Кабинет диковин - Чайлд Линкольн

– Ошибки быть не может, сэр.

Рокер некоторое время внимательно смотрел в глаза неловко переминавшегося с ноги на ногу капитана. Ведь Кастер ждал поздравлений, а не допроса с пристрастием.

Комиссар склонился к Кастеру и, понизив голос до шепота, произнес, как показалось капитану, с угрозой:

– Кастер, молите Бога о том, чтобы вы оказались правы.

– Я прав, сэр.

Комиссар кивнул, и на его лице появилось выражение некоторого облегчения, смешанного с тревогой.

Кастер отступил назад, почтительно освобождая место мэру, помощникам мэра, Коллопи и комиссару. Толпа пребывала в напряженном ожидании, и казалось, что вся атмосфера перед музеем насыщена электричеством.

Мэр поднял руку, над толпой повисла тишина. Он даже не дал возможности своим помощникам представить себя, решив все взять в свои руки. Накануне выборов он не мог позволить себе поделиться хотя бы частицей славы.

– Леди и джентльмены, представители прессы, – начал мэр. – Мы произвели арест по делу серийного убийцы, получившего прозвище Хирург. Подозреваемым является Роджер Брисбейн, первый заместитель директора и генеральный советник Американского музея естественной истории.

Толпа разразилась коллективным вздохом. Хотя все присутствующие уже знали о Брисбейне, заявление мэра делало это известие официальным.

– Я хочу подчеркнуть, что в данный момент мистер Брисбейн считается невиновным, хотя улики против него являются весьма весомыми.

По толпе прокатился легкий шорох.

– Это дело занимало первое место в списке моих приоритетов как мэра. На расследование были брошены все имеющиеся в нашем распоряжении силы и ресурсы. В этой связи я прежде всего хочу выразить благодарность всем прекрасным офицерам департамента полиции Нью-Йорка, комиссару Рокеру и тем мужчинам и женщинам, которые трудятся в отделе расследования убийств. Но среди всех я хотел бы выделить капитана Шервуда Кастера. Насколько мне известно, капитан Кастер не только возглавлял расследование, но лично решил загадку. Я, так же как и многие из вас, потрясен тем неожиданным и трагическим оборотом, который приняло это дело. Многие из нас знакомы с мистером Брисбейном. Тем не менее комиссар заверил меня в не допускающих иного толкования терминах, что он именно тот человек, которого мы разыскивали. Я целиком полагаюсь на эти заверения.

Выдержав короткую паузу, мэр произнес:

– Мистер Коллопи хочет сказать несколько слов.

Услышав это объявление, Кастер напрягся. Директор наверняка встанет на защиту своего главного помощника, своей правой руки. Он поставит под сомнение деятельность полиции, метод расследования и бросит тень на него, Кастера.

Коллопи подошел к микрофону, прямой как палка, с руками, заложенными за спину. Говорил он спокойно и очень сдержанно.

– Во-первых, я хочу сказать, что разделяю благодарность мэра тем замечательным людям – мужчинам и женщинам, – которые трудятся в департаменте полиции, и комиссару Рокеру за их беззаветные усилия в расследовании трагического дела. Это весьма печальный день как для нашего музея, так и для меня лично. Я хочу принести мои самые искренние и глубокие извинения городу Нью-Йорку и тем семьям, члены которых стали жертвами гнусных действий пользовавшегося нашим полным доверием служащего музея.

Кастер слушал директора со все возрастающим облегчением. Босс Брисбейна практически бросал своего помощника на съедение волкам. Что ж, тем лучше. Капитан на миг ощутил нечто похожее на недовольство действиями Рокера. Как можно сомневаться в виновности Брисбейна, если в этом не сомневается сам босс преступника?

Коллопи отошел в сторону, а микрофоном снова завладел мэр.

– Теперь я готов ответить на ваши вопросы, – сказал он.

Толпа взорвалась ревом, в воздух взлетели сотни рук. Пресс-секретарь мэра выступила вперед, чтобы регулировать поток вопросов.

Кастер посмотрел на толпу журналистов, и перед его мысленным взором возник Смитбек. Капитана весьма радовало то, что он не увидел рожи этого мерзавца среди собравшихся.

Мэри Хилл ткнула в кого-то пальцем, и Кастер услыхал вопрос:

– Каковы его мотивы? Неужели он действительно хотел продлить себе жизнь?

