Сага о героях. В поисках Пророка. Том I - Макс Ридли Кроу

Значит, я правильно догадался, хотя прежде и не видел ничего подобного.

– Это ведь они, да? – спросил я, снова глядя на величественно шествующих людей.

– Да, – кивнула она. – Последователи Милосердной Девы.

Голос ее стал глухим и шелестящим, словно легкий ветер перекатывает по земле сухие опавшие листья.

– Они не боятся, что их увидят? – спросил я, вспомнив про лучников Бурворда.

– Перед тобой Белая Земля, – ответила Айра. – Здесь нет власти епископа Конседина и принца Эдриана, что бы они там себе ни думали.

Очень не хотелось причинять ей боль допросом, но меня давно уже мучило непонимание, а потому я решился на этот жестокий шаг.

– Почему ты и другие… – я пропустил слово «язычники», но она и так прекрасно поняла, что я хотел сказать, – вошли в Совет Благостных?

– Почему мы предали свою веру, свою Деву, и продались церковникам? – она грустно усмехнулась, – ты ведь это имеешь в виду, просто щадишь мои старушечьи чувства. Нам нет оправдания, и не было никогда. В те времена церковь еще не была столь сильна, у нее не было армии инквизиторов, и она нуждалась в воинах, чтобы продемонстрировать свою силу. И этими первыми воинами стали мы, отступники, глупцы. Церковь умела убеждать, а мы были слепы и глухи к голосу разума. Но полно об этом…

Она отвернулась и, не глядя на меня, пошла обратно в замок. Я еще немного постоял, провожая взглядом шествие язычников, пока те не скрылись в другом лесу. Не знаю, как церковь подкупила ведьм и колдунов, не представляю, что там произошло, в далеком, покрытом мхом прошлом, но, пожалуй, не только Рэми ищет искупления в этом походе. Лис идет с нами по принуждению, а я и вовсе отправлен в изгнание за клевету. Быть может, Пророк потому и покинул наши края, что никто никогда не искал его и даже сейчас не ищет…

О чем только не начнешь думать, когда разум затухает, погружаясь в сон. Мне хватило сил добрести до двери спальни, на которой красовался приметный шнурок. К моему удивлению, все кровати пустовали. Я, донеся свое туловище до ближайшей, рухнул на матрас и уснул, не тратя времени на то, чтобы снять одежду.

Проснулся я, когда в комнате уже было светло, но меня заставило открыть глаза то, что кто-то тряс меня за плечо. Увидев склонившегося надо мной Алтана, я не на шутку перепугался. Почему-то первой мыслью было, что я занял его место, и сейчас шраванцы учинят надо мной жестокую расправу. Но оказалось, что дела обстоят куда серьезней.

– Разговор есть, – сообщил Алтан, отходя от моей кровати.

Теперь я увидел, что в комнате стоят все шраванцы, кроме Берка. Гокер не изменился, а вот Тарек и Озан выглядят мрачнее, чем обычно. Кровати так и остались нетронутыми, значит, никто из них не спал. Я сел, протирая глаза и пытаясь прогнать сонную заторможенность, раз уж предстоит важная беседа, а я сомневаюсь, что шраванцы пришли потолковать о чем-то незначительном.

– Ты должен поговорить с шахриаром, – сказал Алтан, глядя на меня сверху вниз.

– О чем? – не понял я.

– Нельзя допустить этого боя, – ответил он. – Рана его еще не затянулась. Ведьма постаралась на славу, но выздоровление после такого яда долгое и тяжелое. Шахриар может заболеть.

Я в изумлении смотрел на него, затем перевел взгляд на остальных шраванцев, что изучали меня бесстрастно, как волки. Возможно, я не совсем правильно их понял, а потому на всякий случай переспросил:

– Хотелось бы уточнить, вы волнуетесь за то, что у Лиса откроется рана? А как же Берк?

Тарек и Озан переглянулись, Гокер нахмурился.

– Мы не собираемся обсуждать это с чужаком, – жестко сказал Алтан. – Он заслужил наказание, раз так решил шахриар. Но этот бой слишком опасен.

– Так пойди и скажи ему это, – пожал я плечами. – Уверен, тебя он выслушает.

– Я пытался, – с недовольством ответил он, – но шахриар никого не желает слушать.

– А потому вы решили подослать меня, чтобы ваш господин спустил пар, прирезав неугодного вам чужака, и вы смогли спокойно с ним побеседовать? – уточнил я, хотя приблизительно мне уже была ясна картина.

– Он не убьет тебя, – подал голос Тарек.

Я выразил свой скептицизм касательно этого утверждения не слишком веселым смешком. Кажется, это нисколько не смутило шраванцев. Они продолжали смотреть на меня так, словно ожидали, когда же я, наконец, перестану ломаться и скажу: «Да, согласен». Конечно, я не стал ничего говорить, просто поднялся и молча вышел из комнаты.

В дурном сне не могло привидеться, что однажды шраванцы обратятся ко мне за помощью, а тем более попросят усмирить своего не в меру воинственного предводителя. Да, подкинул мне Рэми работенку. Впрочем, чего уж там, копать нужно глубже. Я достал из-за пазухи припрятанный гребень из слоновьей кости. Тебя, именно тебя, моя милая матушка, я мог бы винить в том, что со мной произошло. Не оставь ты меня столь рано без малейшего упоминания о себе, и не пришлось бы глупому Ларсу, некогда носившему имя Эйрон, воровать милые сердцу вещицы, не поймал бы его в сети хитрец Ивар, не пошел бы он в Доки…

Я споткнулся, проходя мимо балкона, где ночью мы стояли с Айрой, и гребень, выскользнув у меня из рук, упал на пол. Наклонившись поднять его, я краем глаза заметил застывшую фигуру. Медленно выпрямившись, я как можно тише вышел на балкон. Лис стоял спиной ко мне, будто не замечая ураганного ветра, который пытался сорвать с него накидку.

– Тебя прислал Алтан? – спросил он, не оборачиваясь.

Думаю, глупо было бы врать. Я подошел и встал рядом, стараясь не обращать внимания на холод, пронизывающий до самых костей ледяными иглами.

– Он волнуется за тебя, – сказал я.

Лис повернул голову и посмотрел на гребень, который я все еще вертел в руках. Почему-то меня это очень смутило, и я, поспешно спрятав его за пазуху, счел нужным пояснить: