Вкус убийства - Анна Малышева

Юра не возражал, попросил заодно купить какого-нибудь печенья. Она быстро оделась, собрала свою сумку и вышла. Через пятнадцать минут Юра услышал, как в дверь стучат. Подошел и открыл, даже не спрашивая, кто это. Он был уверен, что вернулась Наталья. Но это был Геннадий. Сама она стояла на крыльце и пристально оглядывала двор.

Если бы кто-то появился, она бы подала сыну знак.

Сын позвал ее, – когда все было кончено. Она старалась не смотреть на Юру, пока Геннадий рыскал по шкафам. Наталья давно уже сказала ему, что у Юры нет ничего особо ценного. Ни драгоценностей, ни денег. Разве что аппаратура и хорошая мебель. Ну и шмотки. В кого Геннадий вырос таким тряпичником? Наталья увидела, как сын открывает шкаф и достает оттуда самые лучшие, дорогие вещи. Попыталась его уговорить:

– Брось, пошли отсюда! Ты своего добился! Я же тебе говорила, что у него нет денег. Пошли, зачем тебе тряпки?

Он велел ей заткнуться. Наталью трясла нервная дрожь, именно тогда она и почувствовала боль в сердце. У нее не было с собой валидола – такое с ней случилось впервые. Наталья умирала от страха, хотя прекрасно знала, что никто этим вечером к Юре не собирался. Но ведь и та девица вроде бы не собиралась в гости, а пришла! И даже видела ее на диване.

Наталья тогда еле успела прикрыться журналом. Как только Таня ушла, Юра сообщил, что это была вдова Стаса. Он рассказывал Наталье, как погиб Стас.

Та и сама могла бы ему рассказать, как погиб его друг, и главное, почему он погиб. Могла бы предупредить Юру… Но она молчала. Наталья знала – если сын что-то задумал, его уже не остановишь.

Геннадий все-таки решил увезти из Юриной квартиры технику. Наталья предупреждала его, что за квартирой, наверное, следят, что там все опечатано…

Но Геннадий назвал мать дурой. Никто ни за чем не следит. А что такое эти печати, Наталья и сама знает. Бумажки! Ключи у них есть, а замки там вряд ли кто-то поменял. Он взял у кого-то из своих приятелей грузовик и велел Наталье садиться в кабину.

– Как же ты вынесешь вещи? – спрашивала она. – Один? Ты не справишься.

Геннадий сказал, что помощь ему не нужна. От матери требуется, чтобы она посматривала по сторонам и в случае чего стукнула в окно квартиры. Он загнал грузовик на детскую площадку, заглушил мотор и велел Наталье оставаться в кабине. Она слишком поздно поняла, что не одни они претендуют на вещи, оставшиеся в квартире. Да и как было понять?

Женщина увидела, как прямо к подъезду подъезжает другой грузовик. Он скрыл от нее подъезд, и Наталья занервничала. А уж когда в окнах квартиры загорелся свет… Геннадий никогда бы света не зажег.

Он обходился фонариком, тем более что приблизительно знал, где находится все самое ценное.

«Его накрыли!» Наталья не могла думать ни о чем другом. Она ждала, что сейчас раздадутся крики, а то и выстрелы. У сына был с собой пистолет. Но двое парней, приехавших на грузовике, вскоре вышли из подъезда. Они грузили вещи, в том числе и мебель.

Девушка, которая приехала с ними, не появлялась.

Только когда грузовик уехал и свет в окнах погас, Наталья поняла, что девушка осталась в квартире наедине с Геннадием.

Наталья хорошо помнила, что сын приказал ей сидеть в кабине и не вмешиваться ни во что. Она послушно сидела до тех пор, пока ей не показалось, что время стоит на месте. Женщина больше не могла ждать. Она отворила дверь кабины, спрыгнула на землю. Слегка подвернула ногу, но боли не почувствовала. Вошла в подъезд, остановилась у двери, попробовала ее открыть. Заперто. Наталья прислушалась, приложив ухо к дверному косяку. Но что можно было оттуда услышать? Значит, девушка заперлась изнутри… Где же Геннадий? Наталья поднялась по лестнице, осмотрела все площадки до самого верхнего этажа, до чердака. Дверь на чердак была заперта. Наталья выскочила во двор. Геннадия нигде не было. Окна квартиры по-прежнему оставались темными. Женщина не знала, что и думать. Потом ей пришло в голову, что Геннадий попросту спрятался где-то, когда услышал, что в квартиру кто-то вошел.

Наверное, он прячется и сейчас. Если бы девушка уехала с парнями, Геннадий вышел бы… Но кто эти люди? Какое они имели право вскрывать опечатанную дверь? Они грузили вещи. Те самые, которые собирался вывезти Геннадий. Значит, они тоже приехали сюда воровать? Если так, то они сами всего боятся!

Наталья решила спугнуть девушку. Достаточно было позвонить, дать понять, что ее заметили. Таксофон находился на углу улицы. Наталья подбежала, схватила трубку… Автомат был исправен. Она набрала номер, который помнила наизусть. Спустя некоторое время услышала, что трубку сняли.

– Что вы там делаете? – спросила Наталья. – Кто это?

Трубку бросили. Она порылась в карманах, нашла еще один жетон… На этот раз к телефону никто не подошел. «Она сбежала, слава Богу! Если не берет трубку, значит, испугалась. Поняла, что их заметили!»

Наталья вернулась во двор. Теперь во всех окнах той проклятой квартиры горел свет. Геннадий сидел в кабине грузовика – она заметила его еще издали.

Подбегая к машине, Наталья уже всерьез припадала на подвернувшуюся ногу. Она чувствовала, что сустав опухает, но это ее уже не волновало. Главное – он был здесь!

– Садись, – бросил парень, заводя мотор.

Наталья с трудом залезла на высокую подножку, захлопнула за собой дверь. Сын своим видом напоминал покойника. Он покосился на нее и как-то странно щелкнул зубами.

– Что с тобой? – спросила она. – Ты замерз?

А где эта девка?

– Осталась там. Черт!

Мотор не желал заводиться. Наталья видела, что Генка психует, и окончательно потеряла голову:

– Да брось ты эту машину, бежим! Поймаем частника!

Сын обругал ее и выскочил из кабины. Наталья боялась его о чем-то спрашивать." Она смотрела на освещенные окна Юриной квартиры. Девушка осталась там? Странно. Как же Генке удалось убежать?

Может, она чего-то не поняла? Почему не погашен свет? Зачем привлекать внимание? Сын возился с мотором, и время от времени она слышала его негромкую, но отчетливую ругань.

Наталья окликнула Генку, и он повернул к ней совершенно бескровное лицо. Ей показалось, что ему плохо.

– Почему ты нервничаешь? – спросила Наталья. – Чего ты боишься? Мы же ничего не взяли. Не торопись, успокойся.

– Заткнись!

Она больше ничего не сказала. У нее перехватило дыхание – Наталья увидела, что грузовик, в котором увезли вещи, возвращается. Она сразу его узнала. Геннадий обернулся, услышав шум мотора, и отступил в тень кабины. Грузовик остановился у того же подъезда. Парни вышли и замерли, глядя на освещенные окна. Потом один из них побежал в подъезд… Через минуту за ним последовал второй.