Хозяин Проливов - Ольга Елисеева

Они уже доехали до палаток меотийского лагеря, и Колоксай сползла на землю.

— Надеюсь, после этого мы расстанемся ненадолго.

— Есть все основания полагать, — в ответ рассмеялась Арета, — что у моей хозяйки большое желание вот так же покататься с царем. Думаю, они поспешат на встречу.

«Хорошо бы», — вздохнул Левкон. Ему самому разом расхотелось воевать с меотами. Но он знал немало людей, живших мечтой о войне на том берегу. Таких, например, как Гелон, у которого во время нашествия Тиргитао погибла семья, был разрушен дом, сгорели посевы. Или таких, как мужчины-кочевники, надеявшиеся вернуться в свои роды господами. Все они поддерживали Делайса, грезя о скором походе, и не считаться с их мнением архонт не мог.

III

— Царица сегодня не в духе? — с опаской спросила молодая охранница у гарцевавшей рядом Беры.

Та только пожала громадными плечами.

— Когда она не в духе, — отозвалась с другого бока Гикая, — она хлыстом сносит каменные стенки. А сейчас, так, немного задумчива.

Бреселида ехала мрачнее тучи. Услышав перешептывание за спиной, «амазонка» резко обернулась, и женщины разом смолкли.

Дорога от каменистого берега до места встречи была короткой. Сразу за переправой степь переходила в высокие холмы. Здесь когда-то прятались мермекианские пираты, но Черный Асандр очистил от них побережье. Всадницы стали взбираться на лесистое взгорье. Далеко не все деревья еще облетели, клены полыхали пожаром на фоне вечнозеленых сосен, и даже бурые дубы не растеряли своего убора.

Горная речка, у которой и было назначено свидание, с грохотом несла по камням потоки мутной осенней воды, крутила солому и облетевшие листья. Царица остановила отряд на пологом лугу. Ее лицо было суровым и сосредоточенным. Она подняла руку, призывая спутниц ко вниманию. Но это казалось излишним. Тишина вокруг стояла полная, только всхрапывали в холодном воздухе кони, и было слышно, как высоко в горах стучит топор дровосека.

— Мы сегодня встретимся с пантикапейцами, — начала Бреселида. — Многие из вас пришли из степей за Синдикой и увидят их впервые. — Царица поколебалась, но продолжала: — Это мужчины. Вооруженные. И я прошу вас держаться очень осторожно, не показывая им, какое это для нас непривычное зрелище.

Меотянки с побережья пожали плечами: мол, чего уж? Остальные сделали большие глаза. Новый набор в войско пришел из верховьев Гипаниса, где кочевали материнские роды. Многие из девочек сели в седло уже после восстания Делайса и плохо помнили, как выглядят мужчины. «Ничего, скифы придут — напомнят!» — со злостью думала Бреселида. Если б не угроза давивших с севера орд, она бы никогда не начала переговоры первой… Никогда не поступила бы так с сестрой… Беда в том, что противостоять царю Аданфарсу, объединившему сотни номадов, они с пантикапейцами смогут только вместе. И то выдержат ли? А начать разговор о новом союзе, пока жива Тиргитао, было невозможно. Ни царица, ни архонт никогда не простили бы того унижения, которое пережили друг от друга.

Ей с Делайсом делить было нечего…

— А правда, что архонт Пантикапея был мужем прежней царицы? — шепотом спросила все та же любопытная охранница.

Все зашикали на нее.

— Правда, — бросила Гикая. — И когда увидишь его, смотри не свались с лошади.

— Почему? — удивленно пискнула девушка.

— Потому что Тиргитао умела выбирать себе мужей, — повернула к ней голову Колоксай. — Но совсем не умела с ними обращаться.

Отряд уже въезжал на берег. Дорога вдоль него была тесной из-за подступающих к самой воде кустов орешника. Здесь меотянки были как на ладони. Сначала женщинам показалось, что они одни. Но как только первые всадницы достигли крутого обрыва, с другой стороны реки из густого желтого подлеска выехали верховые пантикапейцы в темных бронзовых доспехах. Впереди остальных на дымчатом жеребце гарцевал царь. Впервые Бреселида видела его в эллинском вооружении. Если, конечно, не считать того далекого дня, когда они столкнулись после взятия Совиного холма. Но тогда его доспехи были искорежены и разбиты. Теперь на Делайса больно было смотреть от блеска начищенной бронзы.

«Амазонка» не могла различить его лица, потому что архонт низко надвинул глазастый коринфский шлем с большим гребнем. Он специально выбрал такой, поскольку не был уверен, что сохранит невозмутимость. А за его спиной были люди, перед которыми показать слабину значило уничтожить себя. Архонт поднял руку и, перекрикивая шум воды, обратился к гостье.

— Бреселида! Кого я вижу? — Его голос звучал насмешливо и враждебно. — А где же блистательная Тиргитао? Или она покинула этот мир, оставив тебе, как всегда, расхлебывать кашу, которую сама заварила?

«Амазонкой» на мгновение овладел гнев. Как он смеет так разговаривать с ней? Но Бреселида взяла себя в руки. Сегодня она выступала в роли просительницы, а значит, должна была стерпеть подобный прием. К тому же женщина прекрасно понимала, почему архонт обратился к ней в таком тоне. Он держит лицо перед своими. «Вернее, перед своими и нашими, — подумала царица. — В его войске не меньше меотов, чем греков. После всего, что случилось, они не одобрят, если мы тут же полезем целоваться и заключим мир. Эти люди должны точно знать: когда они вернутся домой, их требования будут удовлетворены родами. Иного пути нет».

— Что же ты молчишь? Или меня плохо слышно? — снова окликнул ее Делайс. — Поспеши ответить, пока говорю я один. Когда все мое войско закричит, слышно будет на вашей стороне пролива.

Переминавшиеся за спиной архонта всадники засмеялись и закивали головами. Им нравилось, как правитель Пантикапея держится с этой «меотийской сволочью». Зато женщины Бреселиды негодовали. Чтобы понять это, царице не надо было даже поворачиваться к ним. Она спиной чувствовала их возмущенные взгляды.

— Скажи что-нибудь, — подскакав к ней, прошипела Гикая. — Он же оскорбляет тебя! Мы думали, ты будешь сильной царицей.

Бреселида подняла на нее тяжелый взгляд, и старая «амазонка» осеклась.

— Я сильная царица, — с расстановкой сказала она. — Возвратись к всадницам, Гикая, тебе здесь не место.

Ошеломленная меотянка попятилась и, дав лошади в бока, ускакала с берега.

— Великой Тиргитао больше нет, — ровным голосом обратилась Бреселида к архонту. — Царица теперь я, и разговаривать о бедах, которые она накликала на головы всех здесь присутствующих, ты, Делайс, сын Гекатея, архонт вольного города, царь меотов, синдов и дандариев, будешь со мной.

— Достойный ответ. — Делайс поднял руку ладонью вперед в знак нового, более вежливого приветствия, расстегнул шлем и жестом пригласил Бреселиду проехаться по берегу.