Русская зима - Алексей Изверин

Тамара отбросила древко остроги, та закачалась, застряв в животе мутанта.

— Да что же это твориться! — Вырвалось у меня. Раны жопика до того сомнений не оставляли — мертв, а все-таки…

— Ну и живучесть. — Скитальцев матерно выругался. Его нож застрял в зубах у мохнатого, и ученый не без опаски старался высвободить лезвие.

Получалось не очень. Клинок засел намертво, перед смертью жопик его прикусил, и теперь вытащить нож обратно представлялось проблематично.

Лешка, прибежавший на шум, отодвинув Скитальского, влез сам. Резко дернул, и нож остался в его руке вместе с обломками зубов.

— Спасибо большое, молодой человек. — Скитальский поблагодарил и посмотрел на нож.

А посмотреть было на что, лезвие чуть погнуто, видны следы прихватов.

— Вот это зубки. — Ошалело пробормотал Скитальский. — Да ведь тут сталь чуть не прокусил, сукин сын… Сто двадцать такой нож, не меньше! Вот зараза-то! Лучше б он сапог прокусил, те восемьдесят стоят…

— Так на фига им остроги? — Вырвалось у меня. — Если они даже сталь кусают? Да и откуда у них зубы такие?

Скитальский пожал плечами, успокаиваясь моментально.

— Это надо спросить не у матушки-природы, а у батюшки-радиации. Какие-нибудь кремневые соединения… Кстати, у этих типов есть жабры.

— Что есть? — Не понял я.

— Жабры, жабры. Вот эти щели под мехом называются «жабры». Это наполовину водные создания, амфибии. Требуется немного исследований, чтобы сказать определенно, но если говорить вот так, без данных, то эти существа способны жить не только на воздухе, но и в воде. Система дыхания им это позволяет.

— Каких только гадостей не развелось тут… — Ленка брезгливо сморщила носик. — А почему они такие живучие? Вон, одному горло разрезали, а он все убегал…

— Вот этот вопрос тоже не ко мне, а к радиации. — Скитальский нахмурился. — Я же не могу знать абсолютно все!

— Ладно, доктор. — Подвела итог Тамара. — Исследуйте их, быстро, и двигаемся дальше. Тут задерживаться больше нельзя. — Она внимательно осмотрела горизонт. — Люди тут не железные… — Она старательно посмотрела мимо нас. — Но тоже ничего. Сереж, спасибо тебе!

— Не за что, Тамара Ивановна…

— Доктор, вам кто-то еще нужен?

— Пара человек, вы знаете… Я быстро, полчаса надо, чтобы его не с собой везти. Снимки…

— Хорошо. Сержант!

— Я! — Откликнулся сержант, полноватый малый с простецким круглым лицом.

— По этому полю… — Тамара обвела рукой погибших плюшевых уродцев. — Всем еще по стрелке в голову, ясно?

— Так точно! Алек, Штука, со мной… У нас индивидуальный подход!

Коротко хохотнули.

Трое солдат занялись дострелом мутантов, подходя к каждому, а доктор начал вскрытие.

Расстелили большое сероватое полотно, видно, реквизированное где-то в деревне, на него за ноги затащили и разложили мохнатого жопика, выбрав из тел наиболее сохранившегося, и стали резать. Доктор вооружился уже другим ножом, попроще, стандартным армейским. Двое помогали, один держал высоко над операционным полем камеру и тщательно документировал процесс.

Меня это зрелище не интересовало, занятий прямых тоже вроде бы не было.

«Леш. Лен. Что делать будем сегодня»

«Чур я спать» — Откликнулся Лешка.

«Я пока что тут посижу» — Ленка. — «Пулемет можно твой разобрать»

«Давай»

Наверное, в деревню мне соваться не следовало. Как-то я уже представлял, что смогу там увидеть, и совсем меня не тянуло на это смотреть.

Сильно я сомневаюсь, что передовой вездеход выбил ворота, а по громкой связи сказали «А ну все разбегайся кто молодой или пола женского». Или просто в разбегающихся не стреляли.

«Хотя посмотреть придется, — как-то ехидно прорезался, выделился и напомнил внутренний голос. — Обязательно придется. Рано или поздно ты сам в этом поучаствуешь, и мало тебе не покажется. Так что толку откладывать неизбежное?»

Я и не заметил, как ноги сами понесли меня в сторону самой широкой деревенской улицы.

Поправив на разгрузке АСВ, я втянулся между рядами низких спрессованных сугробов, над которыми вырастали штакетины заборов. Не очень высоких, мне по грудь примерно. Дома стоят не впритык к забору, у каждого дворик, тоже заботливо очищенный от снега. И дорога очищена, укатана-утоптана. Видны следы рубленых покрышек «Варана», тут он проехал, шел в центр.

Дома строили с запасом. Могучие бревна не разметало даже взрывами, да многие стрелки застревали в древесине, и так и торчали там серебристыми звездочками.

Кое-где заборы повалены, некоторые дома превратились в груду обломков и головешек, сгорели. Сработал огнемет, головешки еще дымятся, вокруг ледяной каток, обнажило черную землю, но огня давно уже нет. А вот и следы пулеметной очереди в упор, дыры в стенах, большие белесые щепки торчат из стен. Серия мин была, у дома просто снесло крышу и повалило стены внутрь, бревна выбиты со своих мест и топорщатся наружу изломанными концами.

Тепловое зрение не видит ничего.

Быстро тут закончили, пока мы шли.

Всего-то пятнадцать с половиной минут, и уже никого нету в деревне.

Мертвецы.

И тел практически не видно.

Система за меня сама обшаривала окрестности, следила по характеристикам. Кое-где ходили наши, свой-чужой срабатывал на прицельные маркеры.

Чем ближе к центру деревни, тем более начали барахлить некоторые системы обнаружения.

Магнитные и прочие вещи, объемный радар вообще начал показывать не пойми что.

Покрутившись на месте, я ничего не добился. Вообще, оказалось, что система давно уже «вытягивала», или экстраполировала, выражаясь ученым слогом, некоторые данные.

Но тут становилось это делать уже сложно, если не невозможно вообще.

Найти алгоритм и отключить не работающие системы заняло минут пять. Не очень долго по человеческим меркам, но вот по меркам машины многовато как-то.

Хорошо хоть не потревожилось тепловое зрение. И маска большей частью работала, и даже связь наша внутренняя срабатывала, я получал сигналы от Лешки и от Ленки. Ленка спала, правда, а вот Лешка сейчас изучал в бинокль дорогу дальше.

Приняв от него пару картинок, я загнал их в память. Вроде бы никаких помех не было, скорость передачи та же самая.

«Леш. Ничего странного не заметил»

«Обнаружение тут барахлит. Тамара говорит. Что из-за радиации»

«Ты что. Дурак. Такая радиация тут бы отразилась. Народ бы передох. И эти тоже»

«Нет. Я с ней не стал спорить. Я умный»

«Понятно».