Четвертый путь к сознанию - Георгий Иванович Гурджиев

новое видение, то с чувством, что требовало отказа от всего искусственного в пользу непосредственной и полной искренности, а временами с пробуждением и приведением в движение тела, которое должно было научиться свободно выполнять все, что от него требовалось.

Итак, что же было целью написания этой Третьей серии?

Роль, которую он ей предназначал, не может быть отделена от всего его метода учения. В какой-то определенный момент, когда он находил это необходимым, он просил читать вслух в его присутствии какую-то отдельную главу или место, при этом давая ученикам какие-то подсказки или образы, которые внезапно открывали им глаза на самих себя и свои внутренние противоречия.

Это был путь, который не изолировал их от жизни, но проходил через жизнь, путь, который принимал в расчет да и нет, противоположности, все противоречивые силы, путь, который создавал у них понимание необходимости борьбы за то, чтобы подняться выше битвы жизни, в то же время принимая участие в ней.

Человек подводился к некоему порогу, который ему надлежало перейти, и прежде всего он чувствовал, что от него требуется полная искренность. Это могло казаться трудным переходом, но то, что оставлялось позади, уже не имело прежней привлекательности. На фоне возникавших колебаний образ самого Гурджиева был мерой того, что необходимо давать и от чего необходимо отказаться, чтобы избежать неверного направления.

И это уже не было учением доктрины, но воплощенным действием знания.

Третья серия в том виде как она есть, неполная и незавершенная, открывает метод действия мастера – такого, который одним своим присутствием обязывает вас прийти к некоему окончательному решению, обязывает вас знать, чего вы хотите.

Перед смертью Гурджиев послал за мной, чтобы сказать, как он видел положение дел, и дать мне некоторые инструкции:

«Издавай тогда, когда будешь уверена, что время пришло. Издавай Первую и Вторую серии. Но самое главное, самое первое – это подготовить ядро людей, способных отвечать возникающим требованиям.

Пока не будет такого ядра, действие идей не пойдет дальше определенного порога. Это займет время… даже много времени.

Издавать Третью серию нет необходимости. Она была написана для другой цели. Тем не менее, если однажды ты придешь к убеждению, что ты должна это сделать, издай ее». Задача была для меня ясной: как только была издана Первая серия, было необходимо работать без передышки, чтобы сформировать ядро, способное, благодаря своему уровню объективности, преданности и требованиям, предъявляемым самому себе, поддерживать то движение, начало которому было положено.

ЖАННА ДЕ ЗАЛЬЦМАН

ПРОЛОГ

Я есть?.. Но куда исчезло то полное ощущение всего себя, прежде всегда бывшее во мне в такие же моменты само-исследования в процессе само-воспоминания…

Неужели эта внутренняя способность была приобретена мной – за счет всех видов само-отрицания и частого самостимулирования – только для того, чтобы теперь, когда ее влияние на мое Бытие стало более необходимым, чем воздух, она должна исчезнуть без следа?

Нет! Этого не может быть!.. Что-то здесь неправильно.

Если это правда, то тогда все в сфере разума – алогично.

Но во мне еще не атрофировалась способность к сознательной работе и намеренному страданию!..

Учитывая все прошлые события, я должен все еще быть.

Я хочу!.. и я буду!!

Кроме того, мое Бытие необходимо не только для моего личного эгоизма, но и для общего блага всего человечества.

Мое Бытие на самом деле необходимо всем людям; даже более необходимо им, чем их нынешнее благосостояние и счастье.

Я хочу еще быть… Я еще есть!

По непостижимым законам ассоциации человеческих мыслей, теперь, перед тем, как начать писать эту книгу, которая будет моей третьей – то есть моей инструктивной – серией писаний, и вообще моей последней книгой, в которой я хочу поделиться с другими созданиями нашего Общего Отца, подобными мне самому, почти всеми теми прежде неизвестными тайнами внутреннего мира человека, которые я случайно узнал, – мне снова пришло в голову то, цитировавшееся выше, само-убеждение, которое продолжалось во мне в некоем почти бредовом состоянии, имевшем место точно семь лет назад, и даже, как мне кажется, в этот самый час.

Этот фантастический монолог происходил во мне 6 ноября 1927 года, ранним утром в одном из монмартрских ночных кафе в Париже, когда, уже устав до изнеможения от моих «черных» мыслей, я решил пойти домой и там еще раз попробовать – удастся ли мне хотя бы немного поспать.

Хотя мое здоровье было, и тогда тоже, вообще плохое – в то утро я чувствовал себя особенно скверно.

Мое жалкое состояние было усугублено в то утро тем фактом, что в последние две или три недели я спал не более одного или двух часов в сутки, а в эту последнюю ночь не смог уснуть вовсе.

Основной причиной такой бессонницы и общего расстройства, в те дни уже чрезмерного, почти всех важных функций моего организма было непрерывное течение в моем сознании «тяжелых» мыслей относительно видимо неразрешимой ситуации, которая тогда неожиданно сложилась для меня.

Чтобы суметь объяснить, по крайней мере приблизительно, что это была за неразрешимая для меня ситуация, я должен сначала сказать следующее:

На протяжении более чем трех лет до этого я писал, почти день и ночь, постоянно подгоняя себя, книги, которые решил опубликовать.

Я сказал «постоянно подгоняя себя», потому что из-за последствий автомобильной аварии, которая произошла со мной как раз перед тем, как я начал писать эти книги, я был очень болен и слаб и поэтому, конечно, не был способен ни к какому активному действию.

И все же я не жалел себя и даже в таком состоянии продолжал очень тяжело работать, главным образом благодаря факторам, сформировавшим в моем сознании, в самом начале, следующее убеждение, принявшее характер idee fix.

Поскольку мне не удалось, когда я был в полноте своих сил и здоровья, на практике претворить в жизнь людей те благотворные истины, которые я осветил для них, то я должен, по крайней мере, любой ценой успеть до моей смерти сделать это в теории.

В процессе писания набросков, еще в первый год, различных фрагментов, предназначенных для публикации, я решил написать три серии книг.

Я решил содержанием первой серии книг добиться разрушения в сознании и чувствах людей глубоко укоренившихся убеждений, которые, по моему мнению, являются ложными и полностью противоречат реальности.

Содержанием второй серии книг доказать, что существуют другие способы восприятия реальности, и указать путь к ним.

Содержанием третьей серии книг поделиться возможностями, открытыми мною, прикосновения к реальности и, при большом желании, даже слияния с ней.

С такими намерениями