Охотник за смертью. Честь - Саймон Грин

– В прошлом я подвел тебя, – отчеканил Сайленс. – В будущем не подведу. Но я не...

– Лабиринт изменил тебя, – перебила Диана. – Он сделал тебя другим. Не бойся новых возможностей. Расскажи мне о Лабиринте. О том, что он сделал с тобой.

– Я ничего не знаю, – отрезал Сайленс. В его голосе звучало неприкрытое раздражение. – Не знаю, кто я теперь. Не знаю, кем стану в будущем. Одно могу сказать: перемены, которые произвел во мне Лабиринт, еще далеки от завершения. Иногда я вижу во сне нечто странное. Слышу голоса, рассказывающие удивительные, невероятные вещи. Один раз ко мне приходила Фрост. Она пыталась предупредить меня, рассказать о Лабиринте, о том, что он делает со мной. Но я не смог ее понять.

– Тогда расскажи мне о Лабиринте, – попросила Диана. – Как он выглядит внутри? Что испытываешь, когда туда входишь?

– Он... он непостижимый, – медленно произнес Сайленс. – Его невозможно описать словами. Никогда прежде я не видел ничего подобного. И я думаю, он живой... в некотором смысле. Но это недоступно нашему пониманию. Находиться внутри Лабиринта – все равно что разгуливать посреди оживших видений. Знаешь, бывают такие сны, когда кажется, что ты нашел ответы на все вопросы, но стоит проснуться, как эти ответы ускользают. Там, в Лабиринте, все иначе. Там все реально. Слишком реально для некоторых из тех людей, что вошли туда вместе со мной. Их смерть была ужасна. Думаю, дело в том, что их сознание не обладало достаточной... гибкостью и не могло пережить изменений, которые Лабиринт желал произвести с ними.

– А почему ты покинул Лабиринт? – продолжала допытываться Диана. – Почему не прошел его до конца, как сделал Оуэн и его люди?

– Я испугался, – сквозь зубы процедил Сайленс. – Почувствовал, что не могу. И я видел, что Лабиринт убивает Фрост. Я схватил ее и бросился прочь. А вскоре мы стали замечать, что с нами происходят перемены.

– Как ты думаешь, что это такое – Лабиринт? – не отставала Диана. – Какова его цель?

Сайленс насмешливо фыркнул.

– Люди, которым я в подметки не гожусь, ломали головы в поисках ответа на этот вопрос, да так и не придумали ничего толкового. Все равно что расспрашивать у муравья, что представляет собой огромная статуя, по которой он ползет. Мы посетили и покорили тысячи планет, но ни на одной из них не встретили ничего подобного Лабиринту. Его цель враждебна нам и, возможно, вообще недоступна человеческому пониманию.

– Ты ощутил на себе его прикосновение, – напомнила Диана. – Как ты считаешь, что это было?

– Возможно... учебная машина, – после паузы ответил Сайленс. – Предназначенная для тех, кто способен к обучению. Но все это уже не имеет значения. Я уничтожил Лабиринт, сжег его дотла лучевой пушкой. От него не осталось и следа. Да, он был единственным в своем роде, уникальным явлением, возможно, во всей Вселенной нет ничего подобного. Но если бы мне пришлось вновь принимать решение, я без малейшего колебания отдал бы тот же самый приказ.

– Что ты болтаешь о каких-то переменах, капитан, – усмехнулся Кэррион. – Ты все тот же. И никогда не изменишься.

– А после Восстания ты встречался с кем-нибудь из тех, кто вышел живым из Лабиринта? – спросила Диана. – Ты не делился с ними своими впечатлениями?

– Нет, – отрезал Сайленс. – С тех пор как мы с ними пытались убить друг друга, прошло не так много времени. Какая-то часть моего сознания до сих пор хочет их убить, отплатить за все, что они сделали. Кроме того... Не думаю, что у нас найдутся общие темы для разговора. Они... не похожи на меня. И на других тоже. В них есть что-то нечеловеческое. Что-то от призраков. Или от пришельцев. Если мы с ними действительно идем по одной тропе, они вырвались далеко вперед. Скрылись из виду. Честно говоря, мне их даже жаль. Судя по всему, полученные сверхспособности не сделали их счастливее. Они просто стали чем-то еще. Не только людьми.

– Возможно, чем-то вроде меня? – уточнил Кэррион.

– Нет, Шон. С тобой все проще. Я по-прежнему тебя понимаю, понимаю, какие побуждения тобой движут. Но я не имею представления о том, что творится в головах у Оуэна и его друзей. Догадываюсь только, что они больше не руководствуются обычными человеческими соображениями. И поэтому они опасны – может быть, опасны не только для Империи, но и для всего человечества. Это – одна из причин, по которой прошедшим через Лабиринт не сообщили о миссии, которую нам предстоит выполнить. Парламент им больше не доверяет. Не исключено, что, узнай они о наших намерениях, они попытаются вмешаться и остановить нас.

– А что ты рассчитываешь обнаружить в Черной Бездне? – поинтересовалась Диана.

– Понятия не имею. Вполне вероятно, там скрывается нечто, достаточно могущественное для того, чтобы контролировать прошедших Лабиринт. Или остановить, если они слишком далеко зайдут.

– И ты уверен, это необходимо? – вмешался Кэррион. – Ты хочешь уничтожить этих людей? Так, как ты уничтожил Безумный Лабиринт?

– Ты привел удачные примеры, – кивнул головой Сайленс. – Мой долг – служить Империи и человечеству. Защищать их от опасностей любого рода. Ты сам видишь, прошедшие Лабиринт не считаются ни с кем, кроме самих себя. Если они говорят «да», не находится никого, кто сказал бы «нет». И с каждым днем они становятся сильнее. Что будет, если кто-то из них сочтет, что решения Парламента направляют Империю по нежелательному пути? Возможно, они придут к выводу, что обычные люди не в состоянии управлять собственной судьбой и что во имя нашего же блага им следует взять над нами контроль. Кто тогда сможет им помешать?

– Боюсь, у тебя крыша поехала, – спокойно заметила Диана. – Что за ужасы ты вбил себе в голову? Этих людей всего четверо.

– А сколько богов, по-твоему, необходимо, чтобы управлять человечеством? – осведомился Сайленс. – И даже если у меня крыша поехала, это еще не означает, что они не попытаются до меня добраться. Нам следует понимать это лучше, чем всем прочим.

– Хороший ответ, – сказала Диана, в первый раз за весь разговор широко улыбнувшись. Она поднялась и кивнула на прощание отцу и Кэрриону. – Мне пора. Думаю, здесь я больше ничего не узнаю. Когда вы вернетесь, мы обязательно встретимся и поговорим. Не трудитесь меня провожать.

С этими словами она исчезла – мгновение назад была здесь, а в следующее словно растворилась в воздухе. Сайленс и Кэррион обменялись недоуменными взглядами.

– Да, сразу видно, что она – твоя дочь, – изрек наконец Кэррион.

– Она всегда знала, как найти выход. Из любой ситуации, – сказал Сайленс. Потом тряхнул головой и добавил: – Ладно, работа не ждет. Время близится к вылету, а я так и не ввел тебя в курс дел. На чем мы остановились... ах да. Корабли насекомых. Ты до конца просмотрел файлы, которые я тебе указал?