Прохоровка без грифа секретности - Лев Лопуховский

Войска Манштейна в ходе операции потеряли 965 танков, из них безвозвратно – 193. То есть 80 % из числа подбитых машин в конечном итоге могли быть (были?) возвращены в строй. Столь малая доля безвозвратно потерянной бронетехники относительно общих потерь свидетельствует, с одной стороны, о высокой бронезащищенности немецкой бронетехники и хорошо налаженной работе ремонтных подразделений, с другой – о том, что наши войска не всегда принимали меры по гарантированному уничтожению подбитых боевых машин противника.

Если же за основу взять безвозвратные потери по данным Томзова (263), то общие потери войск Манштейна с учетом принятого Хейнрици отношения составят в среднем 1547 танков и штурмовых орудий (с учетом САУ – 1570). То есть в ходе операции «Цитадель» почти каждый танк (штурмовое орудие) противника был поврежден не менее одного раза. Такой вывод только на первый взгляд кажется слишком смелым (или натянутым – кому как нравится).

В 1995–1997 годах Научно-исследовательский центр армии США, изучив как немецкие, так и советские архивные документы по Курской битве, в 1998 году опубликовал итоги своего исследования, которые и на сегодняшний день представляют интерес для историков. Особенно хорошо американцы разобрались с потерями немцев в бронетехнике, так как в распоряжении центра были трофейные документы вермахта и полевых войск СС. К сожалению, автор располагает лишь отдельными фрагментами этого труда. Американцы, например, высчитали общий процент повреждений танков «тигр» в тд «Мертвая голова» в ходе операции – 190,9 %. Это значит, что даже эти тяжелые танки многократно (в среднем каждый – минимум дважды) подбивались танками и артиллерией русских и после ремонта снова шли в бой. Действительно, к исходу 13 июля имевшиеся в этой дивизии 10 танков «тигр» были выведены из строя.

До сих пор не утихают споры о том, сколько же немцы потеряли танков в бою под Прохоровкой 12 июля и сколько из них было уничтожено. По данным, основанным на ежедневных сводках, в течение 12 июля корпус потерял уничтоженными и подбитыми 130 танков и 23 штурмовых орудия, всего 153. Соединения группы армий «Юг» в этот день потеряли 55 танков и 3 штурмовых орудия, которые не подлежали восстановлению44.

Обратимся еще к одному источнику. Немецкий историк Й. Энгельманн утверждает: во 2-м тк СС на 13 июля в строю оставались 131 танк и штурмовое орудие, в 48-м – 199, в 3-м тк на 15 июля – 6945. Убыль по корпусу СС по сравнению с 11 июля (294) – 163 танка и штурмовых орудия, то есть даже на 10 единиц больше. Между тем по сводкам соединений к 19.35 (21.35) 13 июля во 2-м тк СС в строю уже насчитывался 251 танк и штурмовое орудие46. За счет чего могла возникнуть разница с данными Энгельманна в 120 единиц? На этот счет в архиве есть документ: «В ночь с 12 на 13 июля в корпусе было 122 танка и штурмовых орудия, восстановление которых ожидалось в ближайшие 4 дня»47. Видимо, убыль в танках была частично компенсирована путем устранения незначительных повреждений, полученных как в бою 12 июля, так и за счет восстановленных боевых машин из числа подбитых ранее.

Хейнрици дает несколько другие данные о количестве боеспособной бронетехники – на 13 июля во 2-м тк СС в строю осталось 157 танков и штурмовых орудий и 11 трофейных Т-34. В таком случае число боеспособных танков и штурмовых орудий в корпусе СС уменьшилось на 126 единиц48. Но при этом количество танков в тд «ДР» не только не уменьшилось, но даже увеличилось на 15. Увеличилось на 10 штук и число штурмовых орудий в тд «ЛАГ». С учетом этого обстоятельства убыль в бронетехнике также будет примерно на уровне 150 единиц.

Неопределенность с величиной ремонтного фонда затрудняет определение потерь за определенный период и тем более за один день. Приведем один из немногих случаев, когда противнику не удалось быстро восполнить потери, и это было зафиксировано в документах. Из тд «МГ» на 18.35 12 июля доложили о наличии в строю 100 танков, в том числе 10 «тигров» (накануне в строю их было 11). Получается, что дивизия, наткнувшись на мощный артиллерийский заслон и не выполнив поставленную задачу – овладеть дорогой Карташевка – Прохоровка, за день боя потеряла всего один танк (между тем на утро 13 июля 4 танка «тигр» числились в ремонте). Но, согласно вечерней сводке, на следующий день в строю было только 54 боеспособных танка и ни одного «тигра»49. Так не бывает: в ходе атаки дивизия потеряла один танк, а в обороне, отражая атаки русских 13 июля, – 46.

Кстати, если читатель помнит, согласно сводке, наши войска 12 июля на плацдарме подбили и уничтожили 44 танка противника. Видимо, в донесение «МГ» не вошли потери за прошедший день, так как бои продолжались до позднего вечера, и вряд ли штаб дивизии успел собрать данные. А в связи с выходом из строя мостов, в том числе 60-тонного для тяжелой бронетехники, немцы не смогли своевременно эвакуировать поврежденные танки с плацдарма и в то же время переправить туда уже отремонтированные.

