Сказка со счастливым началом - Галина Маркус

– Ладно… – пожала плечами Анька. – А старую карточку куда девать?

– Убери её куда-нибудь… чтоб я не нашла. Или лучше вообще тот телефон мой старый – выключи. Я не знаю, как они подслушивают – по номеру ли, по трубке…

– Да небось улавливают разговор, подключаются и всё!

– Как – улавливают? Я, Ань, ничего в этом не понимаю. Ты новую карту в новый аппарат вставь… в Митин. Только все контакты перепиши из моего, у тебя это быстрее получится.

– О’кей.

Анька помухлевала над телефоном, записала себе новый номер Сони.

– А его старый номер тебе сохранять? Димона-то? – поинтересовалась она. – Валерия ему мобильник тот передала, как и обещала.

– Зачем, Ань? Во-первых, за ним следят, во-вторых… неужели ты думаешь, я стану ему звонить?

«Когда он будет с Наташей», – мысленно добавила она.

– А как же… Вдруг что понадобится?

– Что – понадобится? Иди, собирайся, Ань. А то опоздаешь.

Сестра покидала в сумку нужные вещи, немного помялась – вроде как ей не хотелось оставлять Соню одну, потом глянула на часы и заторопилась. Соня закрыла за Анькой дверь. Вадик всё это время, казалось, занимался своими делами, а именно слушал кассету с «Лесной азбукой». А сейчас вдруг спросил тихо:

– Мама, а ты что, в больницу уйдёшь?

– Да, детка моя. Но это только после Нового Года. И ненадолго, всего на недельку.

В глазах у мальчика появился ужас. Внезапно он зарыдал – истошно, так, как Соня ещё никогда не видала.

– Что ты? Что ты, моя заинька, ты почему плачешь? Всего какая-то неделька… Ты с тётей Аней будешь…

Соня схватила его в охапку и принялась успокаивать. Прошло минут пять, прежде чем она добилась от него внятного ответа.

– Мама в больницу ушла… и умерла, – всхлипывая, объяснил Вадик. – Деда в больницу ушёл, и уехал… Из больницы не возвраща-а-ются-а-а… И ты не вернё-о-ошься-а-а…

– А я – вернусь! – пообещала Соня. – Я уже лежала в больнице, и вернулась. Не веришь – спроси у Бориса.

Новый год они встретили с Вадиком тихо. Вместе нарядили маленькую, ещё мамину ёлочку старыми игрушками – новых не заводили принципиально. За пару часов до полуночи Соня приготовила скромный праздничный ужин, который годился для детского желудка, и поставила на стол детское шампанское. Его они с Вадиком и выпили под бой курантов. Потом Соня развлекала мальчика, как могла. Он обнаружил под ёлкой подарок – теперь уже от настоящего Деда Мороза (детсадовского он разоблачил – тот пил горячий чай с пирогом и не растаял). Подарок этот – машина с пультом управления – был заказан заранее. Экономя семейный бюджет, Вадик запретил её покупать, продиктовал Соне письмо на Северный полюс и лично бросил его в почтовый ящик. Так что отвертеться сказочному деду не удалось.

Правда, настроение подпортило то, что мальчик принялся искать ещё и подарок от Мити. Но Соня быстро сориентировалась и подложила под ёлку книжку про путешествие Нильса, которую собиралась подарить на Рождество. Ценой этому стал настоящий восторг ребёнка и постоянно возобновляющийся разговор о Мите – когда он приедет, и какой он хороший. Надо было это выдержать, и Соня выдержала.

Удивительно, но сердце её больше не беспокоило. Даже тахикардия прошла, и она впервые за последнее время задышала нормально – то есть дышала, как здоровый человек, не думая о количестве воздуха в лёгких. Как это объяснить, Соня не знала. Возможно, ей помогла тишина «в эфире» – все каналы, по которым Митя мог выйти на связь, теперь были закрыты. Неизвестность, которая обычно тревожила, сейчас оказалась спасительной. Не любить его она не могла, каждая секунда по-прежнему оставалась наполнена Митей, но никаких фактов из его жизни – как он уехал, с кем отмечает Новый год, рядом ли с ним Наташа – Соня знать не желала. Что он думал, слушая, что «абонент временно не доступен», она тоже старалась не представлять.

В новогоднюю ночь сестра поздравила их сразу же после боя курантов – а дальше, наверное, на даче началось веселье. Это был первый Новый Год без Мары, обычно они встречали его в компании с тётей Ирой и дядей Лёшей. Но Ира так и не позвонила, и Соне стало тяжело на сердце – ещё не было праздника, с которым они не поздравили бы друг друга.

Она немного поколебалась и набрала ей сама. Ирина обрадовалась: оказывается, она не могла прозвониться по старому номеру – Анька забыла своё намерение её предупредить. Они мило, но коротко поговорили, стараясь не задевать опасных тем.

Первого января Соня проснулась поздно, около полудня, да и то – от звонка по мобильнику. Она глянула на экран и мысленно произнесла недобрые слова в адрес Ирины. Сначала Соня не собиралась отвечать, но потом передумала, решив, что лучше поговорить с Женей по телефону, чем принимать в гостях. К тому же – ей очень хотелось кое-что для себя уяснить. Она вышла на кухню и весь разговор смотрела в окно, на пустой, занесённый метелью двор.

