Время жить. Пенталогия (СИ) - Виктор Тарнавский

В кинокомедиях такое бы снимать, вот!..

Неделю назад, впервые сев в этот экипаж, Урган всерьез опасался, что пришельцы могут обратить внимание на его пышную свиту. Потом осмелел и перестал их бояться, хотя и требовал от шофера вбирать дороги, не проходящие через слишком уж открытые места.

Вот и сейчас, хотя от штаба до «завода», вернее, небольшой мастерской, где с полсотни рабочих трудились на вынесенных из развалин тракторного завода станках, по прямой было меньше двух километров, он предпочел дорогу более длинную, но зато почти целиком проходящую через небольшой парк.

Парк с его раскидистыми старыми деревьями, смыкающими свои кроны где-то в вышине, представлял собой хорошее укрытие. Там находился один из складов драгоценного горючего, а окраину парка использовал для занятий спецотряд истребителей танков.

Приказав остановить экипаж, Урган вышел и некоторое время смотрел, как истребители с громоздкими мухобойками скрытно выбирают позиции для стрельбы, имитируют выстрел, прячутся в укрытие, перезаряжают «мухобойки», занимают новую позицию…

Его заметили. Инструктор, проводящий занятия, прокричал команду, и весь отряд выстроился под деревьями у обочины дороги.

Инструктором был Пири Шанви. Он вместе со своим другом Клюмом Эвангом снова появился в Нейсе несколько дней назад. Ни Шанви, ни Эванг ничего не говорили ни о том, сумели ли они добраться до своего родного города Тамо, ни о том, что видели, ни о судьбе своих семей. Но Эванг, и раньше не слишком разговорчивый, теперь совершенно замолчал и замкнулся в себе, а у Шанви куда-то пропали его полудетское любопытство, щенячья веселость и неуемность. Инструктором он зато стал отличным: наблюдательным, придирчивым и неутомимым.

— Господин полковник, отряд истребителей танков проводит учебные занятия, — четко отрапортовал он. — Старший инструктор — сержант Шанви.

— Вольно, — негромко скомандовал Урган.

Он медленно прошел вдоль короткого строя. Двадцать расчетов стрелков, включая Шанви с Эвангом — всего сорок человек, и еще столько же подносчиков снарядов. Он знал почти всех из них.

Вот на правом фланге — не сумевшие вовремя эвакуироваться в Лешек лейтенанты авиации Наксе и Дешу, молодые пилоты истребителей, летчики, как говорится, от бога. В иных обстоятельствах бросать их под танки было бы преступлением. Вот показывает старую военную выправку дядя Донар, самый старший в отряде, отец пропавшего без вести Эстина Млиско. Рядом поблескивает стеклами очков его первый номер Тюрам Барко, бывший студент-юрист, потерявший под бомбами мать и невесту. Следующий расчет — Леннер, армейский сержант, потерял всех своих родственников, и Диго, фермер, жена и дети погибли при обстреле…

И все они такие здесь, в этом отряде. И есть еще больше сотни заявлений от других добровольцев, но для них пока нет оружия, хотя их мини-заводик наладил неделю назад производство мухобоек и клепает их вручную по две штуки в день.

— Продолжайте занятия, сержант, — повернулся Урган к Шанви. — Благодарю за службу!

И еще несколько минут стоял, наблюдая, как Шанви муштрует истребителей.

Дверь откатили в сторону, и Урган даже зажмурился от непривычно яркого электрического света. Раньше, вспомнил он, это был гараж. Большой, вместительный гараж, врезанный предусмотрительным хозяином прямо в толщу холма из мягкого известняка.

В этом бывшем гараже и размещался их завод. Вернее, два десятка разнообразных станков, площадки для сборки и две гудящие дизель-электростанции в соседнем помещении. По стенкам змеились кабели, пахло смазкой и горячим металлом, а в дальнем углу время от времени сыпались искры и ярко вспыхивал огонь электросварки.

— Роскошно живете, — заметил Урган, входя в небольшой кабинетик главного инженера. — Вся округа уже вторую неделю всякими коптилками пробавляется, в больнице электричество на час в сутки включают, а у вас тут — целая иллюминация.

— Так все ж для дела, — пожал плечами инженер, человек еще молодой, моложе Ургана, но надежный и очень основательный. — Вот, извольте полюбоваться…

— Не впечатляет, — признался Урган, осмотрев новенькую мухобойку. — Грубоватая работа.

— Что поделать, все приходится изготовлять вручную. Но думаю, с завтрашнего дня доведем производство до трех штук в день. И по пять-шесть ракет.

