Темный янтарь-2 - Юрий Павлович Валин

«Виллис» – серый от пыли, с большой фанерной «заплаткой» на кузове – резко свернул, поднял брызги воды из лужи, не снижая скорости, понесся по более узкой проселочной дороге. Поворот был так себе, лес вплотную подступает, вчера тут связную машину обстреляли. Сейчас вроде обошлось. Но расслабляться не нужно: недавно освобожденная территория, она такая, совсем нескучная, с сюрпризами.

Капитан Васюк, придерживая автомат на коленях, стряхнул капли с мятого погона. Что-то совсем замурзались в последнее время.

— А я говорил – «на броне» нужно ехать, – занудил Янис, энергично крутя руль.

— Кто знал, что дождь будет, – вздохнул лейтенант Сева, сидевший сзади с пулеметом – МГ не сводил подпрыгивающего рыла с опушки. Ну, Севку ухабами не проймешь – бьет точно, талант пулеметный у человека.

— Вкатывать в штаб корпуса на броне – невоспитанно. Сразу подумают, что мы трусливые и, главное, что у нас бронетранспортеров пруд пруди, – сказал капитан.

Подчиненные дружно хмыкнули, хотя насчет «пруд пруди» товарищ Васюк был прав. Странная штука эти бронетранспортеры, вечно их нехватка и вечно невзначай «временно» отобрать норовят. Про трусость, конечно, наоборот – это вряд ли подумают. Иначе бы и не вызывали.

Намечалась новая совместная операция. Как обычно, «срочно и секретно». Именно поэтому невзрачную полевую сумку товарища капитана нужно довезти в исправности, чтобы никому «лесному» не досталась. Карта там с намеком, собственно, это всем рабочим военным картам свойственно. Ничего, довезем себя и карту, подумаем.

«Думайте, только быстро. Иначе затея смысл потеряет» – сказали в штабе корпуса, где было много и начальников свыше.

Даже комфронта увидели, пусть и мельком. Генерал произвел большое впечатление на повидавшего многое товарища Васюка. Комфронта ведь 1907 года рождения, всего 37 лет[1], а каков авторитет на фронте и вообще! Как тут не задумаешься? Есть, есть куда расти, имеется временной резерв у Сергея Аркадьевича.

Знал Серега, что генерал из него самого выйдет не совсем правильный. За последние месяцы специфика выполняемых задач оставила отчетливый след. Собственно, только след и остался, поскольку звания и награды где-то поотстали. Безусловно, найдутся, но попозже. Так-то есть, что вспомнить…

Шло лето, тяжелое, наступательное. Колесила, рассыпаясь на взводы и вновь собираясь воедино, автогруппа. Срочное разминирование и предотвращение подрывов важных объектов, помощь оперативникам СМЕРШа, резерв при действиях штатных штурмовых групп, и много чего еще.… А то и мост разбомбленный отремонтировали, а что делать – не успели саперы, а автогруппа рядом – вспомнили саперы былую специальность, руки-то топоров не забыли. Руководил товарищ гвардии капитан переправой, проявлял комендантские способности, орал на водителей и офицеров, не особо считаясь со званиями. Поскольку для дела нужно, и не стоит наезжать и «на горло брать» – вот стоит броневик с обязывающей буквой «Л», присматривает пулеметным рыльцем, тут, товарищи, нужно себя прилично вести.

Потом был Вильно[2]. Серьезное дело. Перед операцией приезжал инструктировать и проверять лично генерал Попутный – человек многознающий, проницательный, вставший во главе нового отдельного Управления. Говорили, что раньше он лично за линией фронта занимался агентурно-диверсионной работой – и в это можно было поверить. А уж в Польше, Пруссии или вообще Манчжурии то было, вопрос излишний, пусть над тем дурачки гадают, товарищ Васюк слишком опытный офицер, чтоб совершенно ненужные загадки разгадывать.

Осмотрел генерал Попутный автоотряд, сказал несколько вдохновляющих слов построенному личному составу – кратких, но доходчивых, не для проформы. Пошутил удачно, отпустил бойцов отдыхать. Начали совещание – всё быстро, без раскачки. Генерал вел себя спокойно, не нагнетал, но капитану Васюку приходилось сдерживать себя, дабы не рапортовать в полный глас, как на строевом смотре. Генерала Серега видел впервые, но ориентировался на полковника Запруженко – а старый знакомый был сосредоточен целиком и полностью.

Совещание оказалось коротким – генерал, этакий обманчиво «домашне-юморной», ставил задачи удивительно четко и ясно. Уточнение рабочих деталей, естественно, отложили на «по мере поступлении».

…— Вот и хорошо. О важности задания, о мерах поощрительного характера и наоборот напоминать, полагаю, нет смысла?

— Так точно, осознаем! – хором заверили немногочисленные присутствующие.

— Замечательно, – генерал заулыбался еще добродушнее. – Товарищ капитан, у тебя там самовар мелькал? Десять минут на чаепитие, и двинемся мы обратно. В гостях, как говорится, хорошо, а дома проблем несчитано. За чаем прошу вопросы, дополнения и предложения.

Серега выскочил за дверь.

— Что с чаем?

— Готово! – отрядный старшина, Янис, и командир взвода обеспечения колдовали у прибора особой важности.

— Заноси! Меда не надо, не тот момент, поприлипнем. Лаконичнее, только сахар и лимон. И где моя папка?!

Самовар мгновенно оказался в совещательной комнате. Стаканов с подстаканниками имелось только два, но генерал демократично потыкал пальцем в кружки:

— Вот, давайте мне вот ту кружечку. Боевая, симпатичная.

— Виноваты, товарищ генерал, бьется стекло в наших переездах.

— Ничего, простим. Главное, сами не бьетесь, необходимое дело делаете. Обращают «наверху» внимание, что у тебя, капитан, потерь не так много. Удивительно при ваших тяжелых минно-штурмовых задачах.

— Уделяем повышенное внимание именно штурмовой подготовке, товарищ генерал.

— Капитан Васюк серьезную статью написал по анализу штурмовых действий в Великих Луках – удачно намекнул полковник Запруженко.

— Надо же, значит, не чужд капитан научной работе? – удивился генерал. – Очень хорошо. Подумаем, как внедрить и расширить опыт действий вашего отдельного отряда, крепко подумаем.

— Товарищ генерал, как раз по этому поводу есть просьба. Вернее, предложение, – рискнул Серега.

Невыразительные глазки генерала чуть прищурились:

— Ловишь момент, капитан. Тоже верно. Что там у тебя?

— За последние полгода название отряда менялось трижды. Понимаем, что мы отдельные и не очень штатные. Но ведь документацию все время приходится переделывать. А у меня один-единственный писарь по штату. Разрешите предложить название отряда, для окончательной фиксации, так сказать, – капитан Васюк извлек из папки листок с не очень-то пространными машинописными строками.

— Ну-ка… – генерал с интересом глянул.

Полковник Запруженко, едва глянув на аббревиатуру, сделал страшные глаза. Серега ответил печальным взглядом мученика – пусть генерал ругается, но рискнуть необходимо.

— Легкая инженерно-десантная автогруппа, – вслух продекламировал генерал. – Что-то не совсем точно сокращаешь термины, капитан. Хотя по сути, довольно верно, с должной долей конспиративной уклончивости. ЛИнДА, красиво. Но не молоды ли мы, товарищ капитан, в честь своих девушек отдельные спецчасти называть?

— Никак нет, товарищ генерал, мою невесту совсем иначе зовут, буквы практически не совпадают. Но звучит-то хорошо, выразительно, сами оцените.

—