Орден госпитальеров - Владимир Захаров

Инвестиции Ордена госпитальеров сыграли далеко не последнюю роль при создании условий для такого накопления. Масштабы возделывания хлопка были увеличены, что способствовало стабильному уровню доходов выращивающих его крестьян, а также разнородной группы населения, состоящей из прядильщиков, сборщиков акцизов и экспортеров. Хотя значительная часть постоянных доходов ордена расходовалась в Сицилии и других местах вне Мальты,

Оказавшись на Мальте, госпитальеры снова приступили к освоению и обустройству достаточно изолированного острова. Мальта, по сравнению с Родосом, была гораздо меньше по размеру и равниннее, располагаясь гораздо дальше в море от континентального побережья. Здесь почти не было леса; расстояние до примыкающего к Мальте острова Гоццо было намного меньше по сравнению с расстоянием между Родосом и Косом или Леросом. Столица, имеющая фортификационные сооружения, находилась в глубине, на отдалении от морских берегов. Остров слишком зависел от импорта продовольствия и, в то же время, не являлся часто посещаемым портом, располагаясь в стороне от основных морских путей.

Появление госпитальеров на Мальте дало ей новое стратегическое положение. Преимуществ Мальты перед Родосом было мало, но одно было весьма важным — наличие прекрасной гавани. Кроме того, здесь проживало немало местного населения, которое исчислялось ко времени появления на острове ордена 20 тысячами человек. Существовала уже достаточно ценная отрасль производства — возделывание хлопка. На Мальте культивировался еще и тмин, ставший источником экспорта.

В конечном итоге госпитальерам удалось достичь процветания острова, о чем ясно свидетельствовал демографический прирост, выражавшийся в увеличении населения Мальты к концу XVIII века примерно до 90 тыс. человек.

На Мальте до 1530 г. существовали отдельные примеры самоорганизации, например, совместные действия мужчин сельских поселений в 1436 г., выступивших как орган местного самоуправления[657]. После 1530 г. имело место вмешательство госпитальеров, особенно в сбор налогов и военную службу местного населения, что нашло отражение в назначении должностных лиц из числа местных жителей в больших деревнях. Однако, по мнению Энтони Лутрелла, вероятно, воздействие госпитальеров на местные сельские обычаи было незначительным.

Очевидно, что к исчезновению, примерно к началу XVIII в. таких мелких поселений как, например, Гал Милиери привели общие тенденции экономического развития, но, одновременно, такие поселения, будучи, как правило, управляемы местными представителя правящего класса или священниками, испытывали незначительное прямое вмешательство со стороны госпитальеров, изредка в их делах принимал участие и архиепископ[658].

В то же время в мальтийских деревнях, где главой селения, мог быть и священник, существовали собрания влиятельных греков, на которых решались местные дела или выносились резолюции протеста, направляемые правительству. На примыкающих к Мальте островах госпитальеры проявляли уважение к местным старшинам и представителям населения, обсуждая с ними вопросы управления их сообществами. Они признавали местные обычаи и старинные привилегии и используя снижение налогов для того, чтобы местные жители располагали финансами, позволяющими оплатить фортификацию. Орден избегал открытой конфронтации с жителями острова, и проявлял гибкость, оказывая давление на собственных военных командиров и чиновников, склонных к притеснению населения[659].

Конституция Ордена и процедуры управления островами претерпевали постоянные изменения, однако волнения 1522 г., вплоть до 1530 г., не привели к какой-либо кардинальной перемене. На Мальте и Гоццо официальное положение госпитальеров было несколько иным, по сравнению с Родосом, поскольку здесь не происходило завоевание или папское дарение. Орден управлял островами, а до 1551 г. и городом Триполи, на правах лена, полученного от Сицилийского короля, который резервировал за собой определенные полномочия, особенно при назначении архиепископов. Магистр также приносил клятву сохранять права мальтийцев и их общественного Совет.

