Запрещённая реальность. Книги 1-10 - Василий Головачёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Барсов перевёл взгляд на Зеленова, собираясь задать вопрос, но тот остановил его жестом:
– Дочитайте до конца.
Через две страницы текста стало понятно, за что Бенусова невзлюбили коллеги.
Оказалось, что у заместителя начальника УВД Липяго давно, как говорится, «был зуб» на лейтенанта Бенусова, слывшего правдолюбцем и не раз возражавшего против тех или иных действий начальства. Нашлись у заместителя и подельники, сотрудники особого отдела, не раз оказывавшие давление на следователей и свидетелей преступлений коллег. А на одном из совещаний отдела СК кто-то вслух предложил убрать Бенусова и подкинуть ему пистолет, чтобы это выглядело как сопротивление задержанию.
Дочитав дело до конца, Барсов поднял глаза на Зеленова:
– Не понимаю, зачем нам ввязываться в это обычное дело…
– Не обычное, – возразил Зеленов. – Мы пробили всю эту историю по цепочке и выяснили, что задачу снять все обвинения с задержанного поставил не кто иной, как прокурор Центрального административного округа Царнаев, которому пожаловался замначальника УВД ЦАО Липяго.
– Он так важен для прокурора?
– Кто?
– Задержанный?
– Фигурант дела Шамиль Дзагоев является родственником генерального прокурора Чечни.
Барсов присвистнул.
– Так вот в чём дело?
– Разрулить конфликт по-хорошему не удалось. Бенусов слёг в онкологическую клинику на Каширке с диагнозом лейкоз – на нервной почве, но остаётся под ударом. Парни с Кавказа его добьют, если не вмешаемся мы.
– И всё же я нашёл бы способ добиться аудиенции у начальника Следственного комитета и объяснить ему суть происходящего.
– Наши резиденты пытались это сделать, но у них ничего не получилось. Царнаев изложил начальнику СК свою версию событий раньше.
– Неужели они сговорились? Вроде бы за руководством Комитета грешков не водилось.
– Пришёл новый начальник, началась перестройка, многие специалисты ушли в родственные структуры.
– Значит, это кому-то выгодно?
– Выгодно той самой сволочной либеральной власти, с которой мы и начинаем войну. Дело Бенусова в общем-то действительно рядовое, таких по стране сотни, но оно потянулось к высшему эшелону правоохранителей, принимающих решения, и эту цепочку надо рвать. После намеченной операции мы займёмся Банком России и торговцами нефтью.
– А что с Банком? У меня в плане нет о нём никаких упоминаний.
– Материал получите в ближайшее время. Коротко проблема в следующем: Банк России принципиально перестал направлять финансы на поддержку экономики страны и её граждан, владея огромными международными и золотовалютными резервами. В руководстве Банка сложился религиозный тип сознания, в котором место Бога занял глобальный бизнес. Банк делает всё, чтобы этот глобальный бизнес съел Россию. Если коррупционеры во власти, до которых мы ещё доберёмся, выкачивают деньги из страны «по-чёрному», то Банк делает это «по-белому», на якобы законных основаниях. А результат один – Россия не развивается! Да и не сможет развиваться, основываясь на принятой абсолютно неправильной модели развития. Сверхдоходы бюджета только за апрель этого года составили пятьсот миллиардов рублей, неиспользованных остатков финансов – более семи триллионов, но ни рубля из этого богатства не пошло на нужды населения России! Зато правительство снова втихую купило облигации США на двенадцать миллиардов долларов.
– Но ведь эту деятельность Банка должен кто-то поддерживать, глава Банка не может сбрасывать деньги самостоятельно. Решение выносит премьер. Его и надо мочить в первую очередь.
– Вслед за президентом Банка. Задача понятна?
Барсов выжидательно посмотрел на Калёнова.
Тот молчал.
– Понятна.
– Но эту задачу мы будем решать позже, сначала позаботимся о представителях закона. Как говорится, не так страшны законы, как те, кто их толкует.
– Насколько я понял, нейтрализовать надо будет всю цепочку друзей Дзагоева.
– Всего пять человек… если их можно назвать людьми: двух Дзагоевых, начальника СК, заместителя начальника УВД Царнаева и прокурора Липяго. Причём желательно нанести удар одновременно по всем фигурантам, чтобы те, кто курирует систему, сообразили, что это именно удар. Хотя ликвидировать всех физически необязательно.
– С Чечнёй возникнут осложнения, – сказал Барсов после паузы. – У нас там нет базы, а охрана у генпрокурора наверняка серьёзная.
– Во-первых, вместе с новыми гаджетами появились новые технологические возможности для устранения… м-м-м, препятствий. Во-вторых, генпрокурор Чечни изредка приезжает в Москву на совещания, будет и в начале июня.
– Понятно. – Барсов снова взглядом предложил спутнику вставить слово. – Будем решать.
Но Калёнов промолчал.
– В таком случае не задерживаю. Двое суток на подготовку операции. Все сопутствующие службы в вашем распоряжении. Секретность – на уровне ЧД. Никто не должен знать, чем занимается ваше подразделение, в том числе Гаранин и Лавецкий. О готовности докладывать лично мне.
Барсов хотел было пояснить Калёнову, что ЧД является аббревиатурой слов «чёрная дыра» из жаргона секретных служб, но вовремя прикусил язык. Бывший разведчик ГРУ наверняка знал жаргон не хуже.
– Нужны досье на всех фигурантов дела.
– Я скину досье на ваш комп через полчаса. Ещё вопросы?
Помолчали.
– Нет вопросов, – кивнул Зеленов. – Свободны, товарищи офицеры.
В машине (Барсов приехал на встречу не на своей «БМВ», а взял служебный автомобиль) оба посидели, прокручивая в голове детали разговора. Потом Вениамин проговорил с любопытством:
– Максим Олегович, почему вы всё время молчали? Это ваша обычная манера поведения? Или вы в чём-то сомневаетесь? У вас нет своего мнения?
Калёнов ответил не сразу.
– Упаси меня господь по каждому поводу высказывать своё мнение.
