Наследница Теней - Энн Бишоп

– Ох, Люцивар… – Всхлипывая, Джанелль крепко обняла его.

Эйрианец держал девушку в своих объятиях, гладил по голове, находя утешение в том, как крепко она прижималась к нему. Его беззвучно катившиеся слезы падали на золотистые волосы. Он плакал о Джанелль, чьи душевные раны так внезапно открылись; о самом себе, потому что сегодня мог потерять нечто драгоценное, едва успев обрести это; о Сэйтане, который, возможно, утратил гораздо, гораздо больше, и о Деймоне. В первую очередь о Деймоне.

На землю уже начали опускаться сумерки, когда девушка наконец отстранилась.

– Мне нужно кое с кем поговорить. Я скоро вернусь.

Люцивар, забеспокоившись, окинул взглядом бледное личико и поникшие плечи.

– Куда… – Осторожность соперничала с инстинктом, и он умолк, не зная, что делать теперь.

По ее губам скользнула легкая тень понимающей улыбки.

– Я буду в безопасности. И не покину Кэйлеер. И нет, Князь Яслана, я не буду ничем рисковать. Я просто хочу повидать друга.

Люцивар отпустил ее, не в силах больше ничего сделать.

Сэйтан невидящим взглядом смотрел в пустоту, сдерживая боль и воспоминания. Если он потеряет над собой контроль и они ринутся вперед, затапливая его разум… Повелитель не был уверен, что переживет их наплыва. Более того, он не был уверен даже в том, что попытается это сделать.

– Сэйтан? – В дверном проеме появилась Джанелль.

– Леди. – Кодекс. Вежливое обращение, указанное в нем, с которым Верховный Князь обращается к Королеве равной или более темной ступени. Он потерял право и привилегию называть ее по-другому – равно как и быть кем-то большим.

Когда Джанелль вошла в комнату, Сэйтан поднялся и обошел стол. Он не имел права сидеть, пока Леди стоит, и не мог предложить ей присесть, поскольку вся остальная мебель в его кабинете была уничтожена, а он не позволил Беале прибрать здесь.

Джанелль неуверенно приблизилась к нему, прикусив нижнюю губу и безостановочно растирая пальцы.

– Я говорила с Лорном. – Ее голос жалко дрогнул, и она быстро заморгала. – Он согласился с тобой, сказав, что мне не следует отправляться в Террилль – точнее, покидать стены Цитадели. Мы решили, что я создам свою тень, которая сможет общаться с людьми, – тогда я смогу отыскать Деймона, а мое тело будет находиться в полной безопасности. Я смогу вести поиски каждый месяц по три дня, потому что тень неизбежно вытягивает энергию и приведет к физическому истощению. Но мне кажется, я знаю одного человека, который сможет обо мне позаботиться и поможет мне отыскать Деймона.

– Вы должны поступать так, как считаете нужным, – осторожно ответил Сэйтан.

Джанелль взглянула на него. Ее красивые, глубокие, древние глаза наполнились слезами.

– С-Сэйтан?

По-прежнему слишком молода – при всей своей силе и мудрости.

Он раскрыл объятия, распахнув перед ней свое сердце.

Джанелль прильнула к приемному отцу, дрожа всем телом.

Она была самым сложным и славным танцем в его жизни.

– Сэйтан, я…

Он прижал палец к ее губам, заставив девушку замолчать.

– Нет, ведьмочка, – с сожалением произнес он. – Прощение не приходит вот так. Возможно, ты действительно хочешь простить меня, но не можешь пока сделать это. На это могут потребоваться недели, месяцы, годы. Иногда уходит вся жизнь. До тех пор пока Деймон не обретет вновь целостность, все, что мы можем сделать, – это попытаться быть добрее друг к другу, проявлять понимание и принимать каждый день, каким бы он ни был. – Сэйтан прижал Джанелль к себе, наслаждаясь их близостью, не зная, когда он сумеет вновь ощутить ее, доведется ли ему вообще вновь обнять девушку, как прежде. – Пойдем, ведьмочка. Уже почти рассвело. Тебе нужно отдохнуть.

Он проводил Джанелль до ее спальни, но не вошел внутрь. Только оказавшись в своей комнате, в безопасности, он почувствовал, как одиночество начинает давить на него.

Сэйтан свернулся в клубок на постели, не в силах остановить поток слез, сдерживаемый на протяжении этой долгой, ужасной ночи. Да, потребуется очень много времени. Недели, месяцы, возможно, и годы. Он знал, что на это нужно время.

Но пожалуйста, благая Тьма, пожалуйста, пусть путь к прощению не займет всю жизнь!

4. Террилль

Сюрреаль прошлась по грязной улице к рыночной площади, надеясь, что ледяное выражение лица поможет скрыть ее уязвимость. Не следовало, конечно, принимать то зелье в прошлом месяце, чтобы подавить лунные дни, но хейллианские стражники, которых за ней послал Картан Са-Дьябло, дышали ей в затылок. Сюрреаль не чувствовала себя в безопасности и не могла рискнуть, оставшись беззащитной на протяжении тех дней, когда ее тело не переносит использования более сложных видов Ремесла, чем его основы.

Будь прокляты все мужчины Крови и отправлены в недра Ада! Когда тело ведьмы делало ее уязвимой на несколько дней цикла, каждый мужчина Крови становился потенциальным врагом. И прямо сейчас Сюрреаль вполне хватало причин для беспокойства.

Ничего, она быстренько прикупит кое-что на рынке, а потом забаррикадируется у себя в комнатах с парочкой толстых романов, чтобы переждать это время.

Приглушенные крики, исполненные дикого ужаса, донеслись до нее из ближайшего переулка.

Призвав длинный острый нож, Сюрреаль скользнула в поворот и замерла в тени, осторожно заглянув за угол.

Четверо огромных, здоровых хейллианских мужчин. Одна девушка, совсем недавно переставшая быть ребенком. Двое стояли сзади, наблюдая за тем, как один из их товарищей держит девчонку, а второй сдирает с нее одежду.

Проклятье, проклятье и еще раз проклятье! Это ловушка. У хейллианцев нет никаких причин находиться в этой части Королевства, особенно в этом умирающем районе города. Ей следует просто вернуться в свою квартиру. Если она будет осторожна, возможно, они так и не найдут ее. Будут и другие хейллианцы, поджидающие ее там, где можно купить билет на экипаж, чтобы отправиться в путь по Ветрам. Вскочить же на них сейчас без защиты экипажа, может, будет и не чистым самоубийством, но очень недалеко от этого.

Но девочка… Если Сюрреаль не вмешается прямо сейчас, малышка окажется под одним из четырех мерзавцев. Даже если кто-то «спасет» ее потом, она будет переходить от одного к другому до тех пор, пока постоянное унижение или жестокость не убьют ее.

Сделав глубокий вдох, Сюрреаль бросилась в переулок.

Жестокий, неожиданный удар распорол одного негодяя от подмышки до ключицы. Сюрреаль взмахнула рукой, едва не попав по лицу девочки, и сумела оставить кровоточащий порез на груди другого, одновременно отталкивая ее.