Повелитель гномов - Маркус Хайц

Оба гнома виновато потупились.

— Но он же нас предал, — решился возразить Баврагор.

— Ты даже не дал ему ничего сказать! — отрезал Тунгдил. — Ты услышал слова гвардейца и тут же начал на него кричать.

— И он сразу же пустился наутек, — пожал плечами Боиндил. — По-моему, это доказывает его вину.

— Глядите-ка, как вы спелись! Мы найдем его и все выясним. И сделаем это спокойно, — с нажимом сказал он.

Чуть дальше на улице Тунгдил увидел таверну.

— Идите туда, — приказал он Баврагору и Боиндилу. — Сядьте за стол и оставайтесь там, пока мы с Боендалом не вернемся. И никаких выходок! Помните, что я говорил вам о людях.

— А вы чем займетесь? — почесал бороду Баврагор.

— А ты как думаешь? Его поисками, конечно, — выдохнул Тунгдил. — Вас он еще сильнее испугается, если увидит, и вновь куда-нибудь спрячется.

Он кивнул Боендалу, и они отправились в город.

Двое оставшихся гномов послушно подошли к таверне и, войдя, уселись за стол. Проголодавшись после всех приключений, они заказали обед и по кружечке пива, чтобы ждать было не так скучно.

Люди, собравшиеся здесь, не сводили с гномов глаз. Дети Кузнеца были покрыты засохшей орочьей кровью, но лишь молча сидели с мрачным видом и жевали, не реагируя на любопытные взгляды.

Залпом осушив кружку, Боиндил попытался поговорить с Баврагором об их вражде.

— Слушай, тогда с…

Но Молоторукий остановил его, подняв ладонь.

— Нет, я не хочу ничего слышать. — Он придушил попытку примирения в зародыше. — Ей не следовало с тобой связываться, но она не хотела меня слушать. Тебе не снять с себя вину. По крайней мере, я тебе этого никогда не прощу. По-моему, тебе стоит до конца дней своих жить с больной совестью. — Протянув руку к кружке, он сделал пару глотков пива и громко рыгнул. — И чем дольше я думаю об этом, тем меньше мне хочется сидеть с тобой за одним столом. — Встав, он пошел к двери. — Когда придет Тунгдил, скажи ему, что я пошел покупать пони.

Оставшийся за столом Боиндил поджал губы. Трактирщик молча опустил перед ним на стол еще одну кружку пива.

Тунгдил и Боендал разделились, чтобы прочесать улицы и переулки Мифурдании. Забравшись на крепостную стену, Тунгдил осмотрел город, и зрелище заставило его упасть духом.

Количество домов было просто невероятным. Крыши плотно примыкали друг к другу, и лишь площади и святилища перемежали ряды кирпичей и соломы. Гному, который хотел бы спрятаться от побоев и бритья, тут было где укрыться.

Но делать было нечего. Тунгдилу нужно было найти ювелира и привести его обратно. Прежде чем спуститься в лабиринт переулков, он взглянул за стену на войско орков. Чудовища отступили в лес и устроились на ночлег. Очевидно, они окружили город со всех сторон.

«Мы в ловушке». Он зашагал по переулку, куда побежал Гоимгар, выкрикивая его имя. Жители города посматривали на гнома с удивлением, так что в конце концов он предпочел искать ювелира молча.

Бегство Гоимгара стало для Тунгдила апофеозом ссор в его компании. «Враккас, позволь мне найти его!» — взмолился он богу гномов и принялся осматривать все дворики и переулки, но в результате так и не нашел пропавшего.

— Подходите сюда, драгоценные зрители, подходите и собственными глазами узрите правду о Нудине Любознательном, который при столь чудовищных обстоятельствах превратился в Нод'онна Двуликого, накликавшего на Потаенную Страну несчастье! — услышал Тунгдил. — Театр Диковинок с его величественным представлением, Невероятным Родарио и магистром техникусом Фургасом раскроет перед вами мир, в котором все завершится хорошо!

Зазывала набрал в рот жидкости из небольшой бутыли и, схватив факел, выдул над головами горожан струю пламени.

— Мы предлагаем драгоценным зрителям невиданное развлечение в нашем великолепном театре, и все это за скромную плату в три монеты! — продолжал кричать зазывала. — Сегодня особое представление, дорогие зрители, ведь под стенами города засели орки, и кто знает, сможем ли мы завтра играть? Можем ли мы играть без головы? — Зазывала состроил смешную рожу, и горожане рассмеялись. — Итак, добро пожаловать! Не медлите! — Он указал на вход в здание. — Сцена готова, актеры ждут! Быстрее! Быстрее! Позабудьте о ваших заботах!

И действительно, поток людей лился в широкие двери театра. Все хотели хоть как-то отвлечься.

Тунгдил взобрался на подмостки зазывалы.

— Простите, но вы не видели тут такого, как я?

— Такого, как ты? — рассмеялся зазывала. — О, я бы запомнил… — Он закатил глаза, потом скосил их, но уже через мгновение принял нормальный вид. — Ой, точно! Только он потоньше, да? И борода у него поменьше?

Гном кивнул.

— Этот коротышка только что забежал в Театр Диковинок, — сказал зазывала.

Спрыгнув с подмостков, Тунгдил встал в очередь, чтобы купить билет.

Ему досталось место в ложе, что позволяло осмотреть зал. Зачем Гоимгар решил пойти в театр, осталось для него загадкой. «Возможно, он считает, что в толпе его не увидят и так он избежит столкновения в Баврагором и Боиндилом?»

Зал оказался круглым, сцену было видно со всех сторон, и можно было следить за постановкой.

Весь театр был деревянным. Доски и балки скрипели под весом зрителей, но держали нагрузку.

Запах пота и духов ударил бедному гному в нос. К этой вони примешивался и запах масляных ламп, подвешенных под потолком и освещавших темное помещение без окон. Разговоры сливались в громкий гул, что напомнило Тунгдилу гогот стада гусей.

«Где же он может быть?» Тунгдил забрался в ложу. Это был узкий навес с тонкими боковыми стенами и твердой лавкой, стоявшей так низко, что гном сидя не видел сцены. Он уселся на спинку лавки, поставив ноги на сиденье.

Тунгдил пытался разглядеть в толпе знакомое лицо пропавшего гнома, но так его и не увидел.

— Где же ты, Гоимгар?

И все же надежда не покидала его. Часть партера ему отсюда была не видна, так как длинный бордовый занавес, свисавший с потолка и закрывавший сцену, закрывал и противоположную часть зала. Тунгдил стал терпеливо ждать, когда же занавес поднимется и начнется представление.

Внезапно все лампы погасли, гул перешел в шепот, а затем и вовсе утих. Напряжение нарастало.

Оркестр, находившийся перед партером, заиграл первые ноты, настраивая людей на представление. Заскрипели рычаги, и занавес поднялся, позволяя зрителям взглянуть на сцену, где стояли декорации, изображавшие степь.

Тунгдил удивился, насколько настоящей выглядела трава. Ему даже показалось, что он чувствует ветер и запах земли.