Повелители Небес - Энгус Уэллс

— Если ты требуешь от меня тайны, госпожа моя, тогда я весь — тайна. Клянусь.

Она кивнула в ответ:

— Рассказ будет некоротким.

В тот момент голоса и шаги проходивших в коридоре людей дали нам знать о том, что пора направляться к вечерней трапезе. Рвиан сказала:

— О, Бог мой, ужин уже.

— Ну и что? — сказал я.

Рвиан покачала головой и насупила брови:

— Нет, Давиот… Это может вызвать подозрения. Никто ничего не должен знать.

— Рвиан, я не позволю тебе вновь исчезнуть.

Я склонился, чтобы поцеловать ее, но она преградила пальцами путь моим губам. Возлюбленную мою что-то беспокоило, и меня охватили сомнения. Мы все еще держали друг друга в объятиях, и я чувствовал, что она не хочет разжимать рук. Почему она была столь угрюма?

Рвиан спросила:

— Давиот, ты веришь мне?

Я искренне покивал ей в знак согласия.

— Тогда, когда мы спустимся в зал, продолжай вести себя так, точно ничего не случилось, словно мы с тобой равнодушны друг к другу…

Я прервал ее:

— Рвиан, мне сказали, что завтра ты уедешь, а я не могу позволить тебе вновь оставить меня.

Боль исказила черты моей возлюбленной.

— Когда мы окажемся в зале, любимый, будь для всех Сказителем, а я стану женщиной из твоего прошлого. Брошенной тобой.

Я не выдержал:

— Ты, брошенной?!

Тут она качнула головой и коснулась меня пальцами:

— Когда все уснут, приходи ко мне, я кое-что объясню тебе. Обещаю.

Несколько неохотно я кивнул и сказал:

— Может, ты меня выслушаешь?

Она вновь улыбнулась, никогда ни одно солнце не сияло ярче:

— Я хочу, чтобы ты был там.

Мне хотелось более всего на свете прижать ее губы к своим, сжать свою возлюбленную в объятиях, увлечь ее на соблазнительную постель. Но в слепых глазах Рвиан я увидел мольбу и переборол это желание. Я сказал:

— У меня от этой жары что-то в горле пересохло, я думаю, что речи мои не будут стройны.

Рвиан тихонько рассмеялась и скользнула своими губами по моей щеке, а затем оттолкнула меня от себя:

— Все так, а сейчас иди, прошу тебя.

Я разжал руки, обнимавшие Рвиан, погладил ее по щеке и повернулся к двери, прислушиваясь. Голоса в коридоре стихли, я приоткрыл дверь. Выходя, я сказал:

— Больше я тебя не отпущу от себя, Рвиан.

Любимая моя кивнула своей прекрасной головкой, но в глазах читалось сомнение. Я не хотел его видеть, у меня-то колебаний не осталось. Я закрыл дверь, человек по имени Тездал стоял рядом и смотрел на меня. Он кивнул, не то одобряя, не то приветствуя меня. Мы оба так ничего друг другу и не сказали. Я ушел.

За дневной трапезой мне пришлось хлебнуть горюшка, но вечер оказался и того хуже. Рвиан находилась рядом, и я знал, что она по-прежнему любит меня, но вынужден был притворяться… Задача не из легких. Наверное, Вариус и Робирт угадывали это по моим глазам и по взглядам, которые я нет-нет, да посылал в сторону Рвиан, пока мы сидели и разговаривали обо всем понемногу, как и полагается в светских беседах. Все это время я сгорал от нетерпения, не будучи в силах дождаться окончания ужина, чтобы остаться наедине с Рвиан. Если кто и подозревал о том, что происходило у меня внутри, то мне этого не говорили. Не было сделано даже намека. Рвиан выглядела великолепно, мастерски исполняя роль слепой, равнодушной к брошенному любовнику.

Я ел с аппетитом, но пил мало, и, когда со столов все убрали, я поднялся, чтобы по просьбе Пиррина занять место в центре зала. Я с удовольствием отметил, что Измененным также было позволено послушать меня, но самое главное заключалось в том, что Рвиан осталась. Тут уж я постарался, и, если прежние мои выступления в этом замке не отличались особой яркостью, в данном случае я сделал что мог, чтобы компенсировать все недочеты. Я поведал публике о Женитьбе Эрлина и Мести Дэрана, а затем, рассказывая уже про приключения Марвенны, заговорил как бы через силу (чем вызвал у Рвиан незаметную усмешку). После этой легенды я выпил добрую кружку эля, как бы для того, чтобы промочить натруженное горло. Раздались крики с требованием, чтобы я продолжал, но я начал ссылаться на то, что лучше мне поберечь голос, а то как бы не получилось так, что завтра мне вообще придется молчать. Похоже, я говорил об этом весьма убедительно, кроме того, было уже довольно поздно, и Пиррин поддержал меня, сказав, что намеревается отойти ко сну. Люди начали расходиться.

Я снова видел, как Рвиан удалилась, опираясь на руку Тездала. Теперь уже не ревность, а нетерпение и в изрядной мере любопытство разрывали меня. Едва соблюдая приличия, я по возможности скорее попрощался со всеми и отправился к себе.

Рил положил на видном месте мою выстиранную одежду и зажег фонарь. Я слегка приоткрыл дверь. Несколько слуг еще сновали туда-сюда по коридору, и я с трудом поборол в себе искушение сделать вид, что не замечаю их, чтобы скорее лететь к Рвиан, но вспомнил о том, что она собиралась доверить мне какую-то тайну, а следовательно, у меня просто нет права обмануть свою возлюбленную. Я заставил себя отойти к подоконнику и в нетерпении забарабанил по нему пальцами. Город окутывала тяжелая, душная, липкая ночь. Небо показалось мне недостаточно темным, точно магия Повелителей Небес не давала солнцу нормально закатиться за горизонт. Что за тайну намерена Рвиан поведать мне? Более всего я мечтал улечься со своей возлюбленной в постель.

Подчиняясь какому-то внезапному неосознанному толчку изнутри, я собрал свои вещи, упаковал седельные сумки, рядом с которыми поставил свой посох. Я знал, что, какое бы будущее ни готовила мне моя судьба, я не перенесу очередной разлуки с Рвиан. Я вернулся к двери, выглянул наружу и, увидев, что коридор опустел, отправился в комнату Рвиан.

Ее дверь открылась, когда я постучал, девушка оказалась у меня в объятиях. Сначала мы говорили только слова любви, а когда коснулись других тем, то лежали уже голыми на измятых простынях. Я слизывал капельки соленого пота с нежной кожи упругого живота своей возлюбленной, которая тем временем ерошила мне волосы своими тонкими пальцами. Один-единственный фонарь освещал комнату, фитиль его был прикручен, и блики света золотыми пятнами играли на теле Рвиан, невидящие глаза которой казались огромными. Я подумал, что никогда не видел ее столь красивой.

Она сказала:

— Давиот, мы должны поговорить.

Я неохотно оторвал свои губы от ее кожи и кивнул.

Рвиан проподнялась и устроилась на подушках, волосы золотым водопадом струились на ее гладкие плечи. В голосе моей любимой слышалась серьезность. Я не пошевелился, чтобы поцеловать ее, заключить в объятия, просто лежал рядом и держал руку Рвиан, с меня и этого было достаточно в тот момент.