Манипуляция сознанием. Век XXI - Сергей Кара-Мурза

Издается и масса «научных» книг, целенаправленно искажающих образ войны. Известные и хорошо документированные события войны российскими «историками» начинают излагаться на основании архивов и мемуаров западных (и даже немецких) деятелей – часто без указания альтернативных отечественных сведений. Лишь изредка живым еще очевидцам событий удается предупредить читателя в оппозиционной прессе, но это предупреждение чисто символическое, оно до читателя не доходит. Когда мы утратим верный образ своей войны как важную часть «мира символов», наша устойчивость против манипуляции снизится еще на один уровень. До сравнительно недавнего времени действия по разрушению универсума символов пользовались организационной и финансовой поддержкой властей. Не случайно в 1993 г. 40 % опрошенных в РФ ответили, что «власть – не патриот своей Родины». Этот ответ был распределен равномерно по всем социально-демографическим группам.

Огромные усилия были направлены на то, чтобы принизить или осмеять символические образы деятелей и героев прошлого. Советское государство, как было сказано, в отличие от западной демократии, являлось идеократическим, и священные символы играли в нем очень большую роль. Начало этому процессу положил Н.С.Хрущев самим методом «разоблачения культа личности Сталина». Но сам Хрущев, который не воспринимался «ни как мудрый, ни как страшный», в массовом сознании постепенно был превращен в пародию на власть. В идеократическом государстве такой образ власти подрывал ее легитимность. Во время перестройки этот процесс усугублялся целенаправленно. Были разрушены мифологизированные образы почти всех руководителей советского периода (это оказалось слишком трудно сделать лишь в отношении А.Н.Косыгина).

А.Цуладзе пишет: «Сначала были созданы «зеркальные» мифы. Для этого в рамках атакуемого мифа были перераспределены роли «злодеев» и «жертв». Смена ролей в мифе переворачивает его с ног на голову. Получается зеркальное отражение мифа – структура прежняя, а действующие лица меняются местами… Вторым этапом борьбы с советской мифологией стало разрушение «зеркальных» мифов. Советский миф даже в зеркальном отражении мог существовать до тех пор, пока «новые святые» в свою очередь не были развенчаны. В частности, выяснилось, что Тухачевский вовсе не был гениальным полководцем. Ему припомнили бесславный поход на Варшаву. Киров тоже оказался далеко не идеальным человеком. Был известным бабником, во всем поддерживал Сталина, да и с «врагами народа» не цацкался. Троцкий оказался еще более кровожадным человеком, чем Сталин. В пожаре «мировой революции» он готов был сжечь хоть всю Россию. Таким образом, «зеркальные» герои были дискредитированы, «зеркальный» миф оказался населен одними злодеями и потому рухнул. Рухнула и вся советская мифология».

Большие усилия были предприняты для снятия символического значения образа земли, для превращения ее в товар («не может иметь святости то, что имеет цену»). Перечень символов, которые были сознательно лишены святости (десакрализованы) в общественном сознании, обширен. Дело не ограничивалось теми, которые непосредственно связаны с политическим строем или вообще государственностью Руси, России и СССР (Сталин, затем Ленин и т. д. вплоть до Александра Невского и князя Владимира). Много мазков было сделано и по образам Пушкина, Шолохова, Суворова.

Особое место в этой кампании занимало разрушение символических образов, которые вошли в национальный пантеон как мученики. Те, кто глумился над образом Зои Космодемьянской, стремились подрубить опору культуры и морали – разорвать всю ткань национального самосознания. А ткань эта – целостная система, строение которой нам неизвестно. И достаточно бывает выбить из нее один скрепляющий узел, как вся она может рассыпаться, «угаснуть, как пламя свечи».

§ 3. Слухи. Крыса и детский сад

Один из наиболее старых, но до сих пор эффективных методов «серой» пропаганды является целенаправленная разработка и распространение слухов. Хорошо сработанный, эстетически привлекательный слух распространяется очень быстро через разветвленный цепной процесс устной передачи – лавинообразно. Пресечь этот процесс очень трудно, поскольку он носит «молекулярный» характер и использует механизмы личного общения, длительное время не показываясь на поверхности. Этого времени бывает достаточно для того, чтобы возникло достаточное число «носителей инфекции» и началась эпидемия.

