Полная тьма, ни одной звезды - Стивен Кинг

— Полагаю, что нет, — сказала Дарси. Кофе вскипел, и она разлила его. Она решила тоже сделать себе черный. И выпить его как можно быстрее. Так кофеин подействует на нее скорей и повысит ее бдительность.

— Спасибо, — сказал он, когда она принесла его к столу. — Большое спасибо. Вы сама доброта. Горячий кофе в холодный день, что может быть лучше? Разве что глинтвейн; не могу придумать что-нибудь еще. Так, на чем я остановился? А, вспомнил. Дуайт Чеминукс. Это было на окружной дороге. К югу от Хейнсвилл Вудс.

Дарси продолжала пить свой кофе. Она посмотрела на Рэмси поверх своей чашки, и внезапно это вновь напомнило ей брак — долгий брак, во многом хороший брак (но не во всем), сходство, которое походило на шутку: она знала, что он знал, и он знал, что она знала, что он знал. Такие отношения походили на изучение зеркала в зеркале, зал уходящий в бесконечность. Основной вопрос тут состоял в том, что он собирался делать, с тем что знал. Что он мог сделать.

— Ну, — сказал Рэмси, ставя свою чашку и бессознательно начиная потирать свою больную ногу, — очевидно, что я надеялся спровоцировать этого парня. Я имею в виду, у него на руках была кровь женщины и двух детишек, поэтому, я чувствовал себя вправе играть немного грязно. И это сработало. Он бежал, и я преследовал его до Хейнсвилл Вудс, где как поется в песне, надгробия каждую милю. И мы оба там разбились на Кривой Викетта — он об дерево, а я об него. Вот, где я повредил ногу, не говоря уже о стальном стержне в моей шее.

— Мне жаль. А парень, которого вы преследовали? Что он получил?

Рот Рэмси изогнулся уголками вверх в улыбке с сухими губами исключительно неприветливой. Его молодые глаза заискрились.

— Он получил смерть, Дарси. Сэкономив сорок или пятьдесят лет пансиона в Шоушенке.

— Вы настоящая гончая небес, не так ли, мистер Рэмси?

Вместо того чтобы выглядеть озадаченным, он поместил деформированные руки ладонями вокруг лица, и монотонным голосом школьника продекламировал: «Скрывался от Него в ночи и свете дня, скрывался от Него в аркадах лет, бежал за Ним по лабиринтам… «И так далее.

— Вы изучали это в школе?

— Нет мэм, в Методистском молодежном товариществе. Много лет назад. Выиграл Библию, которую потерял в летнем лагере год спустя. Только я не терял ее; она была украдена. Можете представить, насколько низко кто-то пал, чтобы украсть Библию?

— Да, — сказала Дарси.

Он засмеялся.

— Дарси, вы продолжайте и зовите меня Холт. Пожалуйста. Так меня все друзья называют.

Ты мне друг? Ты?

Она не знала, но в одном она была уверена: он не был бы другом Боба.

— Это единственное стихотворение, которое вы знаете наизусть? Холт?

— Ну, я знаю еще «Смерть Батрака», — сказал он, — но теперь я помню только часть о том, как дом это место, где нас принимают, когда мы приходим. Это верно, не так ли?

— Абсолютно.

Его глаза — они были светло-карие, — внимательно рассматривали ее. Близость этого пристального взгляда была неприлична, словно он видел ее сквозь одежду. И приятной, возможно, по той же причине.

— О чем вы хотели спросить моего мужа, Холт?

— Ну, знаете, однажды я уже говорил с ним, хотя я не уверен, что он вспомнил бы, будь он все еще жив. Давным давно, это было. Мы оба были намного моложе, а вы, должно быть, были еще ребенком, учитывая, насколько вы молоды и прекрасны сейчас.

Она натянуто улыбнулась ему, затем встала, чтобы налить себе свежую чашку кофе. Первая уже закончилась.

— Вы, наверное, знаете об убийствах Биди, — сказал он.

— Мужчина, который убивает женщин, а затем посылает их удостоверение личности полиции? — Она вернулась к столу, чашка была, совершенно устойчива в ее руке. — Газеты кормятся на этом.

Он указал на нее пистолетом из пальцев — жестом Боба — и слегка подмигнул ей.

— Точно. «Если это кровоточит, это заводит», это их девиз. Мне довелось немного поработать над этим делом. Я еще не был тогда в отставке, но взялся за него. У меня была репутация человека, который может порой получать результаты, разнюхивая вокруг… следуя моим, как их там…

— Инстинктам?

Снова пальцы пистолетом. Еще одно подмигивание. Как будто была тайна, и они оба ее знали.

— Так или иначе, они отсылают меня, чтобы работать самостоятельно, ну знаете — старый хромой Холт показывает всем вокруг фотографии, задает свои вопросы, и по своему… ну знаете… просто разнюхивает. Поскольку у меня всегда был нюх на подобное, Дарси, и я никогда не терял его. Это было осенью 1997 года, не задолго после того, как женщина по имени Стейси Мур была убита. Имя знакомо?

— Я так не думаю, — сказала Дарси.

— Вы бы вспомнили, если бы посмотрели на фотографии с места преступления. Ужасное убийство — как эта женщина, должно быть, страдала. Но это естественно. Этот парень, который называет себя Биди, остановился на долгое время, более чем на пятнадцать лет, и у него, должно быть, накопилось достаточно пара в его котелке, только и ожидая, чтобы взорваться. И это она, довела его до кипения.

— Как бы то ни было, парень, который был тогда спецагентом, назначил меня на него. «Дайте старому Холту попытаться» сказал он, «все равно он только под ногами путается». Даже тогда они звали меня старый Холт. Полагаю из-за хромоты. Я говорил с ее друзьями, ее родственниками, ее соседями там, на шоссе 106, и людьми, с которыми она работала в Уотервилле. О, я много с ними говорил. Она была в том городке официанткой в местечке, под названием ресторан «Саннисайд». Множество проезжих там останавливалось, поскольку неподалеку была скоростная магистраль, но я больше интересовался ее постоянными клиентами. Ее постоянными клиентами мужского пола.

— Разумеется, — пробормотала она.

— Один из них, выглядел очень презентабельно, хорошо одетый парень в середине или в начале своих сороковых. Заходил каждые три или четыре недели, всегда садился за один из столиков Стейси. Теперь, вероятно я не должен говорить этого, так как парень, как оказалось, был вашим мужем — плохо о мертвых не говорят, но поскольку они оба мертвы, я просто пытаюсь разобраться для себя, если вы понимаете, что я имею в виду… — Рэмси замолчал, выглядя смущенным.

— Вы меня запутали, — сказала Дарси, удивленная наперекор себе. Возможно, он хотел, чтобы она была удивлена. Она не могла сказать наверняка. — Сделайте себе одолжение и просто скажите это, я взрослая девочка. Она флиртовала с ним? Вот, к чему это сводится? Она не первая официантка, которая флиртует с мужчиной с дороги, даже если у мужчины обручальное кольцо на пальце.

— Нет, это не совсем так. Согласно тому, что другие официантки сказали мне, и, конечно, вы должны принять это с недоверием, поскольку они все любили ее — это был он, он флиртовал с ней. И согласно им, ей это очень не нравилось. Она сказала, что этот парень вызывал в ней дрожь.