Последняя война - Андрей Мартьянов

— Дополню речи уважаемого Джебри, — заговорил эт-Убаийяд. — Вмурованные в основание храма-крепости Камни Атта-Хаджа являются осколками божественного оружия, коим Предвечный и Нерожденный поразил чужака, и несут в себе волю и могущество нашего бога… Джебри, присядь. Я хочу, чтобы ты присутствовал. Итак, мы твердо знаем о пришествии в наш мир некоей чужеродной силы, вызвавшей гибель Золотого Века. Нам ведомо, что арранты копались в Самоцветных горах во времена Черного Неба и несколько раз позже — четыреста и семьсот лет назад. Также известно, что после Столкновения Сфер Некто, обитающий в Небесной горе, никак себя не проявлял…

Аттали обратился к Кэрису:

— Ты осведомлен об истории мира и волшебных существах более всех нас. Ответь, известно ли бессмертным дэвам, вилиям или, к примеру, альбам, ныне покинувшим наш мир, о Хозяине Самоцветных гор?

— Очень мало, — покачал головой Кэрис. — Мы всегда считали, что могилу чужого бога лучше не трогать. Не потому, что боялись, — Оно столь чужеродно нашей природе, что даже не в состоянии видеть духов, сыновей этого мира. Никто из броллайхан не хочет туда соваться, хотя всегда попадались сорвиголовы, которым мы, однако, должны быть благодарны за доставленные сведения. Просто находиться в пещере… Не знаю, как сказать… Неприятно, что ли? Прошу простить за грубость, но разве человек стал бы сидеть в выгребной яме ради собственного удовольствия? Конечно, ты не умрешь и не задохнешься, однако нет смысла заниматься подобным, не имея достаточно веской причины. Я понятно объяснил?

— Более чем, — усмехнулся аттали. — Итак, вы тоже почти ничего не знаете, кроме того, что Оно существует и воздействует на вас меньше, чем на людей… Джебри, я знаю, что ты хочешь спросить. Мой гость — дэв. Прошу тебя больше никому об этом не говорить.

Мардиб поперхнулся, проглотив готовые вырваться наружу вопросы. Слово аттали было законом.

— Вы просили у меня помощи, — сказал наконец эт-Убаийяд. — Но, к сожалению, я не могу дать вам ее в желаемом виде. Я в состоянии только советовать и оказывать вам покровительство. Нам необходимо понять, что представляет из себя Повелитель Самоцветных гор, можно ли его обороть, как уничтожить его власть над душой хагана Гурцата… Времени же очень мало. Оно подчиняет себе все новые и новые души — войско Гурцата пополнилось саккаремцами, кочующими племенами восходных джайдов и каталибов… Надеюсь, что с устранением причины обуявшего мир безумия война кончится сама собой.

— Так что ты можешь посоветовать, мудрейший? — осмелился спросить Фарр. Тебе открыта истина Атта-Хаджа, ты разговариваешь с Предвечным…

— Ищите в библиотеках Мед дай, — ответствовал эт-Убаийяд. — Необходимо любым способом вытянуть правду из аррантов. И наконец, я бы начал действовать вот как…

Аттали встал, осторожно завернул Подарок Драйбена в шелк и довольно резво для восьмидесятилетнего старика пошел к двери, позвав за собой остальных. Стоящие у дверей домика халитты в знак почтения к Учителю выхватили сабли из ножен и вознесли над головами. Солнечные зайчики ослепительно блеснули на отполированной синеватой стали.

Миновав узкую и длинную площадь, куда Священная стража со вчерашнего дня не пропускала паломников, эт-Убаийяд в сопровождении Фар-ра и его друзей, а также размашисто шагавшего позади Джебри, направился к желто-серой стене храма-крепости. Когда до подножия оставалось всего несколько шагов, аттали оглянулся и проскрипел:

— Любой, признающий величие Предвечного, пройдет за мной без препятствий. И, между прочим, именно сейчас выяснится, кто из вас действительно хочет исправить прошлые ошибки, а кто нет.

