Солдат до последнего дня. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947 - Альбрехт Кессельринг

Положение в тылу было далеко не утешительным, и потому ситуация в целом вызывала у меня опасения.

Ближе к вечеру того же дня я побывал в группе армий H, дислоцированной в низовьях Рейна, где переговорил с Бласковицем в боевом штабе Парашютно-десантной армии. Из нашего разговора я понял, что эта группа армий совершенно уверена в себе, и единственным, в чем она нуждалась, были еще хотя бы восемь – десять дней на переоснащение, подготовку позиций, подвоз боеприпасов и снаряжения и отдых. Личному составу группы армий была по душе задача по обороне Рейна.

В Голландии действовала 25-я армия под командованием Блюментритта. Она была ослабленной, и ее сил и средств было недостаточно для выполнения поставленных перед нею задач; лучшие части армии были задействованы в операциях на левом фланге, где Парашютно-десантная армия Шлемма заняла позиции до Рура и должна была принять на себя всю тяжесть боев на наиболее важных участках. Войска, дислоцированные между Липпе и Руром, были слабее, но, на мой взгляд, могли удержать занимаемые позиции (к сожалению, эта оценка оказалась слишком оптимистичной). Наиболее боеспособные части и подразделения находились в резерве.

Все, что я услышал, произвело на меня хорошее впечатление. Вспоминая, как успешно действовала Парашютно-десантная армия к западу от Реймса, я почувствовал, что мне не следует беспокоиться за исход предстоящих боев на правом фланге.

Только 13 марта я смог посетить Рейнское пфальцграфство, чтобы побывать в группе армий G, на правом фланге которой располагались боевые порядки 7-й армии, а на левом – 1-й. Командование обеих армий считало положение опасным, но не безнадежным при условии, что на их участок будут подтянуты свежие резервы. 7-я армия занималась сооружением Мозельской оборонительной линии; на ее левом фланге наши части вели жестокие бои, проходящие с переменным успехом.

К ночи 13 марта у меня сформировалось собственное впечатление о ситуации. К сожалению, из-за нехватки времени, большой длины фронта и травм, которые все еще мешали мне свободно перемещаться, я не смог побывать в частях на передовой и получить информацию из первых рук. Если бы у меня была возможность это сделать, я смог бы более точно оценить сложившееся положение и, весьма вероятно, принял бы другое решение.

Моя оценка ситуации свелась к следующему.

Налицо была значительная концентрация сил противника в районе Ремагена, перед боевыми порядками 1-й армии по обе стороны от Саарбрюккена.

Имелись признаки того, что американская 3-я армия концентрирует свои силы и средства на участке фронта, расположенном на правом фланге нашей 7-й армии, а также на участке Парашютно-десантной армии.

Противник раз за разом наносил мощные удары по правому флангу нашей 1-й армии к югу от Трира. При этом он явно пренебрегал участками фронта, расположенными в Голландии, на Рейне ниже Рура и в верхнем течении Рейна.

Войска альянса были сгруппированы таким образом, что угадать их намерения было трудно. Они могли планировать:

1. Воспользоваться своим неожиданно легким успехом в районе Ремагена, чтобы рассечь надвое германский Западный фронт и, пройдя кратчайшим путем, соединиться с войсками русских или – этот вариант был менее вероятным – ограничить свои усилия по продвижению на восток и атаковать Рур с юга или с юго-востока.

2. Провести наступление с целью окружения нашего последнего бастиона к западу от Рейна – Саарского пфальцграфства, чтобы затем уничтожить группу армий G и, форсировав Рейн, обеспечить себе плацдарм для проведения операций против Южной Германии.

3. Британские войска могли попытаться предпринять наступление с целью форсировать Рейн на участке фронта, обороняемом Парашютно-десантной армией, и создать плацдарм, дающий им стратегическую возможность для действий в трех направлениях.

Между тем противник постоянно предпринимал попытки расширить важный плацдарм в районе Ремагена, хотя ему все еще не удалось прочно на нем закрепиться.

Противник все время атаковал боевые порядки группы армий G, в особенности 1-й армии; положение на участке фронта 7-й армии все еще оставалось неясным; тем не менее, по ряду признаков можно было сказать, что войска альянса готовят наступление на участках обеих армий. С другой стороны, ожидавшееся нами наступление на боевые порядки группы армий H задерживалось.

Противник превосходил нас в живой силе и технике, а его авиация господствовала в небе над полем боя. После очень упорных и кровопролитных боев наши войска были оттеснены на оборонительные позиции у реки и ко все еще нетронутым частям Западной стены; только часть их удалось перегруппировать и обеспечить новым оружием и боеприпасами. Необходимые резервы либо еще не были сформированы, либо занимали тактически неверные позиции.

Самая большая опасность состояла в том, что Ремаген требовал все большего числа подкреплений и перемалывал почти все резервы, оружие, боеприпасы и технику, предоставляемые в распоряжение командующего Западным фронтом, притягивая их, словно магнит, и справа, и слева. Это затрудняло, а то и вовсе делало невозможными перегруппировку, отдых и пополнение частей других групп армий. Фактически, когда передовые части противника стали форсировать Рейн, контрмеры, предпринимавшиеся с тем, чтобы помешать им это сделать, были недостаточно жесткими и энергичными для того, чтобы обеспечить нам быстрое и сравнительное легкое восстановление линии фронта в ее прежней конфигурации. В результате теперь судьба всего фронта на Рейне зависела от того, удастся ли нам уничтожить захваченный войсками альянса плацдарм или хотя бы не допустить использования его противником для развития наступления.

Наш собственный плацдарм в Рейнском пфальцграфстве был настоящим подарком для противника – он облегчал ему наступление с целью охвата наших войск, которое вот-вот должно было начаться. В то же время Мозель, за которым располагалась благоприятная для наступательных действий местность, был достаточно серьезным препятствием; Западную стену и район, примыкающий к ней на участке 1-й армии, тоже невозможно было преодолеть с ходу, да и Западное пфальцграфство, на территории которого имелось множество естественных препятствий, сулило атакующей стороне огромные сложности, а нам – неплохие возможности для мобильной обороны. Все зависело от того, удастся ли нам в нужный момент перебросить подкрепления в нужное место. Надо сказать, что дефицит транспорта и нехватка в составе наших резервов моторизованных войск делали эту задачу весьма трудной.

В распоряжении люфтваффе имелись значительные силы зенитной артиллерии. Тяжелые потери среди зенитчиков удалось частично компенсировать за счет импровизированного превращения батарей, занимавших оборудованные огневые позиции, в мобильные. В этом отношении можно было сделать гораздо больше. Собственно говоря, необходимо было сделать гораздо больше, поскольку, кроме зениток, у нас не было дальнобойных орудий, и потому они могли оказать нам существенную помощь. Лучше снабжаемые боеприпасами, чем армейская артиллерия, зенитки могли стать становым хребтом наших боевых порядков.