Муж и жена - Уилки Коллинз

Над стадионом загремел новый взрыв аплодисментов. Взорам собравшихся предстал Деламейн, чемпион юга, одетый в желтую форму.

Он входил в центр огромного зеленого круга, и бурлящая волна звуков стала еще громче. Главным чувством, охватившим публику в эту минуту, было удивление при виде разительного контраста между двумя участниками. Джеффри был более чем на голову выше соперника, шире в плечах, крепче сбит. Женщины, очарованные легкой походкой и уверенной улыбкой Флитвуда, были так или иначе ошарашены гнетущей силой южанина, когда он медленно проходил перед ними, — голова опущена, брови нахмурены, безразличный к овациям, бесчувственный к пожиравшим его взглядам; ни с кем не разговаривает; углублен в себя; собран, сосредоточен. Те, кто разбирался в сути предмета, от любопытства затаили дыхание. Вот она, знаменитая «затаенная сила», которая должна заработать на последней полумиле, на этом кошмарном отрезке пути, когда проворный и бойкий Флитвуд уже будет едва двигать ногами. Ходили слухи: у Деламейна, мол, во время тренировок что-то разладилось. И вот сейчас каждый мог сам оценить его готовность по внешнему облику; многие отнеслись к нему критически. Эта критика была прямо противоположной той, что досталась его сопернику. Сомнение в адрес Деламейна высказывалось такое: а достаточно ли он натренирован? И все же внушающая уважение физическая сила, мягкая, как у пантеры, плавность движений и прежде всего его выдающаяся репутация в мире крепких мышц и спортивных упражнений — все это не могло не возыметь своего действия. Если ставки до этой минуты делались все-таки на него (хотя кто-то, разумеется, ставил и против), теперь, после его появления, акции Джеффри только возросли. «У Флитвуда, если угодно, больше шансов на коротких дистанциях; но четыре мили… нет, тут свое возьмет Деламейн».

— Как вы думаете, он нас видит? — прошептал сэр Патрик врачу.

— Он не видит никого.

— Вы можете отсюда судить о его состоянии?

— Физически он вдвое крепче противника. Его торс и конечности великолепны. Это все, что я могу сказать о его состоянии, дальнейшие расспросы бесполезны. Мы слишком далеко, чтобы хорошо видеть его лицо.

Разговор среди зрителей снова стал затухать; над ними еще раз повисло молчаливое ожидание. Друг за другом на траве стали появляться лица, кому полагалось здесь быть по роду занятий. Среди них был тренер Перри, в руке он держал кружку с водой и что-то взволнованно нашептывал своему хозяину — последние указания перед стартом. Доктор тренера, оставив их наедине, подошел поздороваться со своим прославленным коллегой.

— Как у него дела после моего приезда в Фулем? — поинтересовался мистер Спидуэлл.

— Первоклассно, сэр! Вы застали его далеко не в лучший день. За последние сорок восемь часов он совершил чудеса.

— Он выиграет?

Втайне от всех доктор сделал то, что раньше сделал Перри, — поставил на соперника Джеффри. Но для публики он верил в свои цвета. Он бросил пренебрежительный взгляд на Флитвуда — и, ни секунды не колеблясь, ответил:

— Да.

В этом месте разговор прервался, потому что внутри бегового круга произошло какое-то движение. Участники направлялись к месту старта. Сейчас начнется забег — вот-вот наступит долгожданная минута.

Стоя плечом к плечу, двое бегунов ждали команду — нога каждого застыла на черте. Раздался пистолетный выстрел — старт! В то же мгновение они сорвались с места.

Лидерство сразу захватил Флитвуд; Деламейн бежал в двух-трех ярдах следом. Так они пробежали первый круг, второй и третий, оба берегли силы; все зрители до единого следили за ними, затаив дыхание. Тренеры с кружками в руках бегали взад-вперед по траве, в определенных точках встречали своих подопечных и, не говоря ни слова, вглядывались в их лица. Официальные представители стояли отдельной группкой; с неослабным вниманием они наблюдали за ходом борьбы. Доктор, все еще стоявший рядом со своим прославленным коллегой, решил дать мистеру Спидуэллу и его другу необходимые пояснения.

— На первой миле, сэр, смотреть особенно не на что, интересен разве что «стиль» бегунов.

— Вы хотите сказать, что пока они особых усилий не прилагают?

— Именно. Налаживают дыхание, разминают ноги. Обратите внимание, сэр, как красиво бежит Флитвуд! По сравнению с нашим атлетом выбрасывает ноги капельку лучше, а пятки не вскидывает так высоко. Из двух он смотрится лучше; с этим нельзя не согласиться. Но посмотрите, оба ли бегут строго по прямой линии? Вот где у Деламейна козырная карта! У него поступь прочнее, сильнее, надежнее; увидите, во второй половине дистанции это начнет сказываться.

