Белый Клык. Лучшие повести и рассказы о животных - Дхан Мукерджи

К счастью, ее покровители Кумар и Сирдар пользовались среди слонов большим влиянием, и когда они предложили принять Радху в стадо, то не получили решительного отказа. Вместо этого они заключили временное соглашение. Радхе было позволено всюду следовать за стадом, но она не стала его полноправным членом. Ей приходилось плестись в хвосте или сбоку, напрягая все силы, чтобы не отстать. У нее не было ни прав, ни обязанностей. Хотя слоны жестоко обошлись с ней, все же это было лучше, чем жить в рабстве у погонщика. Ведь порой и люди не лучше относятся к несчастным беженцам. Возьмите тех, кто приезжает в Америку: прежде чем впустить приезжих в страну, их подвергают медицинскому освидетельствованию, всяким осмотрам и допросам, и даже после этого они не скоро становятся своими среди коренных американцев.

Радха бежала от рабства у людей на волю, в джунгли, и если слоны вообще приняли ее в свою среду, то это уже было большой милостью. Шло время, Радха постепенно избавлялась от позорных пятен рабства, и слоны привыкали к ней. В июле у нее появилось свое место в стаде. Теперь у нее были и права и обязанности – она должна была подавать и принимать сигналы. В трудные минуты она оказалась стойкой, а рискнув жизнью, чтобы спасти других, выдержала последнее испытание.

Произошло это в сентябре, месяце, который приносит изобилие плодов. Это месяц сбора урожая. За тридцать дней дозревают многие плоды. По всей долине Ганга золотым потоком течет урожай. Тучные гладкие стада тяжело бредут по полям. Во всей природе царит изобилие. Сам Ганг вздувается и бурлит, словно тысячи львиных грив волнуются на ветру.

В эту пору даже самые послушные слоны, несмотря на все предостережения, не слушаются старших, травят поля и поедают колосья. То же самое произошло и со слонами Сирдара. Однажды он и Кумар оставили стадо в редколесье у речной долины. Близился вечер, и небо окрасилось золотом и багрянцем.

Сирдар и Кумар ушли далеко в джунгли, где они собирались всю ночь играть и купаться в озере. Остальные предпочли отдохнуть на опушке. Вскоре взошла луна, и на востоке появились желтые отблески. Спины и головы слонов были осыпаны серебряными стрелами. Слоны подняли хоботы, как бы впивая ноздрями холодный блеск восходящей луны.

Обезьяна, решив, что в такую ночь спать просто грешно, с любопытством глядела вниз с высокой ветки. Вдруг она подскочила от удивления. В эту волшебную ночь она потеряла всякую осторожность и, мягко соскользнув с ветки, спустилась совсем низко, чтобы видеть все подробности. Слоны танцевали. Не один, не два, а целое стадо вприпрыжку вышагивало по кругу. Ах, какое это было зрелище! Обычно обезьяна очень болтлива. Но при виде танцующих слонов она лишилась дара речи. Дрожа от восхищения, она глядела, как огромные слоны, касаясь друг друга хоботами, кружатся на месте. Круги скрещивались и переплетались между собой. Это было настоящее чудо – самая памятная ночь во всей ее жизни. Что ж тут удивительного, если обезьяна молчала.

Вдруг она почуяла над собой пантеру. Подняв голову, она увидела два сверкающих зеленых глаза. Они глядели на нее грозно, как смерть. Пантере стоило только поднять лапу, чтобы проломить обезьяне череп. Куда деваться? Внизу целый лес слоновьих ног грозно сотрясал землю. Вздумай обезьяна спрыгнуть вниз, они бы вмиг растоптали ее. А вверху горели два зеленых глаза, и оттуда веяло жарким дыханием черной кошки. «Р-р-р», – зарычала пантера. Этот рык совсем перепугал глупую обезьяну. Недолго думая, она прыгнула вниз. Пантера прыгнула следом. Но обезьяна упала прямо на шею слону и в отчаянье прильнула к пей. Слон встал на дыбы и затрубил. В поднявшейся сумятице пантера совсем потеряла обезьяну из виду и очутилась среди танцующих ног. В один миг она была раздавлена в лепешку.

После этого все очарование было разрушено. Слоны ушли с того места, где лежала растоптанная пантера. Обезьяна, видя, что опасность миновала, спрыгнула со спины слона и быстро вскарабкалась на дерево. Жизнью своей она была обязана Радхе.

