — И в чём загадка?
— На мой взгляд, "волос" совсем не возбудился.
— В каком смысле?
— Ну, — Женька, будучи криминалистом без комплексов, вдруг замялся. — Если женщина возбуждена, молчу уже о другом, то у полового партнёра член и лобковая часть будет в её "соках". А тут… В общем, что-то не то. Вроде бы фригидна, а вроде бы и нет. Вроде бы помылся после соития, и в то же время избирательно. Странный секс, короче.
С минуту обмозговывал варианты, которых пока не было.
— Ладно, понял. Потом перезвоню, — сбросил.
Решил пока отчитаться перед мужем заключенной, а после заняться насущными проблемами убиенных. Набрал наконец Беспалова.
— Ярослав, где Вика? Что произошло?!
Само собой, ему не до вежливости, а громкость разговора мне надо было сначала убавить, либо хотя бы не прижимать аппарат так близко к уху. Пережил звон в ушах от едва не лопнувшей перепонки. Назвал мужчине адрес клиники и отключил вызов. Опустился на скамью в размышлении.
Информация о том, что в ночь на своё убийство у Майорова был половой акт имеет явный вес. Ещё и найденный волос в его постели, косящий под Викторию. Супругу Германа надо исключить в любом случае. И сейчас для этого очень хорошая возможность.
Решительно поднялся и подошёл к медсестре. Показал удостоверение и меня провели к главному отделения гинекологии. Моя просьба была принята вполне адекватно и пообещали конфиденциальность. Вернувшись в приёмный покой, застал в коридоре и мужа арестованной. Пожал мою ладонь.
— Что с ней?
— У вашей супруги началось кровотечение, и я незамедлительно привёз её сюда, — пояснил мужчине.
— Вы были у нас дома?
— А что лучше, если беременная женщина потащится ко мне на допрос в отделение? Я живу недалеко от вас и решил, что так будет удобней и вам, и мне.
— Да-да, это правильно, — тут же успокоился Герман.
Ты начни ещё ко мне ревновать свою горемычную супругу. Нашёл к кому. Мужчина поблагодарил и помчался выяснять судьбу своих. Смотрел ему вслед и хотелось догнать, чтобы всыпать хорошего тумака, но, немало повидав в жизни и так же совершив тонну своих ошибок, знал, что этот глупец ещё придёт к осознанию. Только для этого необходимо больше времени, которого у него похоже нет.
Решив, что девушка благополучно передана в руки законному супругу и мой долг выполнен, поехал в другую больницу для незамедлительной беседы с Дементьевым Михаилом. К этому человеку у меня свой набор вопросов.
ГЕРМАН
Вику оставили в больнице. Угроза миновала, но состояние беременной требовало медицинского ухода. В палате с плотно задвинутыми жалюзями пахло лекарствами. Жене ввели седативные, поэтому ответа на своё появление не получу, чего я и не хотел. Мне лишь нужно было посмотреть на неё, видеть, как размеренно дышит, как слегка подрагивают веки во сне.
Осторожно коснулся лица. Что сделать для тебя? Как оградить от всех страшных вещей, что навалились разом?
Что бы делал твой отец, если бы ты продолжала жить с матерью? Была бы ты для него так интересна в финансовом плане, если бы не являлась моей женой? Тронула бы тебя Лика, если бы не твоя принадлежность мне? Я — корень всего зла, что происходит вокруг тебя?
— Даже если сейчас я уйду, — проронил тихо, касаясь хрупкой ладошки, — беды тебя всё равно не оставят. Прости, ты можешь ненавидеть меня, злиться, обижаться, но я обязан быть рядом, как бы не было тяжело. Отступать уже поздно.
Спать ушёл в машину, дав дежурной медсестре свой номер телефона на случай непредвиденного. Выспаться само собой было не сужденно, потому как только открылись двери для посетителей тут же поспешил в палату супруги, которая уже проснулась.
— Привет, — робко прошёл к ней.
— Привет, — спокойный взгляд. — Как Лика?
Выдохнул немного раздраженно:
— Жить будет.
— И я с малышом тоже.
Нет, всё же злиться.
— Я виноват, что меня не было рядом, когда тебе стало плохо. Прости, что поехал к Лике, а должен был быть с тобой…
— Хватит, — остановила жестом. — Мы разводимся и это неизменно. Но сейчас у меня проблемы посерьёзней наших отношений — мне грозит тюрьма и выкидыш. Думать о тебе и о твоих действиях больше не желаю. Я отпустила тебя, как бы не было больно. Если и правда хочешь добра нам с ребёнком просто перестань быть прежним Германом. Мы взрослеем, жизнь требует этого от нас. Пора уже!
— Я не буду больше ничего тебе обещать. Просто разреши хотя бы остаться твоей тенью. Разреши помочь, если могу. Не отказывай, пожалуйста. Мне не исправить, что натворил. Не убрать ту боль, что причинил. Но я хочу протянуть тебе руку и хочу, чтобы ты хоть иногда протягивала свою в ответ. Хотя бы изредка, но слышала меня. Да, я совершаю глупости, но, если потребуется моя жизнь, чтобы спасти тебя — ты знаешь, я не дрогну.
Смотрит с пониманием.
— Знаю, — взяла мою руку в ответ. — Герман, моя задача сейчас — родить малыша и избежать тюрьмы. Когда всё закончится, я попрошу тебя уйти и дать мне возможность самой заново отстроить свою жизнь. Ты можешь мне это
