Притяжение Андроникова - Коллектив авторов

Страницы большого искусства

При одном упоминании этого имени, при каждом обращении к нему ощущаешь внутреннюю торжественность и одновременно легкость, художественную свободу.

Ираклий Андроников!

Не пустой для сердца звук рождает это имя – огромное явление современной культуры, современного кинематографа, телевизионного искусства.

Ираклия Луарсабовича знают все. Не одни только литераторы, кинематографисты, работники телевидения и других искусств, но именно все. Популярность не просто редкая – величайшая, небывалая, рожденная в век кино, радио и телевидения. Но рожденная прежде всего самим художественным явлением, имя которому – Ираклий Андроников.

Его судьба, его многотрудная жизнь показывают миллионам знающих его людей, что может сделать талантливейший человек искусства для бескрайней аудитории, жаждущей подлинной культуры в эпоху интенсивного развития средств массовой коммуникации. Что говорить, в нашу жизнь вошло представление о «писателе для писателей», о «кинорежиссере для кинорежиссеров», о «композиторе для композиторов». Это понятно. Это даже правомерно и объяснимо. Всему свое место, и всему должно быть найдено свое точное «имя», точное определение вклада в общее дело, особой роли, реальной функции. Современное искусство во всех его жанрах, как и современная литература во всех ее разновидностях, развиваются чрезвычайно интенсивно, и вот во всей этой разветвленной, все усложняющейся системе искусств вдруг возникает фигура человека – художника и теоретика в одном лице, художника и ученого, художника и критика, художника и артиста, художника и телевизионного персонажа – все в том же одном лице!

И этот уникальный художник, в силу своей природной расположенности, следуя им самим избранной, осознанной и свято выполняемой миссии, берется сказать людям о том, что разнообразие искусств – это единство искусств, что сложность языка литературы, музыки, танца, изобразительного искусства можно и нужно понять. И помогает понять. И делает это ненавязчиво и не оскорбительно для тех, кто знает меньше, чем он, и воспринимает явления искусства иначе.

Андроников обращается к людям со своим словом добра и правды в течение всей своей жизни, чутко избирая для этого самые точные и самые новые формы, ему одному подвластные, будто для него одного созданные – но созданные им самим! И во всем, что он сделал в кино и на телевидении, отобразилась, воплотилась его личность. Он буквально для всех зрителей сделал очевидной ту непреложную истину, что в современном искусстве экрана личность художника имеет решающее значение.

Как всякое крупное художественное явление, кинотелевизионное творчество Андроникова сложилось не сразу.

Многим и многим памятны незабываемые андрониковские вечера устных рассказов в зале имени Чайковского в Москве, в Большом Зале Ленинградской филармонии.

Но какой огромный путь прошел Андроников от вечеров устных рассказов к своим телевизионным передачам и еще дальше – к фильмам.

Пока Андроников выступал с концертной эстрады, некоторым казалось, что вся сила его состоит именно в искусстве художественного перевоплощения. Говорили даже о том, что мастерство Андроникова – это мастерство имитации. Какое глубокое заблуждение! Сегодня оно развеяно окончательно – андрониковским телекинематографом. Стало ясно, что всегда и во все времена искусство Андроникова было искусством творческого созидания, духовного преображения, искусством, которое можно сравнить с даром великих портретистов, схватывавших характер и дух модели и перевоссоздававших ее своими неповторимыми красками. Кинотелевизионное творчество Андроникова знает несколько этапов. Первый характерен более или менее прямым перенесением на телеэкран концертных выступлений. За ним последовал новый период, когда мы стали всматриваться в Андроникова не только как в чудо-человека, который способен на наших глазах «нарисовать» портрет художника, писателя, музыканта, но который есть самоценное и необычное явление в искусстве, заслуживающее самого пристального внимания.

В этот, второй, период родился цикл фильмов под общим названием «Слово Андроникова». Название было рождено в объединении «Экран». В это время определился поворот в нашем понимании андрониковского творчества.

В трехтомнике Сочинений Андроникова, в первом томе, вышедшем в 1980 году, опубликована вступительная статья Мариэтты Сергеевны Шагинян. Она называется «Слово Андроникова».

Писательница взяла и вынесла в заголовок это новое понятие, рожденное телевидением.

У Мариэтты Сергеевны читаем: «…но слово Андроникова не было только произнесенным словом. В его рождении участвовал весь человек, его жесты, мимика, интонация, глубокое выражение мыслей и чувств. Когда мы слушали Ираклия Андроникова на сцене, мы видели перед собой всего человека, создавшего себя как объект искусства». Андроников как объект искусства… Тема обширнейшая, тема благодарная. Если попробовать даже сверхкратко ее коснуться, то, верно, и начать следовало бы с разговора об Андроникове как о человеке искусства по своему воспитанию, образованию, складу души. То есть человеке открытом, способном эмоционально выразить личные переживания и передать их.

Об искусстве внушения применительно к искусству Андроникова следовало бы, наверное, говорить особо, ибо Андроников обладает в этом смысле поразительным даром. Мы верим ему, слушая его. Мы верим ему, глядя на него. Мы верим ему, всматриваясь в черты особого, неповторимого лица, в его пластику, в пластику рук, выражение глаз, в интонацию голоса – меняющуюся с годами, но сохраняющую свою неповторимость. И не просто сохраняющую. Эмоциональная действенность андрониковской интонации становится в каждой его работе все острее и острее. У Андроникова можно найти целый ряд замечательно тонких наблюдений и суждений о различиях между письменной и устной литературой, можно найти проникновенный гимн интонации! Он, может быть, как мало кто другой, понимает значение и художественную роль, энергетическую мощь интонации в музыке, в речи. Применительно к Андроникову можно даже говорить об интонировании мысли!

Итак, Андроников как человек искусства сам стал теперь для нас объектом искусства. Природа андрониковского творчества может быть охарактеризована как природа кинематографически-телевизионная. Здесь взаимосвязь, которая может быть понятна до конца в единстве образов кинематографического и телевизионного. Это позволяет говорить о кинематографическом новаторстве Андроникова, а не только о ряде блестящих фильмов по его сценариям, с его участием, рожденных его артистическим вдохновением.