Маньяк по субботам - Гостомыслов Александр Петрович

— Ну, уж вы совсем в дебри забрались, — улыбнулся Стив. — Уголовный розыск Кировска, где работают опытные и авторитетные инспекторы, определил, что виновником этих событий является психически ненормальный Никита Зеленов. Зачем же теперь наводить тень на плетень?

Но Грай невозмутимо продолжил:

— Смотрите сами — серия потребовалась, чтобы спрятать одно-единственное убийство Геннадия Исаева. Убей вы его в городе, вас бы сразу вычислили, взяли под подозрение. Логично?

— Странные у вас гипотезы, — продолжал улыбаться Стив. — Ну, и какова же причина?

— Вы завидовали брату, всегда завидовали. Вы стыдились своей бедности и много сил положили, чтобы выбиться в хозяина жизни, стать новым русским — не вышло. А брат быстро пошел в гору.

— Вам бы киносценарии писать, а не уголовные дела расследовать, — заявил, подымаясь и выходя из-за стола, Стив.

Сержант Григорьев вскочил на ноги и загородил дверь.

— Струсили? — бросил в спину Стиву Ярослав Грай. — Испугались? Боитесь дослушать меня до конца? А ведь самое интересное я еще не сказал.

Стив медленно повернулся:

— Про меня всегда много чего говорят. Но я еще никому не дал повода обвинить меня в трусости. Я готов вас выслушать до конца, — прошел к своему месту и сел за стол.

Сержант у дверей остался стоять на ногах.

— Я немало потратил времени, чтобы изучить вас, Стив. Вы пробовали сниматься в кино — не получилось. Но гримироваться и подражать чужим голосам вы научились. Стены вашего ларька украшают фотографии Чака Норриса, Ван Дамма. Но ваш идеал — Стивен Сигал, ваш тезка. Недаром дружки называют вас Стивом. Я отыскал секцию карате, где вы занимались — успехи ваше несомненны, и девиз вы взяли от своего любимого героя: «Из грудной клетки любого соперника я сделаю скворечник». Но в чемпионы вам выбраться не удалось — забрали в армию, послали в Афганистан. Оттуда вы вернулись еще более опустошенным, без надежд, без планов. А в это время ваш младший брат, которого вы считали ниже себя, успешно занялся коммерцией. Вы были поражены его успехом, а он ушел в другую жизнь, в другую сферу, ему стало не о чем с вами говорить. Из жалости он посадил вас в один из своих киосков. Это вы ему простить не смогли.

— Ложь, семь чертей и хромая собака! — разозлился Стив.

Но Грай продолжал как ни в чем не бывало:

— В вашей отчаянной голове стал зарождаться план — как прибрать денежки брата к рукам? Встретив здесь, в Садах, умственно неполноценного Никиту и узнав, что его брат сидит в тюрьме, вы приняли окончательное решение. Чужой смерти и чужой крови вы не боялись, привыкли к ней за годы войны и верили в свою звезду, в свой успех. Вам ничего не стоило нарядиться «под Никиту» — с такой же тележкой, под его именем ходить по участкам, развозить торф, собирать информацию. Рост у вас с Никитой примерно одинаков, просторная брезентовая куртка скрывала разницу в телосложении. Большой берет наполовину скрывал лицо. Немного грима, прибавить хрипотцы в голосе, и вас можно спутать с Никитой.

— Хватит эмоций и домыслов! — взорвался Стив. — Если есть факты, выкладывайте.

— Хорошо, давайте рассмотрим факты. Вы возили торф в дом Попова, видели — сын пришел домой пьяный, и знали — скоро качнется ссора. Под вечер ссора перешла в драку, сын ударил отца, это оказалось вам на руку. В сумерках вы проломили череп ударом обуха старому Попову, чтобы не испачкаться в крови, бросили топор под яблоню. Олег, который уже плохо понимал, что делает, направился спать, а вы погрузили бездыханное тело на тележку и увезли через лес в поле, закопали. Первое убийство прошло как нельзя удачнее.

Стив решил парировать обвинение:

— Вы говорите чепуху. Участки земли крошечные, по шесть соток, кругом люди. В Садах невозможно остаться незамеченным!

