Выстрелы с той стороны - Александр Ян

Это не синдром усталости, мальчик. Это посттравматическая депрессия. Что-то у вас там вышло. Или были потери. Уже после Вик… Сброс.

— Не буду, — сказала Алекто, — обращать внимание.

Антон закончил первым — он читал по вертикали, прихватывая глазами сразу всю строчку. Время было — хорошо за полночь.

С ума сойти, подумал он, глядя в окно на бархатное, серебром усыпанное южное небо. Всего четыре месяца назад я сидел в Воронеже как мышь под метлой. И вот теперь я в Ниме и собираюсь строить подпольную организацию. C нуля. Нет, не с нуля. Я учился у Хеллбоя, ограбил мафию и убил человека. Я совершил ошибку, определяя свое место — и из-за этого погибли люди. Я больше не хочу ошибаться. Через полторы недели мне исполнится шестнадцать лет, это много.

Антон покосился на Энея и увидел, что тот не читает. Уперся глазами в одну строчку и тупо смотрит, словно в каталепсию впал. Такое с ним часто случалось после Копенгагена.

— Кэп, — окликнул его Антон.

— М-м? — Андрей вышел из оцепенения. — Ты уже дочитал?

— Ага. А вы как продвинулись?

— Зі страшенним рипінням[42], — Андрей вздохнул. — Мне тяжело через его брачные заморочки продираться, Тоха. Даже смешно. Я куски про подполье выковыриваю как изюм из булки. А остальное… не могу.

Он осторожно положил планшетку на стол — было видно, что первый свой порыв, запустить ею в стену, он подавил.

— Он или не натрахался за свою жизнь, или полный идиот. Человеку не нужны эти… многозарядные гаремы… Человеку нужен… один человек. «Ликвиднуть»… руки бы отбил за это словечко.

— Человеку, — голос фурии был свеж и чист, будто она не висела пятый час над штабными данными, — бывают нужны самые разнообразные вещи. У того же господина Магида в женах две сестры, от обеих дети. Два месяца назад он взял в дом жену покойного брата. И очень, знаете ли, неплохо у них обстоят дела.

Антон хотел было возразить — но тут получил очередной бронебойный взгляд, и понял, что Алекто всё заметила и сейчас пытается Энея отвлечь.

— А Хайнлайн был счастливо женат. Он просто экспериментировал со всем, что подвернётся. За что я лично ему признательна. Будем спать или разговаривать?

— Разговаривать. Главное я прочёл, остальное нам, как я понимаю, не интересно.

— А ваши товарищи? Или в вопросе обсуждения политики организации они права голоса не имеют?

— Имеют, — Эней опустил глаза. — Извините, ребята. Я просто думал, что читаю медленнее всех.

— Ну, ты правильно думал, — капеллан тоже поднял голову от планшетки. — Как организация работает, прочитали все, а их кодексы о семье нам и в самом деле копировать не нужно. У меня только один вопрос, Елизавета Павловна: у них там все было завязано на компьютер. Чудо-юдо мудрачок. У нас его в наличии не имеется.

— Компьютер был чудом на их стороне. Сама модель работала бы и без него. Медленнее, хуже. Мы будем уязвимей, чем они — нам негде взять непробиваемую систему связи. Нам придется иметь дело с распределенной базой данных, и какие-то живые люди должны будут знать — в любой момент времени — как до нее добраться. Соответственно, шансов на провал будет больше, но они никак не равны единице. И в некотором смысле компьютер у нас есть.

— Вы говорите о себе?

— Анекдотов я не сочиняю. И происхожу, вероятно, от модели «Ниро Вульф», а не от модели «Холмс». Но административную часть я могу взять на себя.

— Вы — и есть та самая одна кандидатура, которую вы увидели сразу? — спросил Игорь.

— Нет. Администратору не обязательно состоять в штабе. Кандидатура — вот, — императорский перст, казалось, пустил через всю комнату невидимый лучик, который уперся в Энея.

— Почему? — спросил Эней.

— Потому что любой организации нужен… постоянно действующий мотор.

— Из меня сейчас мотор — как из дерьма пуля. Я два раза принимал решения навскидку — и оба раза наломал таких дров, что… Мне долг и вера запрещают глотнуть иглопатрон от головной боли… или бежать туда, где другие мне пропишут. Тем и жив.

— Я очень рада, — холодно сказала Алекто, — что долг и вера вам запрещают. Потому что мне было бы обидно в самом начале оказаться без командира боевой. Итак, я выдвигаю кандидатуру Андрея — как его фамилия?

— Настоящая — Витер, — улыбнулся данпил. — Это «ветер» по-украински.

— Андрея Витра, псевдо Эней, на должность командира боевой. Кто «за»?

— Самоотвод, — выдохнул Эней.

— Мы тут обсуждали возможность самоотвода? — Алекто обвела присутствующих глазами. — По-моему, нет.

— Не обсуждали, — прогудел Костя.

— Ни словечка, — ехидно улыбнулся Антон.

— Я… некомпетентен, — беспомощно сказал Эней.

— Посмотрим, — Алекто вперилась в планшетку. — Оставшись в одиночку на чужой территории, без поддержки организации…

— Раненым, — подсказал Игорь.

— Раненым, — кивнула Алекто. — Вы сумели собрать боеспособную группу, которая провела эффективное расследование ряда случаев сотрудничества руководителей подполья и СБ. Группа добыла ценные сведения и выбила самую опасную из проваленных секций — это я о руководстве боевой. И после этого говорите о некомпетентности?

— Мне повезло. А там, где не везло, все горело. — Эней начал злиться. — Вы, уроды, что вы человеку мозги пудрите? Всё же было случайно! Игорь! Ну расскажи по правде, как ты меня встретил и почему! И как Антон к нам прицепился!

— Кхм, — громко прокашлялся Костя. Эней ударил кулаком в ладонь.

— Ну ладно. Ну пусть будет Божий промысел. Надеяться на него я могу. А закладываться — нет. Для Алекто это ведь всё равно набор случайностей!

— Извини, а что ты меня не убил — это тоже случайность? — Игорь подался вперед. — Или твой собственный выбор?

— И что ты меня решил подключить к расследованию? — вскочил Антон.

— А меня взять в капелланы, когда я попросился? — добавил Костя. — Нет, командир, похоже, от повышения тебе не отделаться.

— Я напартачил, — отчаянно сказал Андрей. — Ростбиф просил меня не мстить, не заканчивать операцию — а я полез… и меня подстрелили. И… сто раз всё могло накрыться из-за моей глупости.

— Но ведь в конечном счете всё вышло правильно, — тихо, но почему-то очень… громко, как шёпот в пустом соборе, получилось у Игоря. — Андрей, в конечном-то счёте мы там, где мы есть.

— Да, — губы Энея дёрнулись. — И Десперадо с Мэй там, где они есть.

— В Божьих руках? — приподнял брови Костя. — Так это результат для всех нас определенный. Что за мандраж?

— Да какой мандраж, вы Гамбург вспомните…

— И кто бы действовал лучше — с теми же данными на руках?