Итак, первые три круга доктор распространялся о двух различных «стилях», стараясь милосердно обходиться терминологией, доступной лицам, не знакомым с жаргоном беговой дорожки.

На четвертом круге, то есть когда подходила к концу первая миля, расположение бегунов относительно друг друга изменилось. Деламейн внезапно метнулся вперед. Когда он обгонял Флитвуда, тот улыбнулся. До середины пятого круга Деламейн лидировал, но тут Флитвуд, по подсказке тренера, ускорил бег. В мгновение ока он легко обошел Деламейна; и снова возглавил забег — до конца шестого круга. В начале седьмого увеличил темп уже Деламейн. На несколько секунд они поравнялись друг с другом. Потом дюйм за дюймом Деламейн ушел вперед и снова захватил лидерство Раздались первые аплодисменты (хлопали южане) — здоровяк Деламейн удачно применил против Флитвуда его же тактику и обогнал противника в критический момент, когда позади осталась почти половина дистанции.

— Похоже, что Деламейн все-таки победит! — заметил сэр Патрик.

Врач Деламейна совершенно забылся. Охватившее всех возбуждение передалось и ему, и он проболтался.

— Погодите! — воскликнул он. — Флитвуду было велено пропустить его, теперь Флитвуд затаился, ждет своего часа.

— В спорте смелых и отважных, сэр Патрик, хитрость — дело не последнее, — негромко сказал мистер Спидуэлл.

В конце седьмого круга Флитвуд доказал, что врач соперника был прав. Он промчался мимо Деламейна, будто выпущенная из лука стрела. К концу восьмого круга он был впереди на два ярда Половина дистанции осталась позади. Прошло десять минут и тридцать три секунды.

К концу девятого круга темп бега чуть упал; и вперед снова вышел Деламейн. Он не уступал лидерства до начала одиннадцатого круга. Тут Флитвуд победно вскинул руку в воздух и обогнал Деламейна с криком «Северянам ура!». Этот возглас тотчас подхватили зрители. Чем больше уставали бегуны, тем в большее возбуждение приходила публика.

К двенадцатому кругу Флитвуд был впереди на шесть ярдов. Приверженцы севера оглашали стадион победными выкриками, не оставались в долгу и южане, они тоже кричали, подбадривая своего. На следующем круге Деламейн резко сократил расстояние между собой и соперником. Когда начался четырнадцатый круг, они уже бежали рядом. Еще несколько ярдов — и под рев всего стадиона Деламейн снова вышел вперед. Но через несколько ярдов Флитвуд догнал его; обогнал; снова приотстал; опять вышел вперед; и все-таки к концу круга оказался вторым. Бегуны, поочередно обгонявшие друг друга, хватали ртами воздух, груди их вздымались, лица потемнели от напряжения — и возбуждение в толпе достигло наивысшей точки. Одни подбадривали бегунов, другие посылали к небесам проклятья. Женщины побледнели, мужчины стояли, стиснув зубы, — начался предпоследний круг.

Деламейн пока что возглавлял забег. Но не успели они пробежать и шести ярдов, как Флитвуд открыл цель своих маневров в предыдущем круге и потряс всех собравшихся: впервые за время забега он метнулся мимо соперника на полной скорости. Теперь всем стало ясно, что он позволял Деламейну лидировать из милости, искусно принудил его растратить все свои силы, а уже тогда, и не раньше, решительно взял ход забега в свои руки. Деламейн, однако же, предпринял еще одну отчаянную попытку, чем привел зрителей в неистовство. Публика взревела, люди по всему кругу беговой дорожки замахали шляпами и платками; наступил миг крайнего напряжения, когда еще не было ясно, в какую сторону склонится чаша весов, — и тут мистер Спидуэлл схватил сэра Патрика за руку.

— Приготовьтесь! — прошептал он. — Сейчас все кончится.

Не успел он произнести эти слова, как Деламейна качнуло в сторону. Тренер плеснул на него водой. Он собрал все свои силы, пробежал еще несколько шагов, его снова качнуло; он споткнулся, вскинул руку ко рту, испустив при этом хриплый вопль, словно дикое животное, вонзил зубы в собственную плоть — и рухнул на дорожку.

Поднялся невероятный галдеж. Выкрики, в которых слышалась тревога, перемешивались с победными возгласами — это ликовали сторонники Флитвуда, который, оставшись без конкурента, легко бежал навстречу триумфу. Толпа хлынула не только внутрь огороженной площадки, но и на дорожку. В этом хаосе упавшего Деламейна оттащили на траву, и им немедля занялись мистер Спидуэлл и доктор. В ту жуткую секунду, когда прославленный врач положил руку на сердце несчастного, мимо них пробежал Флитвуд — путь сквозь толпу ему расчистили друзья и полиция, — ему остался последний, шестнадцатый круг.