— Вы рисковали, вам повезло. А если бы кто и увидел, подозрение пало бы на Никиту. Вы на этом и играли. Каждая мелочь была продумана. Так же ловко вы организовали убийство в лесу Ольги Ангеловой. В тот день заходили к ним на участок, предлагали торф, подслушали разговор родителей. Когда вы подбросили «ежа» на дорогу, гвоздь и заранее написанное письмо уже лежали у вас в кармане. Машина остановилась, и девушка оказалась в ваших руках. Вы ее убили одним ударом так, что она даже вскрикнуть не успела.

— На этот день у меня алиби. Это не факт, а досужие домыслы.

— Готовя третье убийство, вы заранее позаботились об алиби, у вас имеются в городе дружки, которые подтвердят, что угодно. Убить брата оказалось непросто. Вы вовремя вернулись домой из киоска, поставили машину у подъезда, у всех на виду. Громко поздоровались со старушками, сидящими у парадного, чтобы они вас запомнили. Дома нацепили себе накладную бороду, переоделись, вышли, у соседнего дома взяли машину, которую на вечер одолжили у приятеля, и приехали в Шлиссельбург. Вы хорошо знали график движения брата и встретили его на улице. Наверное, он удивился, увидев вас, но все же остановился, пригласил вас в машину. Ему и в голову не могло прийти, какое злодейство вы замыслили. Своим излюбленным приемом, я узнал — вы одинаково владеете обеими руками — вы раздробили брату голову. Но он был еще жив и стонал. Тогда вы отвезли его в тихое место среди складов, усадили за руль, дали газ и еще живого человека отправили под воду. Затем снова нацепили бороду и как ни в чем не бывало вернулись домой.

— Это ложь, ложь!

— Два ваших приятеля клянутся, что разговаривали с вами в это время по телефону. Но те же старушки у парадного видели, как из подъезда появился неизвестный им старик, который до этого в дом не входил. Они готовы поклясться в этом. Удивленные старушки заметили, что старик взял машину у чужого дома, подумали, что украл, и на всякий случай записали номер машины.

— Это не доказательство. Мой адвокат легко докажет, что вы говорите чепуху. Ну, а четвертое убийство — тоже моих рук дело?

— Когда я рисовал маршруты ваших движений в дни убийств — видел, концы с концами не всегда сходятся. Иногда ниточки беспричинно обрывались, я не мог понять — почему? И тогда решил — у вас должен быть помощник.

Грай сделал паузу и собравшиеся тревожно переглянусь — кто мог оказаться помощником?

— Или помощница, — продолжал Грай.

Все головы разом повернулись в сторону Рублевой. Лицо ее вспыхнуло, побагровело, женщина невольно втянула голову в плечи, как бы защищаясь от невольно возникшей в комнате общей неприязни. Хотела что-то сказать, открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Я вскочил, хотел было уже бежать за водой, но Грай взглядом приковал меня к месту.

Грай невозмутимо продолжал говорить:

— Преступник взял себе псевдоним из сказки Киплинга, дал себе имя ядовитой змеи — НАГ. Но если вы помните, у Нага была помощница, жена Ногайна. Я первым делом подумал про Рублеву, прочертил маршруты ее движения в дни убийств — ниточки крепко связались в один узел. Но четкая, дисциплинированная, властная женщина в моем сознании никак не хотела подчиняться расхристанному кулачному бойцу Стиву Исаеву. Я оказался в тупике. Призвал на помощь троих оперативных сотрудников, которых мы приглашаем для сотрудничества — Олега Стрижа, Константина Васина и Савелия Сапунова. Они проверили городских и местных подружек Стива — все оказалось бесполезно.

Грай сделал паузу и перевел взгляд на меня. Я спокойно встретил взгляд шефа, но под ложечкой появился холодок.

— Мой любвеобильный помощник подружился с местной красавицей, продавщицей из продовольственного магазина Зоей Львовой.

Я не знал, о чем дальше пойдет речь, но приготовился к худшему. Согласно обязательству, которое я дал при приеме на работу в детективное агентство, я вынужден был информировать шефа о всех своих знакомствах, и в случае необходимости дословно передавать все наши разговоры. Я понимал — это необходимое условие нашей с ним безопасности, и выполнял его непременно. Я не информировал о вольностях, которые мы позволяли себе с Зоей, но о всех наших разговорах он знал.