Мост через огненную реку - Елена Прудникова

– Герцогиня Баррио… – задумчиво произнес Энтони и покачал головой. – Нет. Ее дом на виду к нему незаметно не подойдешь, да и шпики там наверняка болтаются, есть у них на то причины. А надо, чтобы… Есть такой дом, есть! Там и домовая церковь, и хозяин надежный, и подойти можно скрытно, сзади, переулками. И еще… мне все равно необходимо туда попасть! Там хранится одна вещь, без которой мы не обойдемся!

…Нет, только Рене мог так невозмутимо принять у себя дома завалившуюся на ночь глядя, без предупреждения, столь странную компанию. И только Рене мог, увидев Бейсингема в монашеской одежде, всего лишь поинтересоваться: значит ли это, что он теперь пьет только церковное вино, или не откажется от ориньянского?

– У нас есть примерно час, – ответил Энтони. – Через час, если все получится так, как надо, максимус приведет сюда коменданта. У тебя есть горячая вода? Знал бы ты, сколько дней я мечтаю о ванне! И ты, надеюсь, еще не выкинул мою одежду?

– Тони… Если я тебя обниму, ты ведь не поймешь это неправильно? – тихо спросил маркиз, когда они вошли в коридор, и дверь скрыта их от чужих взглядов.

…За час Бейсингем успел не только вымыться и одеться, но даже привести в порядок волосы. Вызванный Рене цирюльник лишь головой покачал, глядя на кое-как обкромсанные патлы законодателя столичных мод.

– Сделай из этого что-нибудь такое, на что можно смотреть, – велел Энтони. – Что-нибудь такое, что можно сделать быстро.

– Легко сказать, – проворчал цирюльник. – Причесать ежа под домашнюю кошку, да еще и быстро…

Однако дело свое он сделал, попросту завив волосы, так что Энтони стал похож на ягненка. Это выглядело слегка комично, но герцог того и хотел. Сам он тем временем рассматривал фамильные драгоценности Рене, подбирая украшения к невероятно легкомысленному, самому легкомысленному из всего, что здесь было, сиреневому камзолу.

Когда он, одетый и причесанный, вышел в большую гостиную, то застал там предгрозовую тишину. Гровер уже пришел и теперь сердито мерил шагами комнату.

– Объясни мне, пожалуйста, что за бред я должен выслушивать? Какая, к дьяволу, магия?! Ладно, священник – ему положено. Ладно, господин максимус… купцы народ суеверный. Но вы, лорд Бейсингем, маршал Бейсингем – стыдно! Вытаскивать меня из дому, ночью – я думал, война началась! А выясняется, что все это ради того, чтобы я принес присягу Господу Богу! Если ты свихнулся, то я – еще нет! Я в эти игры не играю…

– Господин генерал, – сказал священник. – Правильность того, что вам сообщили, очень легко проверить, здесь и сейчас. Если это, по-вашему, игра, то она ни к чему вас не обяжет. Если не игра, то вы сможете в этом убедиться.

Гровер еще больше нахмурился и покраснел.

– Хватит делать из меня дурака! Стыдно! Солидные люди! А о вас, лорд Бейсингем, я был лучшего мнения.

Он резко повернулся и направился к выходу. Несколько невероятно долгих мгновений все молчали и смотрели друг на друга, потом Энтони кинулся следом. Гровера он перехватил уже возле лестницы и бросился перед ним на колени.

– Это еще что такое?! – окончательно вскипел тот.

– Генерал, – торопливо заговорил Энтони, – выслушайте меня. Памятью отца прошу, вы ведь с ним дружили… Вы уже один раз не дали мне умереть…

– Что ты болтаешь? – нахмурился Гровер. – Когда это?

– Когда мы отступали… Я привез вам донесение… письмо отца. Я думал, что опоздал, и хотел покончить с собой…

Брови генерала взлетели вверх, он остановился, изумленно глядя на Энтони, который по-прежнему стоял на коленях.

