Друиды - Морган Лливелин

по землям королей, верность которых может перемениться с очередной фазой луны, тоже опасно.

Тем временем Луктерос поднимал воинов рутенов, нитиоброгов и габалов, призывая к походу на столицу Провинции Нарбо, располагавшейся почти на берегу Средиземного моря.

Цезарь отказался от похода на север, а вместо этого, загнав нескольких лошадей, оказался в Нарбонской Галлии. Здесь он наскоро укрепил оборону и разместил вдоль границ дополнительные войска. Луктерос не стал рисковать, штурмуя новые укрепления, отвел своих людей и стал ожидать приказов Верцингеторикса.

Цезарь повел войска Провинции на габалов и гельвиев, опустошил их территории, а воины Луктероса, остававшиеся далеко на западе и совсем не ждавшие этого маневра, ничем не смогли помочь своим соплеменникам. Скорость передвижений Цезаря ошеломляла.

Арверны на юге испытали настоящее потрясение, обнаружив Цезаря с войсками в нескольких шагах от своих границ. В панике они слали гонцов к Верцингеториксу, умоляя не оставлять свое собственное племя беззащитным перед римлянами.

Как только до меня дошли эти последние новости, я немедленно собрал друидов в Роще. Общими усилиями мы воззвали к Потустороннему и выяснили намерения Цезаря. Сразу же я отправил срочное сообщение Риксу, чтобы он остался там, где он находился, то есть в центральной Галлии, — это было идеальное место, перекрывающее Цезарю дорогу к своим легионам на севере.

Но я опоздал. Рикс уже выдвинулся к границам земель арвернов. Я понимал, что хитрость Цезаря сработала. Как только Рикс покинул землю битуригов, Цезарь перестал угрожать арвернам, отправил войска Провинции назад, чтобы они продолжали охранять Нарбонскую Галлию, и почти сразу же направился на восток, к реке Роне, где его ждала свежая кавалерия. С этими подкреплениями он благополучно пересек гористую область Овернь и вышел к земле лингонов, где в зимних лагерях ждали два полных легиона.

Сообщения либо запаздывали, либо перехватывались. Мне нужно было быть рядом с Риксом. Нашу дочь еще не нашли, но ждать в форте я больше не мог. Если девочку доставили в лагерь к римлянам, то ход войны скорее приведет меня к ней.

Я отправился к Верцингеториксу, но сделал остановку в Ценабуме. Котуат возглавил карнутов, а Конко со старым Нанторусом остались охранять крепость. Во главе большого отряда мы выступили к землям битуригов. Рикс непременно вернется в свой лагерь.

Так оно и вышло. Мы лишь немного опередили его. Как же он был зол!

— Цезарь убрал нас с пути ровно настолько, чтобы безопасно добраться до своих сил! — кипел он. — А мы только потеряли время.

— Мы не станем повторять свои ошибки. Мы должны опережать его, — уверенно скала я.

— Раз ты здесь, так теперь и будет! — Рикс постепенно успокаивался. — Помоги мне разработать план нападения на его зимние лагеря.

— Самый лучший план — вовсе не нападать на них, — осадил я его.

— Но почему?! — возмутился он.

Я видел, как ему хотелось подраться, а тут такое предложение!

— Потому что именно этого он и хочет. Он думает, что дикие и безрассудные галлы ради битвы забудут обо всем.

— Конечно! Мы всегда так делали.

— Так было, но больше не будет, — твердо заявил я. — Таким способом Цезаря не победить. Пойми, у него два хорошо отдохнувших, надежно защищенных легиона. Мы будем напрасно атаковать, вымотаемся, тогда они выйдут из-за стен и уничтожат нас. Вместо этого я предлагаю атаковать Горгобину.

— Зачем? — Он поднял брови. — Зачем нам атаковать крепость бойев?'

— Сейчас объясню. Цезарь предложил бойям стать его сторонниками, в обмен он обещал защищать их силами своих союзников-эдуев. Если нам удастся захватить Горгобину, племена поймут, что Цезарь не может защитить своих так называемых друзей, тогда он потеряет поддержку всей Галлии.

— Но Цезарь обязательно пойдет к Горгобине, он не даст нам захватить ее!

— И как он это сделает? Зима еще не кончилась. Выводить войска из зимних лагерей рано; зимой в пути большую армию нечем кормить, а марш по плохой погоде — это не прогулка по летним полям. Погода останется плохой, это я тебе как друид обещаю. Дождь, ветер и холод — не лучшие условия для южан. Если же он решится выступить на помощь бойям с меньшими силами, с теми, которыми располагает сейчас, у нас будет большой перевес.

— Мы не можем проиграть! — Рикс наградил меня своей ослепительной улыбкой.

— Я этого не говорил, и ты не должен думать так. Этого человека нельзя недооценивать. Если мы хотим победить, нам понадобится вся наша хитрость и осторожность. Нападение на Горгобину создаст для Цезаря большие сложности, а нам предоставит кое-какие возможности. — Я старался говорить как можно убедительнее. И я его убедил.

— Решено. Идем на Горгобину, — сказал Рикс без колебаний. — Отличная идея, Айнвар. Просто блестящая!

Ну что же, похвала грела. Недолго. Я прекрасно понимал, что самый лучший план не может учесть всех случайностей. Но это мой план. И отвечать за него мне.

Верцингеторикс повел галльскую армию на восток и напал на Горгобину, застав бойев врасплох. Как мы и ожидали, ни один эдуй не пришел к ним на защиту.

Цезарь сделал свой ход. Как только до него дошли новости, он выступил налегке, с небольшим пешим отрядом и сильной конницей. Но пошел он не на юг, как мы ожидали. Под порывами ветра и непрекращающимся дождем он переправился через Лигер и атаковал Веллаунодунум, крепость сенонов. Почему? Ответ оказался прост. В подвалах Веллаунодунума хранились большие запасы зерна.

Войска Цезаря окружили крепость. Защитники были обречены. Большинство сенонов вместе с моими карнутами ушли к Верцингеториксу. Сопротивление выглядело скорее символичным, и кончилось переговорами об условиях сдачи города.

Цезарь потребовал сдать оружие, отдать зерно и предоставить вьючных животных для его транспортировки, а еще — шестьсот заложников, которые потом будут проданы как рабы. Назначив римского легата командовать обозом и присматривать за рабами, Цезарь снова выступил в поход.

На этот раз на Ценабум.

Глава тридцать вторая

Бойи защищали Горгобину самоотверженно, и мы уже готовились к длительной осаде, когда пришли известия о взятии римлянами Веллаунодуна. Сенонов в наших рядах хватало; естественно, все они горевали и могли вот-вот покинуть армию свободной Галлии. Тогда Рикс произнес зажигательную речь. Он до тех пор кричал о победе, пока сеноны тоже не закричали, не застучали по щитам и не стали