Русская артиллерия в мировую войну (Том 1) - Евгений Барсуков

Это отмечено было и "Наставлением для действия полевой артиллерии в бою", утвержденным в 1912 г., в 99 которого говорилось следующее:

"Боевые припасы являются главным источником боевой силы артиллерии".

"Скорострельность орудий, дающая возможность легко выпускать большое число выстрелов в ничтожное время, и длительность современных сражений заставляют предвидеть огромный расход боевых припасов. В бою бывают случаи, когда артиллерия не имеет права жалеть снарядов. Поэтому, с одной стороны, необходимо в возможной степени ограничивать расход снарядов, а с другой обеспечивать непрерывный и обильный прилив их на пополнение израсходованных".

Словом, расход 1 100 000 76-мм патронов, произведенный в первый месяц войны - в августе 1914 г., не должен бы быть неожиданным для высшего командования русской армии. Между тем "такой огромный расход выстрелов, как писал бывш. начальник ГАУ А. А. Маниковский{305}, - тогда поразил всех".

Для исследования причин большого расхода выстрелов артиллерией Ставка командировала на фронт двух представителей генерального штаба, а затем, в конце октября 1914 г., и одного артиллериста.

Представитель артиллерии пришел к выводу, что колоссальные расходы выстрелов имели место в период первых боев в Галиции и на реке Висле, и для удовлетворения этих расходов требовалось в среднем в месяц приблизительно по 600 выстрелов на 76-мм пушку. Главнейшей причиной большого расхода выстрелов он считал{306}

"неумелое применение в бою современной полевой артиллерии; в тактическом и в техническом отношениях со стороны войсковых начальников и отсутствие сведущего руководительства в боевой работе артиллерии".

Происходило это, по его мнению, от недостаточного знакомства войсковых начальников со свойствами артиллерии: и вследствие отстранения старших строевых артиллерийских начальников от руководства боевой работой подчиненных им частей. В тех же редких случаях, когда старший общевойсковой начальник (командир корпуса) поддерживал своего помощника артиллериста (инспектора артиллерии корпуса), предоставляя ему решение всех специальных артиллерийских вопросов, тогда, в результате такой объединенной и дружной работы, "расход снарядов не поражал своею чрезмерностью".

По мере значительного ухудшения пехоты, вследствие огромных потерь в кадровом составе, особенно офицеров, возрастали требования, предъявляемые к артиллерии. Эти требования "естественно вызывали огромную трату снарядов"..

При всяком движении вперед пехота требовала самого сильного огня от артиллерии. Приходилось слышать и такое суждение: "Артиллерийская стрельба заменяет нам офицеров".

Многочисленные случаи отбития яростных атак противника как днем, так и ночью проведены были всецело огнем одной артиллерии, что требовало огромного расхода боеприпасов. Так, например, в осенний период боевых действий 1914 г. на 44-ю пех. дивизию произведено было 30 ночных атак, и "все были отбиты только огнем артиллерии".

Наконец, одной из причин чрезмерного расхода снарядов можно считать безотказное удовлетворение артиллерией требований на выстрелы в первые два месяца войны{307}.

Все обучение и воспитание артиллеристов в довоенное время было проникнуто идеей бережливости снарядов. В записке одного из видных артиллеристов действующей русской армии имеется, между прочим, довольно резкое суждение по этому поводу. В записке говорилось, что во время войны артиллеристы, отданные в "долгосрочную аренду пехоте", потеряли "привычку бережливости" под влиянием требований пехотных начальников, стремящихся будто бы "шумом своих орудий заглушить шум разрывающихся, неприятельских снарядов".

Автор записки до некоторой степени прав, но все же следует иметь в виду, что основное назначение артиллерии - быть помощницей пехоты, исполнять ее требования, устраняя своим огнем все препятствия, встречаемые пехотой в бою, прикрывая и защищая ее своим огнем от излишних потерь, а потому совершенно естественно по существу быть артиллерии "в аренде" у пехоты и забывать о бережливости в период упорных решающих боев.

Сам автор записки говорит, что "потери находились в обратной зависимости от интенсивности артиллерийского огня": чем меньше стреляла своя артиллерия, тем потери в рядах своей пехоты бывали больше,- и наоборот. Например, приказание одного из командующих армией: "согласно распоряжению начальника галицийской группы ... не жалеть патронов и развить всемерное напряжение для борьбы с неприятельской артиллерией, действующей против 60-й дивизии",- было вызвано желанием облегчить положение своей пехоты, подвергшейся яростным беспрерывным атакам и артиллерийскому расстрелу со стороны противника.

В вопросе о расходовании снарядов приходилось выбирать между снарядами и жизнью людей; желая сохранить людей, не жалели снарядов. Артиллерия не могла и не Должна была жалеть снарядов во всех тех случаях, когда от ее огня в значительной степени зависела участь сражения.

Бывало немало примеров в мировую войну (о них будет сказано ниже), когда многие старшие общевойсковые и пехотные начальники и даже некоторые старшие артиллерийские начальники не умели использовать могущество артиллерии при наименьшей затрате снарядов; бывали и такие примеры, когда снаряды тратились зря. Но все эти примеры не могут служить основанием к тому, чтобы обобщать заключение и считать, что успешные действия русской артиллерии в начале маневренного периода войны сопровождались "чрезмерным" расходом снарядов. Следует, наоборот, признать расход умеренным, в особенности по сравнению с расходом французской и германской артиллерии, а норму ежемесячной потребности в 76-мм патронах, установленную в маневренный период войны от 1 500 000 до 13000 000, т. е. до 500 патронов на орудие, вовсе не преувеличенной.

В 1916 г., в период позиционной войны, когда Упарт вел строгий учет боеприпасам, средний расход 76-мм патронов в месяц, выведенный из расхода за 5 мес. интенсивных боев, составил 2 229 000, т. е. около 370 патронов на пушку в месяц. В начале 1916 г. и затем с августа до конца 1916 г. было затишье в боевых действиях на русском фронте с расходом приблизительно по 5 выстрелов на пушку в день. Это затишье являлось результатом крайнего переутомления враждующих сторон и переходом их к "позиционному сиденью". Нельзя было рассчитывать на возможность повторения подобных мертвых периодов боевого затишья, а потому расход выстрелов в период затишья не принимался во внимание при определении нормы ежемесячной потребности 76-мм патронов на 1917 г. Напротив, имея в виду, что при совершении прорыва укрепленной полосы противника требуется огромный расход выстрелов, какой и бывал в отдельных случаях в 1916 г., достигая нескольких сотен выстрелов на пушку в день, Упарт исчислил ежемесячную потребность в 3 500 000 76-мм полевых и горных патронов, т. е. в среднем около 600 патронов на пушку, или 20 патронов в день на пушку.