Маска Ктулху - Август Дерлет

Разумеется, в первую очередь я занялся предметами декоративного искусства. Через четыре часа, в течение которых я старательно сортировал и раскладывал вещи, я пришел к выводу, что дед распределял их в соответствии с некоей тематикой. Я не великий знаток искусства аборигенов, но, к счастью, на всех экспонатах были этикетки с пояснениями.

Распределять вещи по группам было невероятно интересно. Их было двести семьдесят семь, учитывая несколько образцов, скорее напоминавших обломки, нежели цельные экспонаты. Двадцать пять предметов относились к искусству индейцев США, и еще примерно столько же — индейцев Канады и эскимосов. Несколько вещей принадлежали, несомненно, искусству индейцев майя; были и образцы древнеегипетского искусства. Около ста вещей происходили, скорее всего, из Центральной Африки, еще примерно два десятка — с Востока. Все остальные — а их было большинство — были привезены из южных районов Тихого океана — Полинезии, Микронезии, Меланезии и Австралии. Было в коллекции и полдюжины предметов, происхождение которых установить не удалось. При всем различии этих образцов, между ними просматривалось что-то общее, некая взаимосвязь, объединявшая, к примеру, резные фигурки с островов Океании и тотемы канадских индейцев. Дед об этой взаимосвязи, конечно же, знал, как выяснилось из его записей. К сожалению, мне так и не удалось определить исходные принципы, которыми руководствовался дед при составлении этой коллекции.

Вскоре я понял, что больше всего деда интересовало искусство народов Океании; с первого взгляда было видно, что для своей коллекции он отбирал не простые кустарные поделки, а нечто гораздо большее, но лишь в свете последующих событий я догадался об их истинном значении. Часть из них сразу привлекла мое внимание; я привожу их список вместе с дедушкиными пояснениями на этикетках:

1) Человеческая фигурка с птицей на голове. «Река Сепик, Новая Гвинея. Говорят, что есть обратный вариант, но его тщательно скрывают. В коллекции отсутствует».

2) Кусок плетеной ткани «тапа», острова Тонга. Рисунок: темно-зеленая звезда на коричневом фоне. «Первое изображение пятиконечной звезды, обнаруженное в этом регионе. Аналогов нет. Туземцы не могут объяснить значение рисунка; говорят, что он очень старый. Очевидно, здесь контакт давно утрачен и смысл символики забылся».

3) Бог рыбаков. «Острова Кука. Редко встречающееся изображение обычного рыбачьего каноэ. У бога отсутствует шея, искривлено туловище, вместо ног и/или рук — щупальца. Его имени туземцы не знают».

4) Вырезанная из камня фигурка — тики. «Маркизские острова. Голова лягушки и тело человека (предположительно). На пальцах перепонки? Туземцы ему не поклоняются, но побаиваются».

5) Маленькая головка. «Очевидно, миниатюрная копия каменных идолов со склона Рано-рараку. Типичная работа мастеров острова Пасхи. Найдена на Понапе. Туземцы называют ее “Старший Бог”».

6) Резная притолока. «Новая Зеландия, маори. Исключительная работа. Центральная фигура напоминает осьминога, но это не осьминог, а нечто среднее между рыбой, лягушкой, осьминогом и человеком».

7) Кусок дверной отделки (тале). «Новая Каледония. Обратить внимание: опять пятиконечная звезда!»

8) Фигурка предка. «Вырезана из ствола циатеи. Остров Амбрим, Новые Гебриды. Получеловек-полуамфибия. Если это действительно изображение предка, то налицо связь с культами, практикуемыми на Понапе и в Инсмуте. Упоминание имени Ктулху очень напугало владельца фигурки; почему, он и сам не знал».

9) Маска с бородой. «Амбрим. Интересно отметить: борода состоит не из волос, а из щупалец. Видел подобное на Каролинских островах, на реке Сепик в Новой Гвинее и на Маркизских островах; такая же маска продавалась в одной лавчонке в сингапурском порту. Не продавать!»

10) Деревянная фигурка. «Река Сепик. Обратить внимание: а) нос — щупальце, спускается до самого пояса; б) нижняя челюсть — еще одно щупальце, спускается до пупка. Непропорционально большая голова. Живая модель?»

11) Боевой щит. «Квинсленд. Сложный рисунок, состоящий из многочисленных переплетенных линий. Очевидно, это: а) некий подводный лабиринт; б) изображение сидящего на корточках антропоида, который находится в конце лабиринта. Щупальца?»

12) Подвеска из раковины. «Папуа. Аналогична номеру 11».

Итак, было очевидно, что мой дед подбирал работы с определенной целью, однако что это была за цель — показать ли искусство в его развитии или же отметить одну общую деталь, — сказать было трудно. Я склонялся к последнему варианту, поскольку среди разрозненных предметов неизвестного происхождения были две вещи, которым отводилось особое место в загадочных записках деда. Первая — это пятиконечная звезда, грубо вырезанная из какого-то серого камня; вторая — искусно сделанная фигурка высотой семь дюймов, изображавшая странное существо, какое может привидеться лишь в ночном кошмаре. Это было древнее чудовище, каким, судя по всему, его представляли себе туземцы, разумеется, давно вымершее, если даже когда-то оно и расхаживало по земле. Его контуры в общих чертах напоминали человеческие, но голова была как у осьминога, лицо представляло собой клубок щупалец, а тело было покрыто чешуей. На передних и задних лапах монстра виднелись большие когти, за спиной торчали два огромных крыла. Массивное тело сидящего на корточках чудовища излучало невероятную силу — и вместе с тем страшное, дикое, непреодолимое, разрушительное зло. Это впечатление усиливала слегка наклоненная вперед голова и подобранные, словно для броска, конечности. Эту фигурку дед снабдил не менее загадочной надписью: «К. или кто-то другой?» Я уже говорил, что не являюсь большим знатоком первобытного искусства, и все же моего образования достаточно, чтобы с уверенностью отрицать связь данного экспоната с какой-либо известной древней культурой.

Трудно сказать, в какой стране могли сделать подобную вещицу. Я попытался определить это сам, но ничего не добился. Общий вид фигурки указывал на то, что она очень древняя, возможно, такая древняя, что и представить себе нельзя, ибо зеленовато-черный материал, из которого она была сделана, имел вкрапления совершенно неизвестных мне геологических пород. Рассмотрев фигурку более внимательно, я увидел на ее подставке черточки, которые раньше принимал за царапины; приглядевшись, я распознал в них какие-то надписи иероглифами — ни в одном языке мира я не встречал ничего подобного.