Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал - Владимир Геннадьевич Поселягин

– А, вон вы о чём, а я уж об этом забыть успел. Время у нас есть, я так понимаю?

– Пока есть.

– Тогда я в баньку, а то от меня машинным маслом несёт, горючим и остальными жидкостями.

– Это можно.

В это время к нам подкатила на велосипеде Марина, с интересом рассматривая машину и военного. Вот соседи особого любопытства не проявляли, уже привыкли, что у нашего двора постоянно какие-то дела творятся.

– Здрасьте, – кивнула та старлею и внимательно посмотрела на меня. – Ты надолго?

– До ужина не ждите, думаю, даже позже буду.

– Хорошо.

Сегодня выходной день, воскресенье, мы не учились, да и малые все тут были. В отличие промышленных предприятий нас не переводили на постоянную учёбу, отменяя выходные, всё по старым довоенным срокам, разве что классы уплотнили. К нам вон ещё двух новичков втиснули. За некоторыми партами по трое сидели.

Сбегав в баню, она хоть и не топлена, но мыться можно, не так холодно, привёл себя в порядок. Потом собрался, оделся и, забрав конспекты, которые я вечерами писал, не забыв гитару, направился к месту дислокации батальона. Добрались нормально, пока ехали, я бездумно смотрел в окно на дома, улицы, прохожих, мысленно настраивая себя на общение с бойцами и командиром батальона. К моему удивлению привезли меня на территорию какого-то завода – как-то потерялся, пока ехали, и не сразу сообразил, что и где. Оказалось, тут выпускали наши грузовики, что шофёры в войсках ласково «Захаром» прозвали. В большом цеху народу хватало, тут были не только военные, но и многие гражданские, видимо работники завода. Чуть позже я понял, что часть этих гражданских как раз из личного состава батальона, им форму пока ещё не выдали, наверняка в наличии не было, шьют.

Когда меня представили, – а оборудовано всё было хорошо, даже микрофон стоял, наверное, местные электрики постарались, – я прошёл на возвышение и спокойно сказал:

– Здравствуйте, товарищи!

Дождавшись, когда шум приветствия стихнет, добавил:

– Я понимаю, что у вас есть множество вопросов на разные темы, но давайте их оставим на конец лекции. Сегодняшняя тема – это новейшие методики современной войны. Когда изучим эту тему, вернёмся к вопросам. Советую вам на листках написать вопросы и передать их мне, я буду озвучивать и отвечать. Намекну, что вопросы, написанные на масле, намазанном на хлеб и покрытом сверху кружочками колбасы, будут рассматриваться в первую очередь.

Переждав, когда в цехе стихнет смех, я поправил конспекты, что лежали передо мной, и, осмотрев собравшихся, начал говорить:

– Не нужно думать, что я вот такой специалист. Нет, я передаю вам то, что слышал от фронтовиков, делюсь их опытом, полученным с боями, потерями и поражениями. Я методист, что, изучив тот опыт, который получили фронтовики, подготовил на его основе учебный материал. Вы бы и сами его легко могли получить, посетив госпитали и пообщавшись с ранеными, но не думаю, что такая простая мысль кому-то пришла в голову. А ведь можно обобщить этот опыт и распространить его по войскам в виде инструкций и методичек, что заметно снизит потери. Ладно, начнём. Сразу скажу, чтобы отпали сомнения, современные методики войны базируются на плотном взаимодействии разных родов войск, что германцы блестяще и демонстрируют. Я их не хвалю, просто говорю: они враги, но и у них есть чему поучиться. Начнём с взаимодействия стрелкового батальона и артиллерии, что для вас, кстати говоря, вполне актуально. Советую записывать, эту аналитическую выкладку мне дал полковник артиллерии, так что я знаю, о чём говорю. Первый параграф: взаимодействие с противотанковой батареей, что обычно приписана к батальону. Как не допустить скорой потери батареи и сохранить её для следующих боёв. Ведь обычно потери среди противотанкистов в первом же бою существенные, второй бой переживают единицы, и остаётся пехота одна с голой задницей против танков. Как этого не допустить? Объяснение простое, постоянная смена позиций: пока три орудия меняют позиции, а запасных должно быть подготовлено много, четвёртое стреляет. Это если батарея четырёхорудийная, что бывает не всегда. Никогда не стрелять с одного места, после каждого боя, через силу, даже если их не останется, готовить запасные позиции. Можно привлекать для этого пехоту…

Говорил я долго, изредка прерываясь, чтобы попить воды, горло пересыхало… Не сразу, но я вдруг заметил Сталина, он сидел в стороне за спинами командиров и внимательно слушал. Я бы его и не заметил, маскировался хорошо, но его Поскрёбышев выдал блеском лысины. Присмотрелся, узнал и кивнул, здороваясь, получив в ответ такой же кивок. Дальше я на этого важного гостя внимания не обращал. Лишь раз охрана у них дернулась, когда я достал учебное пособие, «лимонку», примотанную к палке, заготовку для растяжки, и в течение получаса показывал разные способы применения таких минных ловушек. Заканчивал с одной темой и переходил к другой. Под конец, когда, как и обещал, начал отвечать на вопросы, отметил, что Сталин успел исчезнуть, как и когда – я так и не заметил. А гранату у меня всё-таки отобрали и не вернули.

Когда мы ехали обратно, ещё было светло, хотя до наступления темноты осталось меньше часа. Хорошо пообщались. Меня ведь в обед забрали из дома, и хотя банкет был, где я исполнил несколько песен, нормально поесть всё же не смог. При этом, как ни странно, встречей довольными остались все, как я, так и все слушатели. Вот и сейчас у меня шёл отходняк, я не реагировал на внешние раздражители, весь на лекции выложился, поэтому и не общался со словоохотливым водителем, что отвозил меня обратно, рядом сидел всё тот же командир, оказавшийся адъютантом командира батальона.

– А ну тормозни, – встрепенулся я, пристально рассматривая в толпе прохожих. Все с работы шли, некоторые просто гуляли, поэтому людей – многие в военной форме – было много.

– Что случилось? – поинтересовался адъютант, оборачиваясь, я сзади сидел, как король.

Водитель уже припарковался, так что говорил я спокойно, ну почти, голос слегка от волнения подрагивал.

– Помните, я рассказывал о диверсантах, что выслеживал под Москвой, да упустил, но на другую группу вывел комендантскую роту? Как пример ставил?

– Помню, пять девчат они зарезали и водителя.

– Там лейтенант был, я уверен, что он из наших, вырос в Союзе.

– И что?

– Вот там видишь летчика, что лыбится с двумя девицами? Это он.

– То есть это тот самый диверсант?! – сразу же взревел старлей, лапая кобуру на боку. Да и водитель тоже насторожился.

– Не дёргайтесь, а то внимание привлечёте.