"ВСПОРОТЫЙ ЖИВОТ КУБАНСКОЙ КРЕОЛКИ." - Владимир Чекмарев

Не важно, как вы относитесь к закону Дингли, или закону Уилсона, не важно - поддерживаете ли вы мексиканские деньги, или золотой стандарт этой республики, с этого дня вам придётся иметь дело с государствами, охочими до всех рынков, которые мы собираемся завоевать, государствами, чьи правители преуспели в своём мастерстве, государствами с кораблями, пушками, деньгами и солдатами. Будут ли они руководить вашим выбором, и будет ли от них зависеть - поддержите вы администрацию, или сделаете ей выговор? Мир всё ещё протирает свои глаза, не веря в пробуждение непреодолимой силы и непреклонной судьбы этой республики. Какой исход будет лучшим для будущего Америки, сильнее всего впечатлит народы мира, утвердит непреклонный характер американского народа и его упорство в достижении цели - победа триумф правительства, или успех оппозиции?

Я повторяю, что это не партийный вопрос. Это американский вопрос. От него зависит история. Эта ситуация повлияет на судьбу республики.

Действительно ли у нас мир? Нет ли на горизонте военных туч? Если это так, если осталась одна-единственная проблема мира, которую предстоит решить, то не должна ли администрация быть поддержана американским народом в этом своём судьбоносном труде? Что сказал бы мир, если бы в самый разгар военных приготовлений, на которые он смотрит с ревностью, страхом и ненавистью, американский народ вдруг послушался бы враждебных правительству Сената и Палаты представителей из Вашингтона и обвинил бы свое правительство в ведении этих приготовлений? Избави Бог! Когда народ выказывает подобное непостоянство, подобную детскую переменчивость, то его успехи как державы, останутся лишь в памяти.

Но если в будущем возможна война, что тогда? Должны ли мы сменить наших лидеров накануне новых кампаний славы, к которым они готовились? Вот что значит для правительства успех оппозиции. Что там древние говорили о глупости того, кто меняет лошадей прямо посреди реки? Это то же самое, что увольнять работника за то, что он способный и преданный. Это то же самое, что предавать Гранта суду и с позором выгонять из армии его людей за то, что они взяли Виксбург.

Слушайте меня, герои Виксбурга, Персикового ручья, Атланты, Миссионерской гряды, Глуши, и всех этих полей славы, страдания и смерти!

Солдаты 1861-го! Сменилось поколение, и к вам присоединились герои, достойные вашей крови -20 тысяч, столь же достойных вас, с нетерпением ждущих сейчас в военных лагерях сигнала к бою, готовых сменить прелести жизни на чертовски трудное обитание в окопах, если только им позволят воевать за флаг.

Каждый лагерь полон того сорта солдат, который, одетый в лохмотья, зимой шёл босяком по снегу и сделал Воллей-Фордж бессмертным, полон того сорта парней, которые перенесли тяготы Гражданской войны, утоляя жажду из придорожных луж во время марша через смертоносные болота, утоляя голод прогнившей пищей, и кукурузой, взятой из лошадиных рационов, проводя ночь на продуваемых всеми ветрами одеялах, укрываясь лишь снегом, завтракая опасностью и обедая смертью, и вернулись, те, кто вернулись, с улыбкой, радостными криками и песнями - истинными американскими солдатами, гордостью своей страны и завистью всего мира.

Вот такого сорта парни в армии 1898 года, вопреки клевете политиков и подлости прессы, пытающихся уверить мир в том, что наши солдаты - сосунки и женоподобные слабаки, что наше военное правительство - коррумпированная машина, нечувствительная к лишениям наших армий. Во имя отважных солдат Америки я отвергаю ложь политиков, пытающихся опорочить американцев в глазах наций. Во имя патриотизма я вызываю этих клеветников на наших солдат на суд прошлого и настоящего. Я вызываю в свидетели Баярда наших армий - генерала Джо Уиллера. Я вызываю "Горячую шпору Юга" Фитцхью Ли. Я вызываю те 20 тысяч солдат, которые ушли на войну делать своё солдатское дело.

Я представляю их свидетельства против вандалов от политики, унижающих их славу как солдат и как мужчин. Я вызываю в свидетели историю. Во время Мексиканской войны потери каждого подразделения составили 25 процентов, и это были безвозвратные потери, в нынешней войне потери подразделений составили только 3 процента. Во время Мексиканской войны больные лежали на голой земле обнажёнными, укрытыми одним одеялом, и их хоронили, завернув в это одеяло. В одном волонтёрском подразделении 5423 солдата были отчислены по состоянию здоровья, и 3229 умерли от болезней. Когда Скотт наступал на Мехико, в полку из 1 тысячи человек в строю осталось 96. Численность Миссиссипской роты сократилась с 90 до 30 солдат. Путь от Вера-Круз до Мехико был отмечен лежащими по нему больными и умирающими.

