Бытие - Брин Дэвид

Славек склонялся к теории – которая быстро распространялась на некоторых религиозных сайтах в вир-мирах, – что существа-посланцы на самом деле демоны, присланные деморализовать человечество! Они отмечены особыми знаками. Необычными физическими чертами, упомянутыми в Откровении. Провозглашают незнание Бога или равнодушие к нему. И неспособность воздействовать на физический мир, кроме влияния на ум и руки человека.

Эта черта произвела особенное впечатление на католических теологов, даже на отца Прачариткула, который только вчера объяснил это Славеку в маленькой церкви в бараке 42.

– Этот вопрос был решен давно, во время манихейской ереси. – Славеку пришлось притворяться, что слушает тайского священника. – Тогда было установлено, что Сатана и его приспешники не обладают созидающей, творческой силой. Они не могут сделать ничего физически. Их возможности ограничены исключительно убедительной магией лжи.

Даже иезуиты, дружелюбно относившиеся к внеземной жизни, теперь тоже склонялись к такому объяснению, хотя Ватикан воздерживался от высказывания своего мнения. Славек тоже решил воздержаться.

Ручаюсь, доктор Бетсби сумеет объяснить, когда у меня будет возможность спросить.

Когда осмотр закончился, парагвайцы опустили занавески. Пикселированная ткань замерцала, на глазах превращая их лачугу в нечто гораздо более роскошное – может быть, с видами пампасов их родины, прежде чем те высохли и превратились в песок.

– Ладно, – сказал доктор Бетсби, беря свою сумку (Славек нес более тяжелое оборудование). – В таком случае почему, если зима благоприятствовала иммигрантам в девятнадцатом веке, позже, во второй половине двадцатого века, массы мигрантов направились на юг, в американский солнечный пояс, и такие города, как Детройт, обезлюдели?

«Он меня оценивает, – понял Славек. – Обычно детям моего возраста не разрешают переселяться во внешние, независимые поселения. Что, если мне прикажут вернуться под купол? Потеряю ли я свою долю?»

– Хм.

Он с помощью очков принялся искать ответ на вопрос Бетсби. Со всех сторон наползали относящиеся к делу материалы, но… Бетсби не приказал ему снять очки… Это что-то значит.

Успокойся. Ему нужны не факты. Истолкования.

– Ну… кондиционирование воздуха сделало южные города более пригодными для житья… и… и на время работа, прежде чем направиться на Дальний Восток и потом в Африку, переместилась на юг, следуя за дешевой рабочей силой. Вначале одежда, потом машины и все такое, потом компьютеры, фабрики, услуги…

– Хорошо, так почему позже миграция снова повернула на север?

– Вы имеете в виду причины помимо кудзу?.. Или затопления берегов? Или поворот течения Миссисипи, оставивший города без реки? Или распад Техаса? Или Большое Болотное Десятилетие? Или…

Славек мог бы еще долго перечислять причины, приведшие к отливу населения с американского юго-востока, но вовремя понял, что это неразумно. В лагере перед ними был просторный полотняный навес, способный вместить не меньше пяти семей, – он занимал целых два прохода между мезонинами Серебряного купола и на пять метров свободно нависал над краем балкона. Над входом на искусственном ветру развевался флаг из пикселированной ткани со звездным крестом.

С полдюжины мужчин собрались у переднего края платформы, устроившись на старой решетке. Некоторые скрестили ноги, сохраняя полную неподвижность, на их лицах полностью отсутствовало выражение, но ближайшие двое (Славек принюхался: курят полулегальную коноплю) сердито смотрели на врача и его помощника. На них очки, и поэтому им не трудно было услышать последние слова Славека.

Он выругал себя за невнимательность к окружающему. Эти краснокожие – самая жестокая банда под Куполом.

Улыбаясь им своей самой дружелюбной улыбкой, Славек быстро провел сканирование и послал доктору Бетсби субвокальное сообщение: «Два человека на больничном. Но вот остальные… – он обозначил их, – уже несколько дней не выходили на работу».