Аттали шагнул вперед и исчез в стене.

За высокой четырехугольной оградой храма-крепости Фарр очутился с невероятной легкостью. Сразу вспомнилась черная двурогая скала в Самоцветных горах и Врата, ведущие на Тропу. Там человек столь же беспрепятственно проходил сквозь кажущийся незыблемым камень, не замечая краткого мгновения, когда мир смертных остается за спиной, а подковки сапог начинают гулко постукивать по шестиугольным плиткам.

На всякий случай Фарр закрыл глаза, мысленно воззвав к Атта-Хаджу, чтобы тот даровал ему смелость коснуться возведенного Провозвестником укрепления, и, будто кидаясь в реку, нырнул в глубину камня. И чуть не упал из-за того, что шаг оказался слишком размашистым. Чья-то рука ухватила Фарра за шиворот и удержала на ногах.

— Отчего ты все время падаешь? — услышал атт-Кадир тихий, насмешливый голос Кэриса. Вельх стоял позади, и цвет его халата почти сливался с желтоватым песчаником стены. — Вот твои камешки, любуйся, сколько влезет.

— Не может быть… — Фарр изумился настолько, что даже не расслышал не совсем почтительных слов вельха о Кристаллах, возвышавшихся по центру четырехугольного обширного двора. — Как ты здесь оказался, Дэв? Сколько раз ты твердил, что не веришь в Атта-Хаджа!

— Вера есть знание, — заявил в ответ Кэрис. — Я знаю, что Атта-Хадж существует. А следовательно, верю в него. Только иначе, нежели ты. И вообще, волшебная преграда Провозвестника создана ради испытания преданности Учению людей и вовсе не рассчитана на визиты моих сородичей. Глянь на Драйбена…

Кэрис смотрел на стену, и Фарр, следуя за его взглядом, увидел, как из песчаника неожиданно высунулась чья-то рука, судорожно пошевелила растопыренными пальцами в поисках опоры и снова исчезла.

— Не может пройти, — покачал головой вельх. — Ты иди к аттали, а я попробую помочь нашему нардарцу.

Кэрис слегка подтолкнул Фарра, и тот зашагал туда, где стояли аттали эт-Убаийяд и его помощник Джебри. А сразу за ними…

Атт-Кадир, не доходя нескольких саженей до Камней, опустился на колени и, в соответствии с традицией, наклонился, коснувшись лбом многоцветных мраморных плит двора храма-крепости.

Постаменты Кристаллов, две искусно отлитые из серебра ладони, мягко поблескивающие под лучами солнца, чудились дланями великанов — только пальцы, на которых отчетливо выделялись каждая морщинка и каждый самый крохотный завиток рисунка подушечек, оказались длиной не меньше чем в три шага. Посреди каждой ладони, возносившейся из покрытой мрамором земли, покоились величайшие святыни Саккарема и всех народов Полудня, чтящих Учение Провозвестника.

Божественные Кристаллы оказались довольно крупными — не менее чем в полный рост человека. Формой они напоминали узкие и высокие пирамиды или, скорее, наконечники гигантских стрел. С некоторых сторон и у основания поверхность Камней казалась слегка оплавленной, на гранях виднелись сколы — вероятно, божественное оружие, падая на землю из Небесной Сферы, пострадало в момент удара. Осколки и поныне находили в песке вокруг Меддаи или во время постройки новых зданий города. Маленькие Кристаллы рассылались по городам в храмы или служили амулетами наподобие того, какой носил аттали. Отличить их от подделок, некоторое время назад распространившихся по Саккарему, было проще простого (для знающего человека, конечно): попадая в любой храм. Камни на короткое время начинали светиться изнутри, а владелец ощущал близкое присутствие иномировой мощи, защищающей человека. Амулеты из Кристаллов Меддаи спасли жизнь не одному воину, подвергшемуся нападению разбойников купцу или, к примеру, женщине при слишком тяжелых родах, грозивших смертью и ей, и ребенку…