— Мало, мало!

— А как иначе, господин полковник? Имея только то, что у нас есть, о массовом производстве нужно забыть. А ваши мухобойки и, особенно, ракеты к ним — не только весьма сложные изделия, но и совершенно новые для нас.

— Я знаю, что вы и так сделали трудовой подвиг, — серьезно сказал Урган. — Но бог с ними, этими мухобойками. Штук двадцать у нас есть, от дюжины танков отобьемся. Сейчас нам нужна более мирная продукция, но обязательно в больших количествах. Компактные и надежные источники питания для раций. Лопаты, кирки и всякий столярный инструмент. И главное, печки. Как можно больше переносных печек. После всех бомбежек двадцати тысячам человек в районе приходится жить в развалинах или под открытым небом и готовить себе пищу на кострах.

— Я понимаю, — инженер наклонил голову. — Но при всем желании мы не в состоянии дать больше того, что мы можем дать.

— А если подключить дополнительные мощности? Повторить ваши раскопки на заводе? Вы сами говорили мне, что он пострадал меньше, чем кажется на первый взгляд.

— О, да! Теоретически, мы могли бы даже восстановить наш литейный цех и выплавлять сталь из металлолома. Но электропечь, которая у нас там стоит, пожирает уйму энергии.

— Проклятье! — Урган ударил ладонью по столу. — Все упирается в эту энергию! И уголь или дрова, насколько я понимаю, вряд ли спасут положение?

— Вряд ли. Наша покойная электростанция работала на мазуте, равно как и почти все котельные в городе, так что угля у нас мало. А вот электростанция на дровах… Я, признаться, об этом думал, но расход топлива будет колоссальным. А лесов поблизости нет…

— Интересно, как выходили из положения наши предки? — поинтересовался Урган. — У них-то не было ни угля, ни нефти.

— У них не было и промышленности. А вокруг городов сажали плантации деревьев тешу, они за десять лет вырастали до двадцати метров в высоту и метра в обхвате.

— Жаль, что у нас нет этих деревьев. Может, разве что в зелентресте…

— А есть ли у нас десять лет, господин полковник? И дадут ли пришельцы нам заняться строительством электростанций и посадкой лесов?

Урган устало вздохнул.

— До последнего времени у меня не было ни времени, ни желания задумываться о будущем. Пережил день, и ладно. Но серьезных бомбежек нет уже три дня. Я надеюсь, их уже и не будет. Просто незачем. Что будет дальше? Не знаю. Дадут ли пришельцы нам восстановить разрушенное? Я думаю, нет. Но можем ли мы сделать что-нибудь реальное? Я думаю, да. Нам надо только немного перевести дух. Оторваться от всех сиюминутных, насущных проблем, которые нам приходится срочно решать, и которые занимают у нас все двадцать часов в сутки. Нам нужно перестроиться, признаться самим себе, что катастрофа уже произошла и как-то надо жить дальше.

— Это верно, — согласился инженер. — Признаться, я до сих пор подсознательно жду, что вот-вот придет помощь из центра и можно будет начать восстановительные работы.

— Аналогично. Но помощи не будет. И нам нужно надеяться только на себя. Мы словно превратились в какой-то мелкий баронат после распада Тогродской Империи. Но все равно, нам нужно думать о перспективе. Даже если через неделю или две начнется настоящее вторжение пришельцев. Пока есть шансы, сдаваться нельзя! И я думаю вот о чем. Пока все замыкается на меня как на военного комиссара района. Но раз район стал маленьким отдельным государством, нам нужно свое маленькое правительство. Не тот дискуссионный кружок, что у нас есть сегодня, а некая иерархическая система управления, которая могла бы обеспечить порядок. Я один абсолютно со всем справиться не в состоянии.

— И насколько велико наше… государство? — поинтересовался инженер.

— Район Нейсе. Может, еще немного. Какой-то точной границы нет. Все определяет связь с окраинами по радио или курьерами. Так вы согласитесь войти в наше правительство в качестве… скажем, министра промышленности? Непосредственно заниматься производством на нашем заводе, думаю, сможет и кто-то другой.

— Согласен, — инженер раздумывал не больше двадцати секунд. — И еще. Я, кажется, придумал, как можно немного улучшить положение с печками. У нас на складах было много листовой стали. Думаю, ее не сложно будет откопать. Нам понадобится помещение. Желательно, под землей и с хорошей вентиляцией и тягой. Мы поставим там кузнечный горн и начнем нагревать и гнуть листы. Печки тогда получатся, скорее, как коробки, но, думаю, сойдет.