– Детка, ты уже проснулась? – послышался его такой домашний, размеренный голос. – С Новым Годом тебя! С новым счастьем…

Соне почудилась насмешка в его последнем пожелании.

– Прости, что не зашёл поздравить – дежурил в новогоднюю ночь.

Она молчала, но это ему не мешало.

– Сонь, а знаешь, почему меня не было всё это время?

– Надеюсь, что знаю, – жёстко сказала Соня. – Решил оставить меня в покое.

– Нет, конечно, – ничуть не смешался он. – Решил дать тебе отдохнуть… Ото всех. Мне показалось, ты здорово на меня рассердилась, хотя я, кажется, ничем тебя не обидел. Ну, ничего, это бывает. Виноват один, достаётся другому… К тому же, я ездил в командировку.

– Калюжные направили?

– Детка, перестань… – терпеливо начал он. – Я тебе уже всё объяснил.

– Ой ли? А может, расскажешь, как ты мучился, когда искал жучки? Забыл, где поставил, да?

Надо отдать Жене должное, если он и был поражён, то длилось это меньше секунды.

– Нет, не забыл. Но я не хотел, чтобы ты думала обо мне плохо. Тем более это без разницы – кто поставил.

– Без разницы? – изумилась Соня. – Женя, ты меня пугаешь.

– Детка, давай, я приду и…

– Нет. Я тебе не открою, разве что взломаешь дверь. Хочешь говорить – говори сейчас. Хотя уже не знаю, надо ли это мне.

– Мне – надо. Хорошо, давай сейчас. А зачем ты сменила номер? Тебя больше никто не слушает, не бойся.

– Может, ты слушаешь, откуда я знаю?

– Аппаратура дорогая, Сонь и геморроя много. Это же время, деньги… Конечно, я на всё для тебя готов, но это уже лишнее – Калюжный-младший уехал со своей женой в Москву.

Помолчав секунду, Женя добавил:

– Это он тебе сказал про прослушку? Он что – опять приходил? Если так, то он просто м…к.

Соня поняла, что всё-таки выдала Митю. Она и хотела что-то придумать, и не могла.

– Значит, я был прав, что он припрётся… – в голосе Жени послышалась угроза.

– Пойдёшь жаловаться Калюжным?

– Чтобы они снова взялись за тебя? Нет, детка, я о тебе думаю, в отличие от твоего козла.

– Он уехал.

– Знаю. Ну, и чего он хотел? Хотя… не буду даже спрашивать – нетрудно догадаться. Одной жены ему мало, да? А я, идиот, думал, он совесть имеет. В чём-то я его понимаю… тебя трудно бросить, Сонь. Но он – всё-таки бросил. Это – факт.

Соня поразилась его догадливости – в принципе, Женя оказался не так уж далёк от истины.

– Скажи… – медленно проговорила она. – Ты записал этот кусок… когда приходил, якобы ради меня – это ведь ты специально? Чтобы отец показал Диме? Классная операция, Жень! Как там теперь говорят? Мой респект! Ты мог снять все жучки, когда угодно, но ты…

Соне надо было понять, до какой степени может предать человек.

– Хорошо ты меня провёл… заставил петь под свою дудку! – добавила она, поморщившись.

– А… так вот он чего прибегал – ревниво стало, – хладнокровно усмехнулся Женя. – Нет, Сонь, кусок я записал ради тебя. Для нас с тобой. А уж кому его показал Калюжный – не моё дело. Снять жучки раньше я не мог – без ведома хозяина. Мне проблемы не нужны, я ходил за разрешением.

– В принципе, мне всё равно… – выдохнула Соня. – Я уже всё про тебя поняла.

– Ты погорячилась, – твёрдо произнёс Женя. – Я всё-таки расскажу. В понедельник, когда твой мальчик отпуск взял, Калюжный меня вызвал, спросил, могу ли я поставить прослушку. Объяснил, что ему надо знать, что там у вас происходит. Но я же не идиот, сразу понял, что это значит… по телефону говорить не буду, даже сейчас. Я уговорил его не ставить видео, мол, это долго и сложно.

– Чего ж так…

– Я не мазохист. И не хотел, чтоб за тобой наблюдали. Пойми – не сделал бы я, сделал бы кто-то другой, а меня бы выкинули из обоймы. Сам поставил – легче снять, верно? Я затягивал, как мог. Говорил, что вы всегда дома. Но он уже начал злиться – пришлось выполнять. Остальное ты знаешь. Я сделал всё, что мог – караулил, передал с Ирой записку. Я действовал только ради тебя.

– Интересно было нас слушать?

– А слушал не я, Сонь. Даже если бы и хотел – не дали бы. Не забывай, у меня и своя работа есть. Когда твой козлик сбежал, Калюжный продолжал тебя пасти. Кстати, я не был уверен, что в квартире не поработал кто-то ещё. Так что я действительно проверял всё заново, а не притворялся.