Стая - Алексей Ядрышников

       Алексей лишь в недоумении скромно посмотрел ей в глаза, ничего определенного так не ответив совсем, разводя руки в стороны и делая совершенно загадочным выражение лица, как будто бы этим действием несколько даже издеваясь над ее невольным невежеством.

       - Однако приступим, как бы печальным данное явление не казалось, - проговорил он в конечном итоге, когда все его нелепое состояние непонимания и отрешенности осталось в прошлом. - Необходимо одновременно трем специалистам в течение пяти секунд удерживать нужные фиксаторы в крайне нажатом положении, которые для большей убедительности должны располагаться в разных частях комнаты. Вот тогда и наступит полная дезактивация Системы. Так, один я уже наблюдаю у себя на столе. Ищите еще два. По крайней мере, они должны находиться где-то здесь неподалеку.

       - Если это будет не ваша кнопка, тогда я уже не знаю, что еще тут может оным являться, - проговорил Андрей, указывая пальцем на большущий пластиковый грибок, сидевший под стеклянным колпаком, как какой-нибудь роскошный красноголовик, под березой в лесу.

       - Давай, разбивай стекло! - проговорил Алексей тому прямо в ухо. - Володя, ты нашел еще чего-нибудь, на что можно аналогичным образом надавить?

       Со стороны Владимира в ответ лишь раздался глухой звук раздавленного стекла, необычайно остро резанувший своим скрипящим душераздирающим тоном по нервам всех присутствующих, также усиливаемый в несколько раз окружающими стенами помещения, стоявшей здесь нескончаемой гробовой тишиной, как будто истинно выпрашивая подтверждения их уверенности в правильности принимаемых решений.

       - Жмем и держим точно по моему сигналу, - громко, что есть силы в голосе, прогремел тот, направляя руку в сторону заветной кнопки. - Три, два, один, нажали...

       Стены зашатались от напряжения, явного давления на них сверху чего-то особенного, словно были сделаны из весьма мягкого и податливого внешнему влиянию материала. Штукатурка посыпалась из щелей, таким манером создавая тучный строительный смог вокруг. Воздух внезапно стал густым и вязким, но друзья наперекор неприятностям продолжали удерживать фиксаторы в нажатом положении. В конце концов, данная неведомая волна отхлынула прочь, от всего этого места сразу, как волны морского отлива отступают обратно в бездонную пучину, освобождая прибрежный берег от своего влияния.

       - ...Три, четыре, пять. Отпускаем! - истошно взревел Алексей и быстро отдернул руку. - У черт, о таком повороте событий меня уже никто не предупреждал. Будь ты проклята, старая консервная банка.

       Неглубокий след его руки так и остался красоваться, пропечатанным на грибке. Фиксатор от перегрузок стал совершенно неправильной формой, неказистым и потемневшим, но все равно сумевшим так или иначе благополучно вернуться в прежнее исходное состояние. Лишь только затем Алексей смог, наконец, осмотреть слегка обожженную, немного болевшую ладонь. Но к счастью никаких значительных повреждений на ней он не увидел. Стоявшие в центре комнаты, неким образующим кружком Ольга, Оксана и Николай Петрович заметно оживились и уже не прижимались так сильно друг к другу в тихом помешательстве, как прежде, когда происходили все вышеописанные чудесные превращения их пространственно-временной среды обитания.

       - Это уже слишком! Со мною всякое необычное случалось, но подобное я ощущаю в первый раз на собственной шкуре, - возмутился Андрей, еле отошедший от своих непредсказуемых переживаний, как ему, по крайней мере, показалось в тот момент. - Как я только кнопку не отпустил раньше времени, просто удивительно?

       - Вся мощь психологического влияния сказывается. Великая сила. Внушение воли - некоторая простейшая манипуляция сознанием человека, - загадочно пояснил Алексей, немного улыбнувшись тому в ответ. - После, тебе Володя все объяснит, если пожелает, конечно. Кстати сказать, ни у кого ожогов не имеется? А то я чуть руку свою тут не оставил.

       Владимир только скривился в ехидной усмешке, явно желая уже в свою очередь поиздеваться над коллегой, а не отвечать ему прямо на поставленный вопрос.

       - Ты еще больше навязывай собственные мысли окружающим, так и вовсе, сгоришь совсем. Нельзя это простыми человеческими словами сказать? Обязательно использовать какие-то изощренные способы убеждения? Ты же отлично знаешь, как мне такие моменты неприятны бывают.

       - Ну, уж извините за мою навязчивость. Иначе просто ничего бы не получилось.

       - У меня все вполне нормально. А что за манипуляции такие, сознанием? - подозрительно поинтересовался Андрей.

       - Потом, ей богу, все потом. Сказать уже ничего нельзя, - замахал руками Алексей, быстрее отворачиваясь и уходя от того подальше в сторону от объяснений. - В двух словах такое не расскажешь. Давайте-ка лучше осматриваться и анализировать результаты нашего творчества. Сделали мы свое дело должным образом или нет? Как вам кажется?

       Выйдя из помещения на свежий воздух, друзья, как бы это им вначале не показалось странным, никаких особых изменений совершенно не заметили. Город стоял на своем месте, как ему на то предписывалось, в таком же старинном убранстве, как прежде до всего случившегося происшествия. Рядом с оставленным зданием находилась их повозка, груженная доверху кореньями, запряженная терпеливо дожидавшимся усталыми собаками, мирно прилегшими отдохнуть прямо здесь, на дороге и вероятно уже задремавшими, пока им счастливо представилась такая возможность. Только небо немного поменяло свое обличие, приобретя более жесткий и неприятный для глаз оттенок, такой, какой наблюдался повсеместно за городскими пределами. Огромный диск солнца неуклонно катился за горизонт, стремясь на определенное непродолжительное время оставить всех без должного присмотра и погрузить в сумеречную темноту безвластия.

       Становилось холоднее. Уже местами начинали пролетать хлопья белого снега, с течением времени сыпавшиеся заметно сильнее и объемнее, должно быть стремившиеся скорее заполнить своим присутствием все близлежащие окрестности, каждое их пустое местечко. Ветра, к удивлению не наблюдалось вовсе, будто кто-то неуловимым и властным движением рук перекрыл исходящие потоки воздуха, заключая их в крепкие могучие объятья и не давая вырваться наружу. Тишина стояла такая, что поневоле становилось жутко и даже страшно, если задуматься над тем, каким неведомым образом это безмолвие могло возникнуть. Но такое относительное спокойствие продолжалась недолго, пока не раздался, словно гром среди ясного неба, голос некого незримого проповедника, отразившимся звучным раскатистым эхом по всей округе, как невольно показалось, от всех тут располагавшихся зданий и сооружений сразу.