Связи с Сицилией были жизненно необходимы для обеспечения необходимого запаса продовольствия, и именно они спасли Мальту от турецкого завоевания в 1565 г. Обязательства Магистра по отношению к жителям острова нарушались введением новых налогов, законов и судов, и даже самим учреждением нового общественного Совета. На Мальте Магистры Ордена существенно расширили свои полномочия и увеличили притязания, претендуя на независимый и даже «суверенный» статус правителей острова и соответствующие атрибуты власти[660]. Более того, Магистр и Совет, на который Магистр мог оказывать воздействие путем контроля над его членством, образовали особый олигархический слой, доминирующий в Ордене; между 1631 и 1776 гг. не было созвано ни одного Генерального Собрания.

Ни Родос, ни Мальта не были в точном смысле слова колониями. Родос не подвергался эксплуатации с целью извлечения прибыли для какой-нибудь иностранной державы, а также не управлялся как иностранная территория от лица удаленной метрополии. Он представлял собой аванпост европейского влияния, однако правительство и военное управление базировались на самом острове, здесь же обычно проходили Генеральные Собрания ордена госпитальеров. На языке госпитальеров понятие «заграничный» относилось к Западу. В то время как во многих отношениях «колониями» Родоса можно было считать европейские Приорства, чьи ресурсы активно использовались для поддержания метрополии, на Родосе, а затем на Мальте. Немаловажным был и тот факт, что вне главного города Родоса только небольшая группа иностранных поселенцев могла рассматриваться как получающая доходы от труда подневольного крестьянства. Остров контролировался иностранными правителями, и члены ордена имели здесь поместья, но они не образовывали землевладельческий класс, не имея детей, которым можно было бы передать наследство, и, соответственно, не имея долгосрочных интересов, связанных с наследственными земельными владениями. Последние обычно переходили обратно к Ордену после смерти хозяина. Отсутствие династического иностранного землевладельческого сословия продолжалось достаточно долго, что сдерживало недовольство греков[661].

Ситуация на Мальте не имела кардинальных отличий. В течение не одного столетия мальтийцы получали немалую выгоду от экстраординарной военной организации, обеспечивающей оборону и материальное благополучие. Лишь немногие выражали протест или пытались использовать ограничения в юрисдикции госпитальеров, обращаясь к Сицилийскому королю как феодальному владетелю Мальты или к папе, как обладателю высшей духовной власти[662].

Мальтийцам было давно обещано не отчуждать острова Мальту, Гоццо и Камино от Сицилийских владений; в 1451 г., когда король предложил передать Мальту валенсийскому военному ордену Монтеза, островитяне успешно противостояли, угрожая вооруженным сопротивлением. Но, как бы ни был сравнительно высок уровень их материального благосостояния и как бы ни были милостивы к ним их «деспоты», в XVII и XVIII столетиях мальтийцы жили в условиях векового режима, утвердившегося в большинстве мест западной Европы, подразумевавшего существование территорий, население которых подвергалось жесткому иностранному угнетению. Однако это был не колониализм в современном понятии этого слова[663].

Вступив на Мальту, госпитальеры немедленно признали существующие наследственные права на ряд мальтийских ленов, однако попытались уменьшить влияние аристократии и выкупить или каким-либо другим образом установить контроль над феодальными землями; новые земельные пожалования делались крайне редко. Некоторые из жителей, включая представителей земельной аристократии, фактически покинули остров. Убавление политического веса аристократии более естественно объяснялось приходом нового правительства, чем оппозицией аристократического ордена и местной знати. Кроме нескольких случаев, мальтийским аристократам отказывали в приеме в Орден, за исключением, после XVI века, должности капеллана Конвента[664]. Как и на Родосе, Орден предотвращал развитие каких-либо связей, при помощи которых наследственная земельная аристократия могла бы завоевать политическое влияние внутри Ордена, используя собратьев среди госпитальеров.

Без сомнения, в числе мальтийцев были люди, относящиеся без особого сожаления к обузданию деспотичной знати, и Орден мог снискать общественную поддержку различными способами.

Но при порой многолетней спокойной жизни, госпитальерам приходилось быть в постоянной готовности.