То «заика», то «золотуха» - AnaVi

ведь и казалось бы… Нам всем — по двадцать. Чуть меньше… Или чуть больше! Но вот я — и стою перед окном в шкуре зебры… Будет точнее для «защитников природы» и лучше для меня же сказать всё же: «пледе»! И смотрю на мутные огни машин и на сами «пятна» их в общей куче и таком же гвалте цветов вокруг и внутри них. А вот они — пытаются пробить пол! После — ещё один и ещё… Пересчитав их, как и донья, до самого влажного ещё и «в цвет» после дождя асфальта. И рухнуть… в самую преисподнюю. Продолжая празднество — уже и на балу Сатаны. И в ночи непосредственно самого и непосредственного дьявола!

Да уж… И если парни — ещё как-то более-менее со мной «солидарны». Не потому, что я — это «я». А потому, что они — это «они». И слишком «важные и умные», чтобы не поддаваться подобным «эпилептическим сдвигам». Зато и не — в разрезе всё выпивки и сигарет… То их «экс». Настоящие и будущие… Или прошлые. Уже вовсю седлают лестницу на предмет… подоконников. И это же — ещё полбеды! Есть же и те среди них, кто посещает «пилон» и «стриптиз» — непосредственными же участниками самого и всего же процесса. И это — видно! Как и их желание «принимать желаемое за действительное». Вроде — и его же паха, как и подставки для шеста. «Кому-то» явно впирают домашние солонки и перечницы! Что ж… Да и не одним же «обломом» — едины! Испытайте же свою удачу и фантазию с воображением на прочность… А после — и свою психику! Ведь и само же желание жить «в самой высокой» точке города. И на таком же этаже… Как и проводить подобного рода кутежи там-тут… О чём-то да и говорит! Как и, например же всё, дорогущие тачки и дома… Восполняя утраченное и потерянное! И прыснуть бы ядом или кислотой… Желчью! Да и только факты — говорят уже и сами за себя. И добавить к ним — нечего. Разве что и только то, что его нос — куда длиннее и шире… «исподнего». И посидеть на нём, как в рекламе, не оскорбление, а реальный призыв к действию… В удовлетворении своих-ваших плотских и животных потребностей. А «иначе» — никак! Главное — не порезаться о его бледные острые скулы и… не обрести вдруг на и в себе ещё одну «точку» баланса-равновесия-гармонии… «для проникновения»! Не говоря уж и за ещё одно «проникающее» — в виде существенной горбинки подбородка. Ну а узкие губы не пропустят ни одного миллиметра нежной кожи… «Постараются»! Если же «нет», то длинные светлые ресницы, как и такие же широкие брови, соберут вдруг и «ушедшее за края». Когда и наполовину пустой стакан — станет наполовину полным… В тоже время, как и «худой» коротко стриженный светло-русый — пожирнеет и потемнеет на несколько тонов… От пота и «приложенных усилий», стёкших таки ещё и по высокому лбу! Ну и как бонус же ко всему — его же чёрная рубашка в крупную красную клетку… на утро. Если «фанатка» и успеешь сорвать «куш» вечером — в виде его чёрных же подтяжек… висящих у земли. Как и почти что его же «в цвет» джинсы. Но и не забыв — о шляпе. Под рубашку! И «убогий лук» — будет собран… под босые же ноги. Что и не придётся даже искать его «белые» кроссовки со штанами. Как и нижнее белье. Что его, что и… Неважно!

А «важно» же как раз то, что где больше двух — говорят вслух… И «третьей»! А иначе — зачем эта любовь и… к нечётности, верно? Это же я могу любить нас же двоих и… с собой. И «за» двоих же! А после — одного. И двух… Но и — как наших уже с ним детей. А он — не разменивается на это. Третий — не лишний, в его же случае. Как и пятый! И так далее… И если вдруг я не даю «новой жизни» ход — он даёт ход и шанс «другой»… Но и в случае рождения детей, стоит понимать, четверо — его не устроит! По той же всё причине: «нечётности». Как и в случае, если я уже и заведу кого-то «на стороне»… Вместе с ним же! И вот — мы «два на два». И «шах» — снова за ним! Он же — не отстанет и отстаёт… И речь — не за семью и её количество. Речь — за «партнёров» и «связи». И их «безусловное» качество! А там — и «семь». И «девять» и… одиннадцать! Он отобрал всё! И отберёт же — ещё больше, если с этим не покончить… За «тринадцатью» же — пойдёт и двадцать пять. Двадцать семь… И казалось бы — промахался с моим Днём рождения. Где-то между… Но — он взял больше! На одно «очко»… Забирая мой месяц, вместо своего! Он ненавидит нечётность, но рождается в ней по числу… Первому из двух! С зачёской и засечкой: «двадцать». И первому же — летнему! И «умирает» — по чётному месяцу! Я ненавижу нечётность, но делаю то же самое: только наоборот. Между… И первому осеннему! И раз за разом же… Мешая чёрное с белым. Как кофе со сливками или… молоком. Как кофе с мороженным. И… Хрусталики же в карем цвете!

Его «природная светлость» — уступает его же сущности! Когда же я — «лютый контраст». Не только — по сущности… Но и по внешности! Тёмно-каштановые кудрявые пряди цепляются за синтетику пледа и забиваются в колтуны под серой футболкой. Чёрные длинные ресницы моргают чаще крыльев бабочек… Что так и «догнивали» под «ложечкой» желудка! В попытке — то ли сбить уже начавшие подступать слёзы. То ли и, как в камере телефона, приблизить изображение в мутном и грязном стекле… За которым всё ещё живёт город — по одну сторону. А по другую, одновременно и снова, погибаю я! То и дело — ловя отражение цветных софитов… И вибрацию сотрясаемо-отражаемой поверхности. А в ней уже, отблесками, силуэты и… неоднозначные позы! Глаза не щурятся… Так что тёмные широкие брови остаются статичны. И волны бледного узкого лба остаются в гавани… Лишь и при лёгком бризе. Зато скулы — гуляют под желваками, как и те же всё по ним, наперегонки! Узкий и курносый