Если сообщение дошло к врачу, тот не подал виду. Бетсби попросил ближайшего парня поднять матерчатую занавеску для осмотра. Это одно из главных правил в списке, и все ему повинуются, если хотят получить главный приз – разрешение поселиться в Детройте или Понтиаке. И все равно некоторые группы негодуют из-за таких еженедельных осмотров.

На этот раз реакция была особенно мрачной. Восточную занавеску подняли, но никто не подумал приглушить шум и кричащие изображения на других стенах. Доктор Бетсби пожал плечами и начал осмотр, целью которого были сохранение здоровья и соблюдения правил гигиены.

Делать Славеку было нечего, и он всмотрелся в яркие картины, разворачивавшиеся на пиксельтканых экранах. Очевидно, это была игра – из тех, что требуют согласованных действий команды и больших усилий. Он увидел с десяток людей в серых сенсоскафандрах: они пригибались и размахивали в тесном пространстве между стенами очень реалистичными ружьями. Конечно, оружие было не настоящим – иначе прозвучал бы сигнал тревоги. Но фальшивые ружья очень реалистично рявкали, блестели вспышки выстрелов, солдаты в синих мундирах падали с криками и натуральной дрожью. Славек смотрел, пораженный совпадением. Битва войны 1860 года, которую он изучает в школе! Только симуляция куда более жестокая и хорошо прорисованная, чем «Дорога в Аппоматтокс».

«Мятежник во времени, – сообщили с помощью надписи очки. – Краткое изложение событий. Герой-игрок похищает в исследовательской лаборатории США экспериментальную машину времени и возвращается в 1860 год, чтобы изготовить для Конфедерации простой пулемет «стен» и помочь генералу Натану Бедфорду Форресту уничтожить…»

Моргнув, Славек убрал надпись. Фигуры, которые пригибались и кричали на заднем плане, были не просто попыткой расслабиться и уклониться от работы. Многие игроки не просто расслабляются или филонят, зарабатывая очки и виртуальное имущество вроде вооружения и волшебных мечей; все это можно за реальные деньги продать богатым игрокам на Востоке.

Но эта конкретная игра зацепила Славека. Он любил Америку и не любил все, что вело к ее расколу.

Уловив его любопытство, очки возобновили комментарий, на этот раз слуховой. «Фоновая музыка – «Дурное отношение» Стейнмана и Митлофа…»

«Пора перенастраивать очки», – подумал Славек, снова убирая комментарий и снижая чувствительность.

Конечно, боевые игры – взятое на учет пристрастие. Но ведь существует столько возможностей возбудить центры человеческого мозга; кто способен отследить их все? Взять, например, «ошеломленных», тех, что сидят, поджав ноги, на платформе и используют очки с обратной биосвязью, чтобы войти в состояние наркотического опьянения.

Именно ими занялся доктор Бетсби, закончив осмотр внутреннего помещения и перейдя на платформу. Славек последовал за ним, хотя крутой обрыв в пропасть пугал его. Бетсби склонился к одному из мужчин – тот сидел, глядя в пустоту, и из угла его рта свисала тонкая нитка слюны.

– Джонатан?

Бетсби щелкнул пальцами. Голые плечи мужчины украшала биолюминесцентная татуировка – пикси-кожа с непрерывно меняющимся рисунком, как у осьминога или каракатицы.

Но Джонатан не ответил. И не ответит, пока его очки посылают прямо в мозг образы, ведущие его по плато, достижимому только ценой многих лет обучения и молитв… или с помощью незаконных веществ. Буддисты и трансценденталисты называют это обманом; прежние наркокартели, вытесненные программами вроде «Когито» и «Лайтлорд», поневоле начинают производить все более сильные запрещенные наркотики.

– Отстаньте от него, – сказал парень с рыжеватыми волосами и бакенбардами-«котлетками». Его выбор был проще – бутылка пенного пива «Мотор-сити». – Джонатан сердится, когда ему мешают.

– Тем больше причин вмешаться, Генри Джеймс Ли, – ответил Бетсби, ближе наклоняясь к «ошеломленному». – Джонатан Кейн! Ты знаешь правила. Никаких медитаций в дневные часы. Давно ли ты отправлял естественные потребности? То, что ты делаешь, безответственно и опасно.