– Я не могу позволить себе пускаться в рассуждения о мотивах преступника, – покачал головой мэр.

– У меня вопрос к капитану Кастеру! – выкрикнул кто-то. – Как вы узнали, что это Брисбейн? Вы поймали его с поличным?

Кастер выступил вперед, придав своему лицу выражение спокойной уверенности.

– Котелок, зонт и черный костюм, – произнес он со значением и, выдержав паузу, продолжил: – Так называемый Хирург, выходя на охоту, носил именно такой наряд. Я лично обнаружил эти предметы в кабинете мистера Брисбейна.

– Вам удалось обнаружить орудие убийства?

– Мы продолжаем обыскивать офис, а также направили группы для проведения обыска в городской квартире мистера Брисбейна и в его летнем доме на Лонг-Айленд, – добавил он важно. – В поисках участвует собака, натасканная на поиск трупов.

– Какую роль в расследовании сыграло ФБР? – спросил какой-то репортер телевидения.

– Никакую, – поспешно ответил комиссар. – Никакой роли не было. Вся работа была проведена городскими силами правопорядка. На ранних этапах расследования к нему на личной основе проявлял интерес один из агентов Бюро, но его версии не нашли подтверждения, и, насколько мне известно, от дальнейшего расследования он отошел.

– Еще один вопрос к капитану Кастеру. Как вы чувствуете себя, сэр, раскрыв самое крупное дело после дела «Сына Сэма»?

Это был небезызвестный ему Брайс Гарриман. Кастер мечтал о том, чтобы кто-нибудь задал ему именно этот вопрос. Этот парень снова пришел ему на выручку.

– Я всего лишь выполнял свой долг полицейского офицера, – ответил капитан, стараясь говорить как можно более равнодушно. – Не больше и не меньше.

С этими словами он с каменным лицом отошел от микрофона под мириады вспышек фотокамер.

Глава 14

Монстр, возникший в луче фонаря Норы, был настолько неожиданным и таким ужасным, что девушка инстинктивно отпрыгнула назад, выронила скальпель и побежала. Ей хотелось оказаться как можно дальше от этой страшной фигуры.

Но, добежав до двери, Нора остановилась. Человек – она решила, что это все-таки человек – ее не преследовал. Он брел словно зомби, не замечая ее присутствия. Дрожащей рукой девушка направила на него луч фонаря.

Одежда висела на чудовище клочьями, все тело было в царапинах и кровоточило. Создавалось впечатление, что оно было просто сильно расчесано. Кожа с черепа была содрана и свешивалась на лицо какими-то обрывками. Комья окровавленных волос были зажаты в скрюченных пальцах правой руки – руки, кожа которой была похожа на пересохший пергамент и завивалась стружками. Губы человека распухли настолько, что стали походить на багровые бананы, усеянные белыми струпьями. Из этих гротескных губ высовывался язык, потрескавшийся и почерневший. Из глубины горла существа доносилось бульканье, при каждой попытке вдохнуть или выдохнуть чудовищный язык начинал трястись. Через дыры в рубашке Нора увидела на груди и животе человека зловещие фурункулы, сочащиеся гнойной жидкостью. Под мышками несчастного виднелась россыпь фистул, похожих на мелкие красные ягоды, некоторые из которых распухали прямо на глазах. Одна из них лопнула, а остальные продолжали расти.

Но больше всего Нору ужасали его глаза. Один из них, набухший кровью, вдвое превосходил нормальные размеры и шаром выпирал из глазницы. Глаз беспорядочно вращался, но ничего не видел. Второй глаз, напротив, был темным, сморщенным и неподвижным. В глазнице он сидел глубоко и был едва заметен под бровью.

Нора всем телом содрогнулась от ужаса и отвращения. Перед ней, видимо, была одна из несчастных жертв Хирурга. Но что случилось с этим человеком? Через какие ужасные муки ему пришлось пройти?

Когда она, окаменев от ужаса, смотрела на несчастного, тот остановился и, кажется, впервые заметил ее присутствие. Человек вздернул голову и обратил на нее выпуклый глаз. Девушка напряглась, готовая обратиться в бегство. Но в этом не было необходимости. Существо затряслось всем телом с головы до пят, его голова упала на грудь, и оно возобновило свое движение в никуда.