Но это было не единственное доброе дело, которое Радха совершила в ту ночь. Через час, не в состоянии уснуть среди чарующего лунного света, слоны решили полакомиться колосьями с возделанных полей. Хотя это было против всех правил, они, крадучись, вышли из леса и к полуночи отыскали скирды на большом поле. Не в силах противостоять искушению, слоны накинулись на сено. Но Радха, которая лучше других знала людей, не спешила приняться за еду. Она обошла скирду и осмотрелась. Вокруг были разбросаны гроздья спелых бананов. Радха очень удивилась. Она съела несколько штук и осмотрелась, недоумевая, как это бананы растут прямо на траве. Потом, сама не зная почему, взглянула в ту сторону, где пировало стадо. Вдалеке мелькали огни. Радха поняла, что это загонщики с факелами. Они окружают слонов! Сомнений не было – начиналась «кхедда».

Дикий слон на ее месте перепугался бы до смерти. Один только вид факелов, напоминающих о лесном пожаре, рождает малодушный страх у всякого неопытного зверя. Но Радха, которая долго жила среди людей, привыкла к огню. Она пристально вглядывалась, пытаясь понять характер и размеры опасности. И все же самую суть дела она не могла разгадать. Эти люди шли за стадом уже много дней, они знали об отсутствии Кумара и Сирдара. Теперь, когда слоны остались без вожака, охотники решили их окружить.

Увидев слонов на поле, они зажгли факелы и приготовились гнать стадо туда, где были вырыты специальные ямы, аккуратно прикрытые ветками, листьями и плодами. Слон может протянуть хобот и взять плоды. Но стоит ему сделать еще один шаг, и он проваливается сквозь тонкий настил прямо в глубокую яму. После этого ему остается только ждать, пока люди его вытащат. Слоны многое могут, но они не могут вылезать из ям. Если их напугать, они побегут и все провалятся в ямы. Радха инстинктивно чувствовала эту опасность.

Полдюжины, а то и больше слонов тоже заподозрили неладное. Издали тянуло дымом. С каждой секундой запах горящих тряпок, пропитанных нефтью, становился все явственнее. Страх, словно тиски, сжал сердца этих слонов. Через них он передался всем остальным. Представьте себе ужасное зрелище: шестьдесят слонов, дрожащих от страха. Охваченные пагубной робостью, они, словно вереница слепцов, топтались вокруг скирд. Радха была напугана меньше них. Она не потеряла рассудка и не вступила в подвижное кольцо страха. То, что происходило у нее на глазах, было невыносимо, и она, не выдержав, бросилась вдоль линии факелов, отчаянно трубя: «За мной! Спасайтесь!» Только в одном месте кольцо факелов не сомкнулось, там еще оставался проход. Слоны поняли намерение Радхи и, поскольку раздумывать было некогда, устремились следом за ней. Факельщики, видя, что добыча ускользает, стали стрелять холостыми патронами и взрывать динамитные шашки. Поднялся ужасающий грохот. Но слоны, вместо того чтобы повернуть к ямам, только прибавили ходу и бежали все в ту же сторону, что и раньше. Минут через десять шум остался далеко позади, и только луна с безмолвного неба серебряными пригоршнями плескала на землю свое колдовское сияние.

Сделав круг в несколько миль, слоны окольным путем вышли к джунглям. Они так стыдились собственной глупости, что до самого утра присмирели, как побитые собаки.

Вскоре вернулись Кумар и Сирдар. Они были очень довольны, узнав о подвиге Радхи, но слоны получили нагоняй за самовольную отлучку. Теперь положение Радхи в стаде определилось окончательно: слоны не только приняли ее, но и окружили почтением. Посторонний не заметил бы в них особой перемены. Люди с трудом верят, что и животные почитают своих героев. Однако все они выбирают вожаков и повинуются им, и пусть они не рукоплещут, не посылают приветственных телеграмм, но в своеобразной форме все же выражают свою благодарность и восхищение. Именно так и поступили слоны по отношению к Радхе, когда поняли, что она спасла их всех.

Глава X

Любовь и женитьба

Из всех слонов особенно ласков бывал с Радхой Сирдар. А после того как она так успешно увела стадо от опасности, он стал оказывать ей все больше внимания. Разумеется, их сближало и то, что оба они жили прежде среди людей. Теперь Кумар и Сирдар, уходя из стада, всегда брали Радху с собой.

Так прошла еще одна зима, и слоны, двигаясь на юг, очутились у самых Восточных холмов в Мадрасе. Но к началу марта стало так жарко, что им пришлось пуститься в обратный путь, к прохладным гималайским предгорьям.

Там, на севере, «шишим» распускал свои изумрудные почки, лепестки цветов «дхака» трепетали, словно крошечные язычки пламени, а «санданы» отливали сиреневым блеском между коричневой корой и нежными зелеными листочками. Еще севернее тонко благоухали цветущие вишни и миндаль рассыпал свои самоцветы по белым холмам. Ласточки, летевшие с Цейлона в Гималаи, то и дело проносились по бирюзовому небу, дикие голуби возвращались вить гнезда на уступах Худро, нашей индийской Ниагары. Наконец, птицы прилетели и в Кашмир, словно официальное извещение о начале весны.