Записки средневековой домохозяйки - Елена Ковалевская

Стараясь не шуметь, он потихонечку прошел в гардеробную, чтобы сменить грязную одежду. А когда вернулся, девушка уже сонно хлопала глазами, явно не понимая, где очутилась.

— Доброе утро, — первое, что услышала я, когда только что проснулась и начала озираться по сторонам.

Я вздрогнула, увидела выходящим из двеnbsp;На короткое мгновение Себастьян прижал мою ладошку к себе.

ри гардеробной Себастьяна и… и на меня нахлынули воспоминания о вчерашнем вечере.

— Где?.. — в панике я едва не подскочила с кровати, но, увидев мягкую улыбку мужчины, успокоилась.

— Все хорошо и ты у меня в спальне, — меж тем поспешил добавить он, чтобы окончательно успокоить меня. — И не волнуйся, кроме нас о том, что ты здесь ночевала, никто не будет знать. Твоя репутация не пострадает.

— При чем здесь репутация? — не поняла я, приподнимаясь на кровати. — Я опасаюсь, что Кларенс прознает, где я и примчится…

Мало ли что могло еще взбрести в голову моему спятившему супругу?! Он мог ворваться сюда и начать… Хотя нет, Себастьян ему конечно же не позволит, но быть участницей даже словесной перепалки я не желала. Я бы этого просто не выдержала.

— Не примчится, — заверил меня Себастьян.

Он присел на краешек постели, осторожно отвел пряди волос от лица, одновременно очерчивая его овал, а потом наклонившись, едва ощутимо поцеловал меня в кончик носа.

— Все будет хорошо, — как заклинание повторил он, не отрывая от меня взгляда. — Я обещаю тебе, отныне все будет хорошо и никто и никогда не посмеет тебя коснуться.

— И даже ты? — попыталась поддеть я, улыбнувшись, но губу дернуло от боли так, что пришлось лишь криво ухмыльнуться.

— Я составлю исключение, — тихо, но чувственно, прошептал Себастьян. — И чтобы ты до конца поняла почему, мне кое-что нужно тебе рассказать.

Думая, что он продолжает любовную игру, я подняла полный нежности взгляд, но оказалось, что Себастьян был чрезвычайно серьезен.

— Мне необходимо так много рассказать: и о тебе, и о Кларенсе, и о легенде про повенчанных душами, из-за которой ты пострадала, — начал он, словно бы исповедуясь. — Но прежде чем я начну, мне хотелось попросить об одном: поверь все, что я сейчас расскажу — настоящая правда, а то что говорил мой отец или кто-либо еще — нет. Сама легенда иная, нежели чем все привыкли считать, и в твоем… нет, пожалуй, следует сказать в нашем случае…

Но ему не дали договорить. Послушался громкий стук в дверь — от неожиданности мы вздрогнули, а через несколько секунд послышались торопливые шаги в гардеробной, и в комнату влетел камердинер.

— Милорд, вашего кузена — маркиза Мейнмора, сегодня ночью нашли мертвым во дворце! — выпалил он на одном дыхании, не заметив меня в тени кроватного занавеса, а рассмотрев, тихо охнул и, опустив голову, отступил в гардеробную, а потом оттуда торопливо добавил: — Мои извинения и соболезнования миледи.

От такого известия Себастьян невольно стиснул мою руку, но тут же отпустил, в мгновения ока вернув себе самообладание.

— Отцу и вдовствующей маркизе об этом уже сообщили? — спросил он замершего вне моего поля видимости слугу.

— Думаю уже да, милорд, — ответил тот. — Бейкбор поспешил к его светлости. Но это еще не все.

Себастьян вопросительно посмотрел на него.

— Гвардейцы, что принесли тело, требуют вас. Они… Они имеют ордер, подписанный королевским прокурором о взятии вас под стражу. Вас обвиняют в убийстве маркиза Мейнмора.

Себастьян замер как громом пораженный, а я вздрогнула и выкрикнула лишь одно единственное слово:

— Нет!

Когда слуга удалился, маркиз начал было успокаивать меня, но я лишь отмахнулась от его тактичных заверений, что после смерти Кларенса жизнь не кончится. Можно сказать, что после его смерти она начиналась для меня заново!

Я пребывала в шоке от обвинения, которые выдвинуты против Себастьяна. Такое глупое, неимоверное, дурацкое, нелепое… Нет! Этого не может быть!

Вцепившись в его камзол, я боялась разжать руки, будто бы если сделаю это, то его отнимут у меня, что… Нет! Этого не может быть!

— Аннель, Аннель, прошу тебя, — попытался уверить меня Себастьян. — Я сейчас спущусь вниз и разберусь со всем. Поверь, в тот вечер больше я Кларенса не видел. Я не убивал его.

— Я вам верю!.. — кивала я в ответ, по-прежнему не разжимая рук.

Однако Себастьян все же сломив мое упрямство, сумел отцепить меня и, попросив остаться в комнате, уже собрался выйти, как я вскочила с кровати и собралась следом за ним.

— Аннель ваша репутация пострадает… — предостерегающе начал он, но я лишь отмахнулась.

— К черту репутацию!

Тогда Себастьян попытался достучаться до меня по-иному.

— А ваше платье?

Я спала одетой, и оно пребывало даже в более плачевном состоянии, нежели вчера. Придать ему пристойный вид было уже невозможно. Однако я лишь вновь мотнула растрепанной головой.

— К черту платье!

— Аннель…

— Нет, мы спускается вместе! И ни слова больше!

Видя мою непреклонность, мужчина лишь тяжело вздохнул и, открыв дверь, пропустил вперед.

Внизу, в холле нас ждали дворецкий, несколько людей из прислужников жались к стенам, а посреди на носилках, опущенных прямо на пол, лежал Кларенс. Сейчас его лицо было безмятежным и спокойным. Смерть стерла уродовавший его гнев. У его ног в черных одеждах в безмолвии оцепенела вдовствующая маркиза, герцог, прижав руки к груди, замер, словно бы не верил в то, что видел перед собой. У дверей застыли двое гвардейцев, с полагающимися по случаю скорбными выражениями на лицах. Видимо они принесли печальную весть и доставили тело в особняк.

Лишь одна фигура вызывала диссонанс со всеми остальными. У дверей с деловым видом расхаживал мужчина, одетый в штатское: одну руку он держал в кармане, а другой бодро отмахивал в такт шагам. Едва завидев меня с Себастьяном, он поспешил к лестнице, одновременно при этом запуская руку в карман и извлекая нечто продолговатое, обернутое в ткань.

— Вы узнаете это? — спросил он, подойдя почти вплотную и освобождая от ткани рукоять кортика.

— Да, это олений нож, подаренный мне его величеством, — ровным голосом ответил Себастьян, а я, бросив на него косой взгляд, поняла, он едва себя сдерживает — желваки так и ходили на скулах.

И я поняла, нас всех ждали неприятности.

А мужчина, ни слова не говоря, развернул клинок дальше, продемонстрировав кровавые пятна на ткани и засохшую кровь на лезвии.

— Этим оружием сегодня ночью ударом в грудь был заколот маркиз Мейнмор. Поскольку это оружие принадлежит вам, и похожего человека видели у королевских конюшен, верховный королевский прокурор лорд Брогерст приказал арестовать вас, по подозрению в убийстве кузена. Тем более что были свидетели видевшие, как накануне вы имели эм… вы подрались с маркизом Мейнмором из-за его супруги, и вас пришлось разнимать.