– Вы тогда спасли меня, только потому, что не отмахнулись… Я вас умоляю, не отмахивайтесь и на этот раз! Памятью отца прошу! Ну что вам стоит, вы ведь уже здесь, это дело минуты…

Гровер поморщился.

– Ладно, ладно, хорошо… Только встань, пожалуйста, Тони, ну что за театр такой…

Они направились в церковь. Все было быстро и просто: «Я, генерал Себастьян Гровер…» – произносил комендант привычные слова. Закончив говорить, он поцеловал двена-дцатиконечную звезду и поднялся. Огляделся, тряхнул головой, взглянул на Энтони, и тот заметил, что из глаз коменданта напрочь исчезла растерянность, которая поселилась там в последнее время.

– Ну, и что теперь? – пожав плечами, спросил он.

– А теперь я расскажу вам, что на самом деле происходит в Трогартейне.

– …Боже мой! – прошептал Рене, когда Энтони закончил. – Я видел, что у нас что-то не так, – но чтобы такой ужас, такой…

– Тони! – В глазах Гровера боролись столько разных чувств, что даже поэт Бейсингем не смог бы их перечислить. – Мне это кажется – знаешь, чем?

– Знаю! – горько сказал Энтони. – Сказкой или бредом. Послушайте, генерал… вы знаете меня много лет. Скажите, я очень религиозен?

– Не замечал… – усмехнулся Гровер. – По крайней мере, пока ты не потащил меня приносить присягу Господу Богу.

– Отец Максимилиан сказал, что это помогает против магии. Ему видней. Я тоже над всем этим смеялся, пока мне королева не подарила перстень, который я смог снять, лишь окунув руку в чашу со святой водой. В конце концов, если магия есть у колдунов, почему бы церкви тоже ее не иметь? Но я не религиозен, и меня всякими там церковными страшилками не купишь. Нет, я сам, своими глазами видел их ритуалы, участвовал в их мистериях, читал их пророчества, Монтазьен делился со мной планами их секты. Мой друг, лучший военачальник нашего времени, сейчас в их руках, и его ждет смерть… страшная смерть, если мы не успеем! Он занял мое место, потому что умереть должен был я. Что вам еще надо, чтобы поверить?

– Одно из двух, – помедлив, проговорил генерал. – Или этот бред – правда. Или… или ты изменник и добываешь себе корону!

– Вы знаете меня много лет, – тихо сказал Энтони, – и я Бейсингем. Вот и судите сами, могу ли я быть изменником. А что касается короны, то я предпочел бы, чтобы королем стал тот, кто должен им быть. Надеюсь, что он не откажется.

Гровер снова заходил по комнате, наконец, остановился.

– А если откажется? – спросил он, ни на кого не глядя.

– Я постараюсь его уговорить. Если же нет, тогда… – Энтони выпрямился и поднял голову, глаза в свете свечей блеснули стальной синевой. – Генерал, вы их не знаете, а я знаю. И я растопчу свою честь, я нарушу любую присягу, я силой возьму корону, но Трогармарк я этим тварям не отдам! Но давайте пока что об этом говорить не будем.

– Будем говорить о деле, – все так же хмуро согласился Гровер. – Что ты намерен делать?

– Не забывайте, – усмехнулся Энтони, – я все же маршал Трогармарка. Это не лучшая рекомендация, согласен, но дает кое-какие права. И если я имею право поднять без королевского приказа войска, то почему бы мне своей властью не привести их к присяге Господу Богу? Хотел бы я видеть того, кто публично откажется ее принести! – он задумался. – Вот что, господин генерал… Я сейчас напишу приказ. Поднимите самые надежные части гарнизона, постройте их во дворе кавалерийской казармы, вызовите туда же надежных офицеров из других частей и на основании моего приказа пусть приносят присягу Господу Богу. Я отправлюсь во дворец, а потом приду туда – и надеюсь, что приведу с собой нового короля. Затем я рассказываю всем то, что рассказал вам, и мы приводим войска к присяге королю.