Согласно архивным данным, 2-й тк СС не потерял 12 июля ни одного «тигра» – они прошли по документам, как находящиеся в краткосрочном и долгосрочном ремонте. Трудно поверить, что остальные вышедшие из строя 37 танков дивизии (в том числе 22 Т-Ш, 13 T-IV и 2 командирских) отделались лишь повреждениями. Если тд «МГ» за сутки боя в основном с пехотой и артиллерией 5-й гв. армии в излучине реки потеряла 47 танков, то и другие две дивизии 2 тк СС в бою с тремя танковыми корпусами потеряли не меньше.

Сошлемся еще на один немецкий источник. Генерал-майор бундесвера Дитер Бранд, ссылаясь на Фризера, утверждает, что в результате боя 12 июля только в танковых дивизиях «АГ» и «ДР» было подбито (получили повреждения) 108 танков и штурмовых орудий, из них отправлено в долгосрочный ремонт – 41, в краткосрочный – 67 50.

Таким образом, общие потери корпуса СС подбитыми и уничтоженными танками и штурмовыми орудиями в количестве 153 штук (52 % от имевшихся на 11 июля) вовсе не кажутся преувеличенными. При отражении разрозненных и недостаточно организованных наших контратак 8 июля две дивизии корпуса СС потеряли не менее 42 танков. В контрударе 12 июля наши танки применялись массированно при сильной, как отмечали немцы, поддержке артиллерии. Сюда надо добавить потери 3-го тк – не менее 50 подбитых и уничтоженных танков и САУ. Тогда общие потери двух танковых корпусов в боях 12 июля составят не менее 200 танков и САУ, а безвозвратные – 40. Наша разведка отметила, что немцы эвакуировали с поля боя в ночь с 13 на 14 июля около 200 танков. Наверное, они не только советские танки вытаскивали с поля боя?

По мнению генерала Ф. Меллентина: «К исходу 14 июля стало совершенно очевидно, что немецкое наступление провалилось. <…> Потери в личном составе были не так уж велики, зато потери в танках были потрясающими. <…> Из всех «пантер», принимавших участие в боях, к 14 июля осталось только несколько машин». И далее: «Не лучше обстояло дело и в танковом корпусе СС»51.

К.-Г. Фризер, ссылаясь на документы 2-го тк СС, в 1993 году заявил, что 12 июля «безвозвратные потери, как это однозначно следует из документов, составили не более 5 танков». При этом 43 танка и 12 штурмовых орудий были отправлены в ремонт на длительное время52. Через 10 лет он уже утверждал, что корпус СС 12 июля вообще потерял только 3 танка, при этом повреждено было всего 38 танков и 12 штурмовых орудий.

А.С. Томзов лично ознакомился с папкой архива RH 10/64, Blatt 48, на которую ссылался Фризер, и убедился, что в ней нет конкретных данных о потерях 2-го тк СС за 12 июля. Там приводятся только сведения об изменении ремфонда дивизии «ЛАГ» на 24.00 11 и 13 июля (и только фрагментарно за 12 июля). Согласно им, за два дня боев в безвозвратные потери в дивизии были списаны два танка Pz.IV, 16 танков отправлены в краткосрочный ремонт и еще 4 – в долгосрочный53. И это без учета танков, которые были отремонтированы в ночь с 12 на 13 июля, введены в бой и снова подбиты.

Собственно, это подтверждается и в статье Д. Бранда, цифра 3 относится только к тд «АГ», которая безвозвратно потеряла один T-VI «тигр» и два T-IV из танковой роты Риббентропа54. Фризер не учитывает, что безвозвратные потери в ходе боев зачастую оформляли задним числом. Данных по потерям двух других дивизий в папке нет. А как быть с тд «МГ», в которой из строя выбыло минимум 47 танков? Или нет безвозвратных потерь только потому, что все танки (даже подбитые советские) удалось вытащить с плацдарма?

Этот пример показывает, что подсчитать немецкие потери в бронетехнике с точностью до единицы практически нереально.

Следует учитывать, что Германия испытывала значительные трудности в производстве высокопрочной броневой стали. Это и ограниченность собственной сырьевой базы, и недостаточные возможности по получению необходимого сырья, особенно легирующих добавок, в частности молибдена, из нейтральных стран. Поэтому противник в любом случае стремился эвакуировать с поля боя всю бронетехнику, в том числе и ту, что годилась только для переплавки. Нельзя исключить, что при этом некоторые немецкие командиры пользовались возможностью уменьшить безвозвратные потери своих частей и соединений с молчаливого одобрения старших начальников. Невосстановленный и позже списанный танк все равно прошел уже по графе ремонта. Они могли это делать из соображений как собственного престижа, так и престижа элитного корпуса СС – в угоду чиновникам из фронтовых рот пропаганды Геббельса. Гитлеровскому руководству страны и вооруженных сил по мере того, как надежды на успех операции «Цитадель» таяли с каждым днем, тем более не хотелось признавать большие потери в танках.