Пещера Черного Льда - Джулия Джонс

— Чего ты, Сухой, — спросил вождь с угрюмой усмешкой, — боишься, что я попаду в Баннен раньше тебя?

— Нет, просто опасаюсь засады.

— Ты осторожен, как всегда.

— Ты хочешь сказать, что сам не подумал об этом?

Вайло этого сказать не хотел. Засада всегда возможна.

— Тут до самого Баннена местность открытая, и мы будем там до того, как луна достигнет зенита.

— Отсюда рукой подать до Гнаша, Скарпа, Дрегга... даже до Ганмиддиша. Эти мелкие кланы сидят тесно, как горошины в стручке.

Вайло слегка придержал коня, зная, что с Сухой Коркой лучше не спорить. Уже темнело, и солнце опускалось за край красного неба. Угасающий ветер нес с севера запах замерзших озер, ледяных полей и ледников. Ожившая память о былом воскрешала былые желания. Глядя в наползающий мрак, Вайло сказал:

— Порой мне хочется просто взять и уехать, Сухой. Уехать на север и больше не возвращаться.

— Куда — к Увечным?

— Неплохо бы, — засмеялся Вайло. — Мальчишкой я постоянно об этом думал. Объезжать Пустые Земли и Глушь, когда за спиной ревет буря, Огни Богов светят в лицо и мерзлота гудит под ногами.

— А у тебя отморожены оба уха, половина пальцев и нос.

И то верно. Увечные — это бездомный, безымянный клан, блуждающий по дальним пределам Пустых Земель. Говорят, что невредимых у них нет — ни мужчин, ни женщин, — у всех что-нибудь да отморожено. Говорят также, что Увечные появились в тот самый год, когда Дхун стер клан Морро с лица земли, и что легко проследить их родство с Погибшим Кланом. Вайло не знал, правда это или нет. Ребенком он много раз порывался сбежать к ним на север. Он был нежеланным для отца бастардом, а между тем все знали, что Увечные охотно принимают к себе предателей, изгнанников и бастардов.

— Дальше будем двигаться шагом, — сказал Вайло.

Две тысячи человек придержали коней по приказу Сухой Кости, и Клафф, всегда чувствовавший себя неловко во главе дружины, вернулся назад.

Вайло, поначалу державший на юг, свернул на запад, как того требовала местность. Взошел месяц, и снег засеребрился. Вайло удерживал свои мысли в настоящем, твердо решив не думать о той другой ночи, когда он ехал по такой же сверкающей белизне.

Северо-восточная граница Баннена обозначалась гигантским поясом черных елей, каждая с тридцать человек вышиной. Здесь были ручьи, которые следовало перейти вброд, остатки ледника, которые следовало обогнуть, и руины из бледного камня, которых боялись лошади. Приближаясь к утесам, преграждающим путь к дому Баннена, Вайло выслал вперед шестерых разведчиков.

Из них вернулся только один.

Разведчик, маленький рыжий лучник из Броддика, получил в плечо арбалетную стрелу, с легкостью пробившую вареную кожу рукава. Вайло приказал всем остановиться. Его сыновья, командиры и воеводы вассальных кланов собрались в круг около лучника.

— Они нас ждали, — заявил тот, не сходя с коня. — И там не одни только баннены.

— Каудо! — крикнул Собачий Вождь, вызывая бладдийского лекаря. — Займись этим человеком. Кто еще там присутствует и в каком числе? — спросил он лучника.

Лучник, мертвенно-бледный, тяжело сглотнул.

— Я видел дхунитов... не знаю, сколько их. Они затаились под утесом, тихо, как мертвые. С копьями. — Он скривился, когда лекарь потянул его из седла. — А черноградский лучник...

— Черноградский?! — Это слово выпало из уст Вайло, как льдина. Тишина ширилась, охватывая все две тысячи человек, замерших и сдерживающих дыхание. Теперь уже не имело значения, откуда взялась эта засада и кто из сторонников Бладда сообщил Баннену о грядущем походе. Важно было только одно: что там, в долине, стоят черноградцы.

Каудо Соленый, погрузив пальцы в рану, переломил стрелу у основания с тошнотворным хрустом. Раненый покачнулся, но Каудо удержал его. Вайло не мог оторвать глаз от кровавой струи, черной и блестящей в лунном свете.

— Сколько черноградцев ты видел? — спросил он чужим голосом.

— Немного, сотни две. В основном там Баннен и Дхун.

Каудо поднес флягу к губам раненого, но тот отстранил ее.

— Они заняли выгодную позицию в горле долины, вдоль склона, за домом Баннена. Держат все высоты, кроме самого утеса. Нам, чтобы добраться до них, придется ехать по узкому коридору.

— Ты выпей, — кивнув, промолвил Собачий Вождь. Каудо уже держал в руке серебряный нож, и Вайло знал, что он готовится удалить наконечник стрелы.

— Надо поворачивать назад, — каким-то незнакомым голосом сказал Сухая Кость. — Мы не знаем, сколько их там. Они хорошо закрепились, местность им знакома, и их кони не ехали пять часов кряду.

— Мы не станем поворачивать, бастард, — прошипел Пенго Бладд. — В той долине Черный Град, и мне наплевать, какая у них позиция, хотя бы они занимали всю землю отсюда до Ночного моря. Я готов пройти сквозь огонь и лед, лишь бы раздробить своим молотом один-единственный градский череп.

На лице Клаффа не дрогнул ни один мускул, но Вайло увидел в его глазах гнев — только он, возможно, и заметил это среди двухтысячного войска.

— Мы можем разделиться. — Траго подъехал поближе, шурша цепями молотобойца. — И подойти к утесу с двух сторон под прикрытием броддийских лучников.

Пенго торопливо кивнул, и черная коса сползла с его шлема.

— А копейщики тем временем нападут на них сзади.

— Верно, — согласился воевода из Полу-Бладда, — а другой отряд с копьями вышлем на запад.

— Еще двести человек оставим в запасе и...

— Хватит! — рявкнул Собачий Вождь. — Нечего кромсать свои силы, точно свиную ногу за столом. Мы Бладд и его сторонники, избранники Каменных Богов, и не станем праздновать труса ни в этом бою, ни в любом ином. Ты, Пенго, возьмешь сотню человек, не больше, и станешь на лигу южнее банненского дома, чтобы прикрыть наш отход в случае надобности.

— Ты сказал, что мы не будем праздновать труса, — проворчал Пенго, — и тут же говоришь об отходе.

— Одно дело — действовать храбро, и совсем другое — лезть на рожон. Это дело опасное. Слишком многого мы не знаем, как верно сказал Клафф Сухая Кость. Я не поведу людей в бой без уверенности, что смогу отойти, если что. — Говоря это, Вайло ни на минуту не забывал о Сухой Кости, который сидел на коне по ту сторону круга и смотрел на него голубыми сулльскими глазами. «Я знаю, что ты прав, Сухой, — хотелось сказать вождю. — Это неразумно, но порой нам приходится повиноваться ярости, а не мудрости. Будь ты чистокровным кланником, ты бы об этом знал. Но ты другой, и я ценю тебя как раз за это». Вместо этого Вайло сказал: — Сухой, мне понадобишься ты и твои мечники.

Сухая Кость кивнул. Вайло вынужден был довольствоваться этим — на большее времени не было. Пока Каудо Соленый делал крестообразный надрез на руке лучника, чтобы рану легче было зашивать, Собачий Вождь со своими военачальниками выработал порядок действий. Они решили проехать лишних десять лиг и подойти к долине с запада, а не с юго-востока, как ожидал враг, нанести удар и отступить к югу, где займет позицию Пенго.