Путь Святозара. Том первый - Елена Александровна Асеева

и увидели, что грудь у него заливает кровь. Они перенесли его в караульню, сообщили воеводе. Призвав лучшего знахаря города Доброгнев, отправился к Эриху, однако, сколько знахарь не бился над ним, пытаясь прекратить течение крови, та не останавливалась. Тогда Доброгнев отправил воинов к ведуну, что живет в Вышнем лесу недалече и оберегает священное в тех краях вишневое дерево. Когда приехавший ведун осмотрел Эриха и прочитал над ними заговоры, кровь прекратила течь из раны. И ведун поведал Доброгневу, что рана у Эриха от кинжала, и рана старая, и верно это какое-то колдовство, – мать стихла тяжело переводя дух.

А Святозар обхватил голову руками, муторно застонал и чуть слышно прошептал:

– Эрих, Эрих, брат мой, вот куда подевалась моя рана.

Наследник сидел так какое-то время, а после опустил руки вниз, и посмотрел на мать, та же поймав его взгляд, молвила:

– Как только я узнала, что произошло с Эрихом, то сразу догадалась… Я догадалась, что когда на тебя на Синь-камне сошла магия, которая будет теперь оберегать твою жизнь от внезапной смерти… то рана… рана твоя перешла к Эриху.

– Нет, матушка, – пояснил наследник и голос его затрепетал. – Не вся рана, а лишь половина ее ушла к брату.

–Да, я знаю, отец, вчера вечером мне все объяснил. И потому… да сын, потому я пришла к тебе сегодня, чтобы открыться и все рассказать. Я думаю, что достаточно таилась, достаточно натворила дел, и вот она пришла расплата…. Это Боги покарали меня, за все… за все, что я совершила, – правительница замерла на полуслове, и точно осоловелыми, помутневшими очами воззрилась на наследника и поправила спадающий с плеч платок, по-видимому, понимая, что пути назад нет, и все же старашась избранного направления. – Много лет назад, – начала сказывать она, – я родилась и выросла в далекой стране Игников, в оной правил мой отец Эрих. Я всегда знала, что отец не имел право быть в этой стране правителем и захватил трон незаконно, но мой отец был добрым и хорошим в отношении меня человеком, и так как я рано осталась без матери, всегда баловал меня и нежно любил. И поверь мне, Святозар, у меня никогда никого не было ближе и дороже отца. Никогда… Знаешь, сын, – и Дола вдруг улыбнулась, черты ее лица разгладились вернув ей ее красоту. – Я очень любила в отрочестве убежать в луг, что раскинулся неподалеку от дворца, одна и бродить там свободной и гордой собирая цветы и сплетая из них долгие венки.. любила петь протяжные песни. Однажды когда мне было двенадцать лет, я, как и прежде убежала от нянюшек и слуг на луг, гуляла по нему, собирая цветы, и, внезапно на меня набросилась громадная, черная змея с капюшоном, здесь в Восурии такие не водятся, а у нас в стране Игников живут. Она стала нападать на меня пытаясь ужалить, я онемела то ужаса, да громко закричала, бросила венок, и, закрыв лицо и голову руками, застыла на месте. И тогда появился он, – лицо матери, перекосилось от страха, она замолчала, приоткрыла рот, словно ей не хватало воздуха, и мгновение спустя понизив голос, добавила, – Нук… Это был Нук… Я не видела, как он отогнал змею, но когда я убрала руки от лица, то узрела его. Он стоял рядом и улыбался мне, подавая венок. Он был очень добр, хотя внешне и неприятен. Но мой отец учил меня, не суди о человеке по наружности, она обманчива… О, мой дорогой отец, как ты был не прав. Нук ласково начал говорить со мной, объясняя, что нельзя такой маленькой девочке ходить одной на луг, что ее могут обидеть, вот как сейчас, не подбеги он вовремя и не прогони змею, та бы обязательно ужалила. Я стояла, смотрела на него, слушала и кивала ему головой. Он показался мне таким хорошим… добрым вроде со мной говорил отец. И так я познакомилась с ним… А Нук узнав, что я почасту бываю на лугу и сам стал приходить туда, всяк раз принося мне гостинцы: то корзинку с земляникой, то с малиной, а то и вовсе какие-нибудь необыкновенные сласти, которые я никогда не видела и не ела. И мне все больше и больше начинал он нравится. Я всегда с нетерпением ждала встречи с ним. Никому, даже дорогому моему сердцу отцу, даже своей няне Селес, оная заменила мне мать, я не рассказывала об этом человеке. Я очень дорожила его дружбой и боялась, что если кто-то о нем узнает и донесет правителю, то отец запретит мне видеться с Нуком, а его посадит в темницу. Наша дружба длилось долгое время, а когда мне исполнилось пятнадцать лет, я выскочила с пира, который мой отец устроил в честь меня, и побежала в луга… Нук уже ждал меня там, он подошел ко мне и вдруг заплакал. Мне стало, его очень жаль, и я кинулась успокаивать его и выспрашивать о том, что его так расстроило. Тогда он мне сказал, что скоро сюда явится войско нашего врага восурского правителя Лучезара, по реклу Справедливый, который убьет моего отца и вернет трон его законному наследнику Керку. Нук сказал мне, что я все же могу спасти своего отца, для этого я должна довериться ему и отдать ему во владение свою душу… Когда я услышала эти слова, сын, то так испугалась, что кинулась бежать во дворец. И больше уже не ходила на луг. Но через некоторое время войска Лучезара подошли к нашему городу, и отец выступил им навстречу. Тогда я последний раз видела своего отца. – Правительница смолкла, утерла краешком платка сухие глаза и молвила, – последний раз обняла его и поцеловала. Чуть позже, не знаю как ему это удалось, ко мне в опочивальню вошел Нук, я вскрикнула при виде его. А он приложил палец к губам, и, призывая к тишине, сказал, что если я сейчас же не отдам свою душу, то Лучезар убьет моего отца. Он говорил мне: «Дола, Дола, что такое душа и что такое жизнь твоего отца. Так-то ты любишь человека, который никогда, ничего для тебя не жалел. Сейчас на поле битвы его пронзят мечом, а ты медлишь, боишься за себя. Такой ли дочери заслуживает твой отец». Я колебалась, а он тогда горестно вздохнул, развернулся и пошел к дверям. Я посмотрела ему вслед и тихо сказала: «Да». Он тут же вернулся, схватил мои руки в свои, и, глянув мне в глаза,