Дранг нах Остен по-Русски. Книга первая - Виктор Зайцев

Валентину удалось устроить войску Максимилиана настоящий котёл, захватить в плен всех, кто выжил в сражении. Хотя позже военврач признавался друзьям, что битва с немцами была избиением младенцев, а не сражением. Побежала армия Максимилиана через десять минут артподготовки, потеряв убитыми всего тысячу солдат и офицеров. Правда, раненых осталось на поле боя больше десяти тысяч, так для этого военврач и привёз с собой всех студентов, медсестёр и лекарей. Полторы сотни будущих врачей и медсестёр практиковались на раненных немцах, в обработке огнестрельных ранений. Проводили операции по ампутации конечностей, чистке проникающих ранений и так далее. Тут же, в полевых условиях, прошло испытание первого искусственного лекарственного средства, полученного в шестнадцатом веке, — эфира, в качестве усыпляющего средства при операциях.

Да и остальная магаданская армия не скучала, отправив восемь тысяч взятых в плен здоровых немецких солдат в помощь Елене Александровне. Едва конвой вернулся из столицы, а Валентин разместил раненых и решил проблемы их лечения, охраны, с дальнейшей перевозкой в Королевец, как магаданцы двинулись на запад, все пять полков с артиллерией. Вопрос с проходом через союзную территорию был давно решён, на уровне прямого разрешения короля Юхана. Потому двигались магаданцы весело и с песней, поражая местных крестьян своей противоположностью недавно прошедшим немцам. На территории Священной Римской империи песни закончились, началась привычная работа. Да, именно, тщательный сбор трофеев и пленников, с дальнейшей отправкой всего захваченного в столицу Западного Магадана. Малочисленные немецкие гарнизоны не пытались сопротивляться, открывали ворота городков сами, наслышанные о поведении магаданцев. Резни и бессмысленных убийств, Валентин не допускал, конечно. Однако, все немецкие городки и большие сёла подвергались дотошному грабежу.

Особенно досталось вольному городу Данцигу, принявшему формальное подданство Священной Римской империи. Вдобавок, горожане почему-то, решили отсидеться за крепкими стенами. Ну, это они так полагали, а не магаданские артиллеристы, которые думали иначе. Магаданцы сначала разнесли фугасными снарядами стены крепости и все ворота вольного города в щепки и щебень, после чего планомерно его ограбили. Вывезли все товары из складов, всех мастеров с оборудованием и семьями, реквизировали для перевозок все суда, захваченные в городской гавани. Потом, через пару месяцев, эти корабли продали бывшим владельцам, правда, недорого. Валентин же, очень прозрачно намекнул городским властям, что магаданцы поддержат вольный город Данциг в его стремлении к независимости от Священной Римской империи. Более того, при заключении полноценного оборонительного и торгового союза с Западным Магаданом, помогут защитить город от любого агрессора.

Оставив вольных горожан в тяжких раздумьях, магаданские полки двинулись дальше на запад по морскому побережью. Вдоль побережья по Балтийскому морю за магаданцами шли корабли сопровождения, захваченные в Данциге, пока ещё не проданные обратно. Они едва успевали перевозить в Королевец захваченную добычу и пленных крестьян с ремесленниками. Большую часть добычи составляли — зерно, рыба, мясо, живая скотина. Армия Валентина оставляла после себя обезлюдевшую местность, пройдя таким маршем почти триста километров до острова Рюгена. Собрав очередных пленников со всего побережья, Валентин с удивлением заметил, что крестьяне эти помнят своё славянское происхождение. Старики вспоминали Рюген, где были славянские святыни, вспоминали, что их деды называли себя бодричами, лютичами, лужичанами, говорили по-славянски. Да, что там говорить, практически все крестьяне побережья говорили по-славянски, ближе к русскому языку, нежели к польскому.

Немного подумав, Валентин решил захватить остров Рюген, вернуть его, так сказать, в славянскую собственность. Отправив туда один батальон пехоты с артиллерией, он распорядился всех крестьян с побережья тоже перевозить на Рюген. Таких вместе с семьями набралось немного, тысяч пять человек, страшно бедных, с одной лошадью на сто дворов. Он связался с Еленой, рассказал о своём желании заселить остров славянами. Она одобрила такой план, обещала помочь инструментом и выслать толковых управляющих на остров. Не ожидая результатов, Валентин развернул свою армию на юг, в сторону Берлина, оставив батальон для охраны переселенцев. К будущей столице Пруссии магаданская армия подошла с огромным обозом и десятью тысячами пленных крестьян с семьями, захваченных по пути от побережья. Говорить о каком-либо штурме небольшого городка не приходилось, практичные немцы сами вынесли ключи к воротам крепости.

От Берлина, лишившегося всех торговых складов и ремесленников, Валентин повернул на восток, домой. Шёл не спеша, подметая окрестности лучше сборщика налогов, собирая огромный обоз из крестьян с семьями. Многие, из которых помнили своё славянское происхождение и говорили по-славянски. Так, только к концу августа и вернулся военврач в Королевец, с огромным обозом и крестьянами для расселения по стране. Позже Елена Александровна посчитала, что на острове Рюгене магаданцы расселили пять тысяч человек, к тем восьми тысячам, что уже там жили. Все немецкие дворяне и землевладельцы после высадки на острове магаданского батальона, сразу лишились своих земельных владений. Желающим уехать были даны пять дней на сборы, остальным разрешили жить в старых замках и поместьях, оставив наделы в радиусе километра от жилья.

Зато, славянским новосёлам сразу нарезали наделы из конфискованных земель, по три-четыре гектара на семью, выдали в кредит, конечно, лошадей, инструмент, включая плуги и бороны, зерно озимой ржи. Бригады плотников из Королевца до холодов выстроили дома, со стеклянными окнами и печами по-белому. При таких делах, даже многолетнее ярмо кредита не пугало крестьян. Тем более, что православные люди освобождались на семь лет от налогов, а государственным языком был магаданский, очень похожий на родной, славянский язык. Гарнизон на острове особого сопротивления оказать не смог, временно охраной Рюгена занялся батальон, под командованием Тимофея Стрельцова, крестника Николая Кожина, человека надёжного и толкового.

Аналогичная ситуация вышла и на материковой части Магадана, куда Валентин привёл к началу сентября почти пятьдесят тысяч людей, считая женщин и детей. Но, Елена Александровна лишь подтвердила свой высокий класс управленца. Земли для переселенцев были размечены с зимы, срубы зимой же изготовили крестьяне соседних деревень, радуясь возможности подработать. Они же на размеченных участках вспахали землю весной и засадили её казённым картофелем, получив за это небольшую плату. Собирать картошку соседи учили новых переселенцев, так, что обошлось без особых проблем. Разве, что ремесленников оказалось неожиданно много, так им выстроили бараки, для начала. Зиму проживут, сами домами обзаведутся, если руки есть, заработают.