Одинокий Демон – 2. Студентус вульгарис. - Андрей Кощиенко

Из дворца нас выперли. Сначала меня, сразу после награждения, потом месяца через два – Стефи. Уж не знаю за что, может за компанию со мной, может, чашку не ту разбила, но приглашения ей приносить прекратили. И принц пропал. Ни ответа, ни привета. Даже писем нет. Искрящаяся до этого энергией и радовавшаяся жизни Стефания резко "сдала", посерев лицом и обзаведясь тёмными мешками под глазами. Сами же глаза приобрели выражение глаз несчастного бездомного спаниеля, разом лишившегося всего – коврика, миски, хозяина и ещё сотни всяких вещей, являвшихся собственно его жизнью. Аура её выглядела вообще потрясающе – сплошной свинцовый серый цвет, из-под которого, в какие-то дырки пробивается золотое сияние. Есть почти перестала, ноги еле таскала, по ночам, похоже, не спала, из учёбы "выпала" и являла собой живую иллюстрацию полнейшей апатии. Посмотрел я, посмотрел, на эти ужасы любви и как-то внезапно подумалось мне, что нужно с ней что-то делать. Похоже, что сама она, из этого "пике", не выйдет. По крайней мере, таких попыток я у неё не замечал. Нужно было её как-то "встряхнуть". Для начала я решил просто поговорить.

– А скажи мне, красавица, – вытащив вяло упирающуюся девушку "погулять" на перемене и уведя её подальше от посторонних глаз, – ты чего квёлая такая? Болит чего?

– Уку, – сделала отрицательную гримаску Стефи, пассивно пожав плечом, – ничего не болит.

– Брешешь, – уверенно ответил я, – болит!

– Что?

– Сердце. И душа.

Стефи опустила голову к дорожке и принялась, молча, на каждом шаге поддавать ногою попадающиеся прошлогодние листья.

– Ну и что? – наконец тихо сказала она, не поднимая головы, – кому это интересно?

– Ну, интересного в этом действительно ничего нет. Ходишь – глаза ввалились, серая вся и ноги еле таскаешь. Совершенно ничего интересного! Мочалка – мочалкой.

– Как хочу, так и хожу.

– Нда? Слушай, когда ты в принца влюблялась, ты что, на такой вариант не рассчитывала?

– Не твоё дело!

– Ой, глядите! Сосиска ожила! Стоило только ненаглядного вспомнить!

– Не смей! Не смей так говорить! Слышишь, ты!

Стефи резко развернулась ко мне сжав кулачки.

– Кто? Ну, кто?

– Чурбан бесчувственный! Сюзанна вся испереживалась, а ему всё равно! Эгоист!

– Лучше быть бесчувственным, чем ползать по университету на полусогнутых как ты! Посмотри, в кого ты превратилась! В гроб краше кладут!

– А ну, пусти!

Стефи попыталась прорваться мимо меня, назад, к корпусам, но это ей не удалось. Я сгрёб её в охапку и крепко прижал к себе.

– Пууусти! – забилась в моих руках Стефания, что есть силы упираясь мне в грудь лодонями.

– Куда же ты собралась от своего единственного друга?

– Ты мне не друг! – запальчиво произнесла Стефи, продолжая безуспешно бороться со мной.

– С чего это вдруг я им перестал быть?

– Ты бесчувственный, эгоистичный, самовлюблённый! Ты любишь только себя! Ты ничего не понимаешь! Пусссти, я сказала!

Стефания "закусила удила" и боролась со мной так, словно я был главным препятствием между ней и её любовью. Поняв, что у неё истерика, я, не задумываясь, "вмазал" ей "шок любви".

– Ай! – тонко вскрикнула она, и, обмякнув в моих руках, начала падать на дорожку.

Я подхватил на руки "отключившуюся" девушку и потащил до ближайшей скамейки. А что было делать? На Земле я читал статью – отчет одного из исследований головного мозга низших. В ней трактовались полученные результаты зафиксированных излучений коры при различных эмоциональных состояниях. Депрессия, радость, влюблённость… Короче – вся суть явления, в различных степенях возбуждения разных участков. Для того, что бы перебить депрессию, нужно сильнее возбудить какой-нибудь другой участок мозга, и его владелец будет мучиться уже не от неё, а от чего-нибудь другого…

Исследователи даже провели несколько экспериментов для подтверждения сделанных ими выводов. Они внезапно пугали испытуемых, надеясь сильной эмоцией "переключить" состояние их мозга. Ну, у них так себе получилось… не очень. Кому помогло, кому нет. Страх это конечно хорошо, но их "страх", против моего "шока", он так… Грелка против Тузика. Так что истерика должна была наверняка прекратиться. И я не ошибся. Через пару минут, когда усаженная мною себе на колени Стефи, медленно открыла глаза, от истерики не осталась и следа.

– Привет, – тихо сказал я, близко глядя в её затянутые поволокой глаза.

– Что… это было? – слабым голосом пролепетала она, лёжа головой на моём плече и похоже, не понимая, где и что она.

– Суперуспокоялка. Но давай об этом после. А сейчас, красавица, когда ты успокоилась, я хочу, что бы ты рассказала мне, что с тобой случилось. Я готов выслушать тебя самым внимательным образом. Поведай мне свои печали… друг мой…

Секунду она, молча, смотрела в мои глаза. Внезапно её подбородок задрожал, а глаза разом заполнились слезами.

– Он меня… не любит… – кривя губы, прошептала Стефи, и рывком повернув голову, уткнулась в меня лицом, отчаянно зарыдав.

Блиииин…! Картина маслом – Повелительница Тьмы рыдает на груди своего темного товарища! Ужас. Просто ужас. Кто увидит – глазам не поверит. Но славу Сихоту, рядом никого вроде нет…

Подождав, пока у Стефании кончатся слезы, и она прекратит окроплять ими мою грудь, я приступил к расспросам. Оказалось, что Диний внезапно перестал приглашать её во дворец и вообще перестал "выходить на связь". Стефания попыталась объяснить себе причину, но из всего многообразия разумных объяснений выбрала самый худший вариант – он её бросил.

– А скажи мне, о мокроглазая, ты уже спала с ним?

– Ты что! Как ты можешь так думать! – возмущённо выпрямила она спину, – да ты…

– Всё, я понял! – перебил её я, поднеся свои пальцы почти к её губам, прерывая поток слов, – без подробностей. Целовались?

– Два раза… – смутилась Стефи и потупилась.

Хм…Ну, принц на Казонову не тянет. Тем более, что дальше поцелуев он не продвинулся. Рано ещё "линять". Наверное у него проблемы с СБ и с родителями… И я кажется даже знаю, с кого эти проблемы начались… Мда. Но виноватым отнюдь себя не считаю. Если они дураки, то я-то тут причем? Щас, эту немного в себя приведу, и пусть дальше идут своей судьбой сами, без меня…

– Я думаю, что в действительности всё дело в том, что ты следуешь неверному посылу, – сказал я.

– В смысле? – подняла она лицо, со следами слёз.

– Ты исходишь из того, что в ваших отношениях двое. Ты и он. Но это неправильно. В ваших отношениях всегда будет третья…

– Кто? – прищурила промокшие ресницы Стефи, уставясь мне в глаза.

– Империя. Диний принц. И что бы ты там себе не воображала, вас всегда будет у него двое – ты и Империя. Он связан долгом. С чего ты взяла, что он тебя бросил? Он тебе это сказал? Нет. Ну а чё ты тогда рыдаешь? Наверняка он решает сейчас государственные проблемы… Связалась с императорской семьёй – терпи!