Наследница Теней - Энн Бишоп

Странный зов подталкивал Терсу наверх, в свою спальню. Распахнув занавески, она взглянула вниз, во двор, на линии, начерченные на белоснежном снегу ее собственной кровью.

Две стороны треугольника, сильные и взаимосвязанные. Отец и брат. Третья сторона, отражение отца, стоит отдельно от двух других, а середина заметно истончилась. Если линия разорвется окончательно, эта сторона никогда не сможет обрести свою прежнюю силу, чтобы замкнуть треугольник.

Лунный свет и тени причудливо перемешались во дворе. Ярко-синий шар и миска, оставшиеся в центре треугольника, превратились в глубокие сапфировые глаза.

– Да, – шепотом произнесла Терса. – Теперь все нити на месте. Пришло время.

С беззвучного разрешения Джанелль Сэйтан вошел в ее гостиную. Он заглянул в распахнутую дверь темной спальни, откуда обеспокоенно выглядывали Каэлас и Ладвариан. Это, в свою очередь, означало, что Люцивар скоро будет здесь. За те пять месяцев, которые он успел провести у нее на службе, сын Повелителя стал крайне чувствительным к малейшим переменам настроения Джанелль.

Сэйтан опустился на скамеечку, стоявшую перед мягким креслом, в котором клубочком свернулась его приемная дочь.

– Видела плохой сон? – спросил он. На протяжении последних нескольких недель Джанелль то и дело спала беспокойно, и ее вновь донимали неприятные сны.

– Сон, – кивнула девушка. Помолчав немного, она начала рассказывать: – Я стояла перед хрустальной дверью, затянутой туманом. Мне никак не удавалось рассмотреть, что за ней скрывается, более того, я даже не знаю, хотела ли я это увидеть. Однако кто-то все пытался вручить мне золотой ключ, и я знала, что, если приму его, дверь распахнется и мне придется узнать, что таится за ней.

– Ну и ты взяла ключ? – Сэйтан говорил тихим, успокаивающим тоном, хотя сердце бешено забилось в груди.

– Не успела – проснулась, едва протянув руку, – устало улыбнулась Джанелль.

Впервые она запомнила одно из своих видений, проснувшись. Сэйтан прекрасно представлял, какие именно воспоминания были спрятаны за той хрустальной дверью. И это означало, что очень скоро им придется поговорить о ее прошлом. Но не сегодня.

– Не хочешь принять отвар, который поможет тебе заснуть?

– Нет, спасибо. Все будет в порядке.

Сэйтан поцеловал дочь в лоб и вышел из комнаты.

Люцивар уже ждал его в коридоре.

– Возникли проблемы? – спросил он.

– Возможно, – произнес Сэйтан, глубоко вздохнув. – Пойдем-ка в мой кабинет. Нам кое-что нужно обсудить.

2. Кэйлеер

– Кошка! – Люцивар ворвался в большой зал. Он не знал, что нашло на девушку, однако после вчерашней затянувшейся беседы с Сэйтаном был совершенно не намерен отпускать ее куда-либо одну.

– К

К счастью, Беале тоже не показалась привлекательной мысль о том, чтобы позволить Леди выбежать из дома, не сказав, куда она направляется.

Зажатая между двоими мужчинами, Джанелль потеряла терпение. Все окна в зале угрожающе задребезжали.

– Будьте прокляты вы оба! Я должна уйти!

– Прекрасно! – Люцивар медленно приблизился к ней, примирительно вытянув руки. – Я пойду с тобой. Только скажи, куда именно.

Джанелль взъерошила пальцами волосы:

– В Хэлавэй. Сильвия только что прислала мне сообщение. Что-то случилось с Терсой.

Люцивар обменялся понимающими взглядами с Беале. Дворецкий кивнул. Сэйтан и Мефис должны были вернуться с минуты на минуту со встречи с леди Зарой, Королевой Амдарха, столицы Демлана. Беале останется в большом зале до тех пор, пока хозяин и его старший сын не появятся на пороге.

– Пусти меня! – взмолилась Джанелль.

Хвала Тьме, что ей не пришло в голову применить силу, чтобы добиться своего. Она могла бы с легкостью уничтожить все, что расценивается как препятствие.

– Через минуту, – произнес Люцивар. Встретившись взглядом с глазами, в которых начала собираться опасная гроза, он судорожно сглотнул. – Ты же не можешь отправиться в путь в носках. Выпал снег.

Джанелль выругалась. Люцивар призвал ее зимние ботинки и вручил их девушке, тем временем дрожащий лакей принес два теплых плаща, один был с прорезями для крыльев. Эйрианец носил его вместо пальто.

Через минуту они уже летели к домику Терсы.

Черная Вдова, достигшая ранга Странницы, которая оставалась с Терсой, распахнула дверь в тот же миг, как Джанелль и Люцивар приземлились.

– В спальне, – с беспокойством произнесла она. – Леди Сильвия с ней.

Джанелль помчалась в спальню. Люцивар следовал за ней.

Увидев их, Сильвия прислонилась к комоду. Облегчение, ясно читавшееся на ее лице, не пересилило острого беспокойства. Люцивар обнял женщину за плечи и счел очень плохим признаком то, как она прильнула к нему.

Джанелль обошла постель, чтобы взглянуть в лицо Терсе, которая лихорадочно запихивала вещи в маленький дорожный сундук. На кровати вперемешку с одеждой были разбросаны книги, свечи и странные предметы, которые могли принадлежать только Черной Вдове.

– Терса, – тихим, но властным голосом позвала Джанелль.

Женщина только покачала головой:

– Я должна найти его. Пришло время.

– Кого ты должна найти?

– Мальчика. Моего сына. Деймона.

Люцивар почувствовал, как сердце сжимается и стремительно уходит в пике. Стало трудно дышать. Джанелль побледнела как смерть.

– Деймон… – прошептала она. – Золотой ключ.

– Я должна найти его! – В голосе Терсы слышались раздражение и страх. – Если боль не прекратится в ближайшее время, она уничтожит его.

Джанелль, казалось, даже не слышала этих слов – или не понимала сказанного.

– Деймон… – прошептала она. – Как я могла забыть Деймона?

– Мне необходимо вернуться в Террилль. Я должна найти его.

– Нет, – своим полуночным голосом произнесла Джанелль. – Я найду его.

Терса замерла, прекратив свои беспокойные метания.

– Да, – медленно произнесла она, словно с трудом пытаясь что-то вспомнить. – Он доверится тебе. Он последует за тобой и выйдет из Искаженного Королевства.

Джанелль закрыла глаза.

По-прежнему обнимая Сильвию, Люцивар привалился к стене. Огни Ада, почему комната медленно вращается перед глазами?

Когда Джанелль открыла глаза, эйрианец пораженно уставился в них, не в силах отвести взгляд. Он никогда не видел, чтобы глубокие сапфировые озера выглядели вот так. Люцивар искренне надеялся, что больше никогда не увидит в них такого выражения. Джанелль выбежала из комнаты.