Генерал Тейлор открыто признал, что в его армии на пять человек умерших от болезни приходился лишь один, убитый в бою. Скотт попросил хирургов. Правительство отказало ему. Трёхмесячные добровольцы потеряли около 9 процентов, шестимесячные добровольцы потеряли 14 процентов, двенадцатимесячные добровольцы - 29 процентов, те, кто завербовался на всю войну, потеряли 37 процентов. 31914 солдата завербовалось на войну, и 11914 из них составили потери, 7369 из которых - безвозвратные.

Во время войны за Союз … - нет, здесь не нужны цифры. Пойдите на Геттисбергское поле и спросите. Пойдите и спросите ветерана, как зловонное дыхание лихорадки витало над ними, и болезнь портила им кровь. В нынешней войне, потери и лишения будут меньше, чем во всех войнах мировой истории!

И если будут ненужные лишения, если будут смерти из-за преступной халатности, если будут необычно трудные условия жизни, не одобренные миролюбивыми людьми на случай неожиданной войны, то Уильям Мак-Кинли проследит, чтобы ответственные за это понесли наказание. Наши потери будут самые маленькие, какие знал мир, ибо состояние наших войск лучше, чем в каком-либо раннем конфликте в нашей истории, Мак-Кинли Справедливый создал комиссию из наиболее уважаемых представителей обеих партий для представления ему фактов нарушений. Комиссия будет проводить расследование, и тогда народ Америки узнает, как беспросветно тёмен грех тех, кто в политических целях пытается опозорить перед миром стойкость американских солдат, пытается деморализовать нашу армию перед лицом врага и оклеветать правительство в Вашингтоне.

Подумайте о том, что уже сделано! Двести пятьдесят тысяч человек неожиданно взяли в руки оружие, люди не привычные к жизни в полевых условиях, из комфортных домов богатейших людей Земли. Эти солдаты, снаряжённые, и отправленные в лагеря, подготовленные к немедленному вступлению в бой, ожидают там команды, которая может поступить в любой момент, провиант был закуплен во всех частях земли и привезён за сотни, если не за тысячи миль, униформа пошита, оружие закуплено, патроны - тоже, граждане вымуштрованы в лучших солдат на земле. Война будет вестись в самом смертельном климате на свете, под солнцем, лучи которого вызывали помутнение рассудка, в испанских владениях, полных лихорадки, и, тем не менее, могут ли предстоящие лишения и потери нас испугать?

Что произошло бы, если бы те, кто хотел втянуть нас в войну раньше, чем мы к ней подготовились, добились бы своего? Что произошло бы, если эти сегодняшние борцы за мир, назвавшие президента предателем, когда он, год назад, не послал цвет нашей молодёжи на штурм Гаваны, с её смертоносными лихорадочными болотами, великолепными оборонительными сооружениями и 150 тысячами отчаянных защитников, - что произошло бы, если бы они год назад добились своего?

Становится плохо от одной только мысли об этом. Полки, которые мы с гордостью ждали бы дома, никогда не вернулись бы назад. Над всей опечаленной страной звучала бы лишь одна песня: "Мы встретимся с ним, но нам будет его не хватать, за столом будет один пустой стул", несущаяся из каждого дома, познавшего утрату. И люди, которые привели бы к этому, сегодня нападают на правительство в Вашингтоне, и уничтожают репутацию американского солдата.

Но гнев народа покарает их. Наказание бичом ярости покажется лаской этим всеми проклинаемым продажным политикам, которые в поисках политической выгоды позорят людей республики. Господь благословляет солдат 1898-го, детей героев 1861-го, потомков героев 1776-го! В зале истории они будут стоять плечом к плечу с этими сынами славы, и оппозиция правительству в Вашингтоне не сможет от них отказаться.

Нет, у них не должно отнимать их честь, так и у республики не должно отнимать того, что они сделали для страны. Уильям Мак-Кинли продолжает политику, начатую Джефферсоном, продолженную Монро, Сьюард развил, Грант защитил, Гаррисон отстоял, и которую требует расширение республики. Гавайи стали нашими; Порто-Рико будет нашим; молитвами ее народа, Куба, в конечном счете будет нашей; острова Востока вплоть до врат в Азию будут, по меньшей мере, нашими угольными базами; флаг либерального правительства будет развеваться над Филиппинами, и пусть это будет флаг, развернутый Тейлором в Техасе и донесенный Фремонтом до побережья - наша Звездно-полосатая Слава.