Слухи – неотъемлемый элемент в структуре неформальной коммуникации. Хотя при их передаче от человека к человеку никто не скрывает, что сведения передаются непроверенные и происхождение их туманно, это не мешает слухам оказывать сильное воздействие на сознание. Причина этого в том, что слухи отвечают запросам и эмоциональным потребностям людей. Слухи – это продукт интерпретации событий массовым сознанием, и потому-то они открывают лазейку для манипуляции. Почву для широкого распространения слуха создает значимость темы для данной аудитории и информационная неопределенность. Важным фактором является уровень тревожности. По этим причинам процесс распространения слухов является объектом постоянного интенсивного изучения социологами и спецслужбами. По этой причине и технология разработки и запуска слухов хорошо отлажена.

Вероятно, на систематическую «плановую» основу, как технологическая система, производство слухов было поставлено пропагандистской службой германских фашистов. Во время Второй мировой войны в Германии в ведомстве Геббельса работали особые организации, известные под названием «Контора Шварц ван Берка» и «контора Бёмера», которые занимались разработкой слухов. Были подготовлены и квалифицированные кадры, которые умело использовали доверительные устные формы общения для запуска слухов («пропаганды шепотом»)[53].

В основном слухи использовались для воздействия на сознание немецкого населения, но большие кампании были проведены и против Англии и Франции. Принципы разработки слухов в ведомстве Геббельса были в полном смысле слова творческими. Например, с помощью слухов англичан старались убедить в том, что Германия слаба и неспособна к длительной войне, назывались даже даты крупных поражений немецких войск. Когда раз за разом эти слухи не сбывались, это приводило англичан в уныние и вызывало недовольство правительством. Активную роль в распространении слухов играли газеты Англии и Франции (уже в середине 30-х годов агенты Геббельса с помощью подкупа создали за рубежом сеть из 307 газет, которые они контролировали).

Иногда фашисты ради придания достоверности слухам шли на крупные затраты. Например, если слух запускался в виде утечки в газеты важной информации, конфисковались тиражи этого номера газеты. Зато из тех экземпляров, которые «не удалось конфисковать», ложная информация расходилась очень интенсивно.

Слухи – характерный способ передачи и распространения информации именно в толпе, они являются одной из отличительных особенностей данной общности людей. Они выполняют функцию ориентации толпы как механизм коллективного принятия решений, выработки норм поведения и способа действий. Поэтому в манипуляции людьми, которые приобрели черты людей толпы, слухи являются одним из наиболее эффективных инструментов.

Интенсивно использовались слухи и во время перестройки и реформы в СССР. В исследованиях социологов выявились важные данные – так, главными факторами включенности людей в атмосферу слухов оказались образование и уровень доходов: чем выше уровень образованности и выше материальный достаток, тем больше предрасположенность к слухам. В исследовании 1994 г., охватившем 1375 респондентов, лидерами по включенности в атмосферу слухов были предприниматели, а «аутсайдерами» – крестьяне.

Исследования показывают и сдвиги в отношении массового сознания к разным проблемам, которым посвящены слухи. Так, в марте 1994 г. через «Общую газету» был запущен слух, который, как представлялось, должен был вызвать большой резонанс о якобы готовящемся государственном перевороте в РФ. Под заголовком «Версия 1» была опубликована «аналитическая записка», в которой раскрывался «план» грядущего переворота. В обсуждение ее тогда включились многие печатные издания, радио и телевидение. Опросы, однако, показали, что население восприняло этот слух весьма равнодушно. 35,9 % ответили «ничего не слышал», и 19,3 % – «полностью не поверил», и еще 19,9 % – «меня это не трогает». «Реальным фактом» посчитали этот слух 4,7 %, и прежде всего предприниматели и люди с высоким достатком (9,1 %).

Рассмотрим историю, связанную со слухом, относящимся к категории «слухи об отравлениях». Это – одна из распространенных и хорошо изученных категорий. Слух, о котором идет речь, был создан и запущен в массовое сознание в связи с частной стороной советского общежития – детскими яслями и садами.